Воин
Шрифт:
Шевер отмахнулся от сестры:
— Моисей. Да… Наш отец верит в Бога, но он воин, а не пророк.
— Бог избрал его после Иисуса Навина, чтобы…
— Успокойся, девчонка! Иди накорми коз. — Шааф показал рукой на дверь. — Иди чесать шерсть. Оставь нас в покое.
Халев услышал звон посуды и топот ног.
— Может, Ахса права. Может, он молится.
— Сейчас спокойное время. Мы процветаем. О чем сейчас молиться?
От этих слов Халев потерял остатки аппетита. Дрожа, он наклонился вперед поставить миску.
— Лучше забери
Хеврон забрал миску и отставил в сторону.
— Я никогда не видел, чтобы он молился больше нескольких часов подряд. — Фирхана покосился на отца.
— Надо что-то делать с Ахсой.
— А что с ней надо делать?
— Надо найти ей мужа.
— Младшая дочь Меши на год младше нашей сестры, и она уже замужем, у нее есть сын. Ахсе нужны сыновья.
— У нее есть четыре брата. Зачем ей сыновья?
— К тому же она нужна здесь.
Последовала долгая пауза, и Халев понял, что его сыновья молча рассматривают его. Горячая волна захлестнула его лицо, но он продолжал молчать.
Шевер покончил с великолепным обедом и, икнув, откинулся назад.
— Она всем довольна.
Довольна? Как мало они знали свою сестру и как мало заботились и интересовались ею.
— Оставьте ее в покое. Если она захочет выйти замуж, она скажет об этом отцу, и он решит, что с ней делать.
Очевидно, что они считают, что их отец ничего не делает оттого, что не хочет лишаться ее нежной заботы. Халев полулежал, опустив голову, притворяясь спящим. Пусть думают, что он всего лишь усталый старец, который с трудом жует свой хлеб. Один за другим его сыновья вставали и уходили работать или заниматься какими-нибудь приятными делами.
Ахса вернулась и опустилась на колени рядом с ним. Она отломила кусок хлеба, обмакнула в вине и поднесла к его губам.
— Хоть маленький кусочек, отец, пожалуйста. Не сдавайся.
Он посмотрел в ее глаза. Другие больше не нуждались в нем. Они жили своей жизнью, не думая о нем. Но она была совсем иной. Она хотела, чтобы он жил дальше. Почему? «О, Господи, я устал. У меня так тяжело на сердце. Не допусти, чтобы я дожил до того дня, когда все мои сыновья отвернутся от Тебя. Не дай мне это увидеть. Позволь мне умереть раньше, чем это придет». Не в состоянии справиться со слезами, он наклонил голову, и они потекли по его лицу.
— Бог милостивый и сильный… — тихо заговорила Ахса, плача и горячо молясь. За него. — Господи, верни отцу силы. Он нужен нам. Если он умрет сейчас, что тогда будет с нашим народом? Кто будет провозглашать Твое имя? Кто будет…
Слушая свою дочь, Халев успокоился. Его ум удивительным образом прояснился, как будто чья-то рука отодвинула завесу, чтобы он мог увидеть все. Разве его сыновья любят его так же, как она? Разве они слушали его с открытым сердцем, впитывая его слова как исходившие от Самого Господа? Ахса. Славная Ахса. Будущее и надежда лежали перед ним. Эта девушка была куда больше похожа на него, чем все его сыновья вместе взятые. Они заставляли
— Тогда дай мне меч! — однажды закричала она ему.
Меч.
Внутренняя тяжесть оставила его, и он с облегчением выдохнул воздух.
— Ахса. — Он положил на нее трясущуюся руку. — Господь ответил нам.
Она подняла голову: ее глаза покраснели, а щеки были бледными от слез. Немного успокоившись, она села на корточки, ее глаза засияли.
— Что Он сказал, отец? — Ее руки покрылись гусиной кожей, и она наклонилась к нему, горя нетерпением услышать, что он скажет.
— Я должен найти тебе мужа.
Ее лицо побелело.
— Нет.
— Да.
Слезы опять потекли из ее глаз, на этот раз от досады и негодования.
— Зачем? — Она уставилась на него. — Ты придумал это. Бог не мог такого сказать!
Халев сжал ее щеки ладонями и держал крепко, дрожа.
— Я не выдумал это. Тебе надо выйти замуж. Теперь скажи мне, каким он должен быть. Скажи мне имя.
Ее глаза расширились.
— Я не знаю.
С открытым сердцем, он стал молиться, как будто отправив стрелу к небесам. «Кто, Господь? Кто должен быть мужем моей дочери?»
«Спроси ее».
Если она не знает имени, то должна знать что-то другое. Но что? Что?
— Отец, не беспокойся из-за меня.
— Тихо. — Наверное, сейчас у него дикое выражение лица. Он выпустил из ладоней ее голову. — Дай старику подумать. — «Господи, что мне спросить? Что?» Затем пришло озарение. — Какого мужчину ты бы хотела?
— Я не думала об этом.
— Ты должна была подумать. И теперь расскажи мне.
— Из всех, кого я видела, мне никто не нравится. Почему кто-то из них должен быть моим мужем? Мне лучше умереть, чем…
— Отвечай на вопрос. Кто тебе нужен, чтобы ты была довольной? Чтобы ты радовалась? Подумай!
Она так крепко сжала руки, что костяшки ее пальцев побелели.
— Кто-то, кто любил бы Господа больше всех и всего. Тот, кто соблюдает Завет. Кто не отворачивается, когда враги Божьи возвращаются в землю, которую Бог даровал нам. Кто слышит Бога, когда Он говорит. Мужчина с сердцем воина. — Она посмотрела на него сквозь пелену слез. — Кто-то, кто похож на моего отца!
Он печально улыбнулся.
— Я думаю, тебе нужен тот, кто лучше твоего отца. Ты хочешь пророка.
— Не меньше. — В ее глазах сверкал огонь, она напоминала львицу. — Если я могу выбирать…
— Иди и позови своих братьев.
Ее решимость тут же угасла.
— Нет, отец, пожалуйста…
— Ты доверяешь мне?
Она закусила губу.
Он усмехнулся. Почему она должна доверять ему? Разве он уделял ей достаточно внимания? Он так много думал о них и совсем не думал о ней. Но она искала Слово Божье, жадно хватала все, что слышала о Нем. Она решила жить надеждой и питаться ею.