Воитель
Шрифт:
Я быстро приняла душ и переоделась в свободную белую одежду, висевшую в шкафу. К моему удивлению, там оказались бюстгальтеры моего размера, а также кружевное нижнее бельё. Одежда была практичной, представляя собой вариацию на тему боевых искусств, но нижнее бельё было красивым, женственным, почти декадентским. Там было даже тонкое неглиже, явно сшитое для более романтичной невесты, чем я.
Мне очень понравилось обалденное нижнее бельё. Это был мой секрет, часть меня, которой я не должна была делиться ни с кем другим. Особенно с красивым мужчиной, который теперь, похоже, был моим мужем.
Я вышла в
На гладкой поверхности плиты стоял графин, и он был горячим. Я огляделась вокруг. Я запирала двери и точно знала, что в последнее время здесь никого не было. Как кофе может быть горячим? Если уж на то пошло, когда же появились цветы?
Это была наименьшая из моих забот. Я налила себе кружку, добавила побольше сливок и настоящего сахара и сделала глоток. Амброзия. Может быть, эта новая жизнь не так уж плоха.
Я взяла кружку и распахнула французские двери, ведущие на маленькую каменную террасу и ступеньки, спускающиеся к океану. Воздух был свежим и прохладным, и я сделала глубокий вдох, наслаждаясь им. Запах свободы.
Я босиком подошла к краю берега, позволив воде плескаться у моих ног. Было так холодно, что захватывало дух, и я посмотрела сквозь мягкую зыбь в вечность. Я огляделась, но никого не было видно — пляж за моей дверью казался уединённым, но люди могли легко пройти мимо. Я допила кофе, поставила кружку на песок и впервые в жизни вошла, полностью одетая, в прибой.
Я не решалась торопиться — холод заставлял меня бежать обратно. Я шла, пока вода не достигла моей талии, зажала нос и нырнула под воду, позволив солёному океану омыть меня.
Течение мягко толкало меня, и я не боялась. Я откинула мокрые волосы с лица, прохладные благословенные воды струились вокруг меня, и вспомнила истории, которые читала о крещении. Вот на что это похоже, подумала я. Благословение.
Но было слишком холодно, чтобы долго оставаться в воде. Я выбралась из воды, мокрая одежда прилипла ко мне, и я вдруг поняла, что голодна — буквально, умираю с голоду. Я не могла вспомнить, осталось ли что-нибудь в холодильнике, и я никогда не готовила в своей жизни, хотя посмотрела достаточное количество кулинарных шоу по кабельному телевидению, чтобы квалифицировать себя как эксперта. Надо будет спросить, не укажут ли мне Элли или Рейчел направление к кухне, где можно будет поесть чего-нибудь приличного. Я чувствовала себя плотоядной. Мне хотелось яичницы с сыром, жирных сосисок и булочек с малиновым конфитюром.
Я направилась прямиком в горячий душ, сбросила промокшую одежду в раковину и с наслаждением встала под горячую воду. Затем я оделась, причесалась и вышла. На столе перед диваном стоял накрытый поднос. Мне было всё равно, что там было. В этот момент я готова была съесть свеклу и оливки, покрытые кленовым сиропом — три продукта, которые мне очень не нравились. Я сняла крышку и посмотрела на содержимое со смешанным чувством радости и смятения.
Яичница-болтунья,
Я покачал головой, усаживаясь за стол. Это было не более странно, чем быть унесённой ангелом, который пил кровь и сражался с Богом. На самом деле, это было не более странно, чем провести всю свою жизнь в плену у матери, которая ненавидела меня и говорила, что я Римская богиня войны.
"Воспитана верить во всё что угодно", — напомнила я себе. Похоже, сюда входил и завтрак.
Этот мир становился всё более и более привлекательным. Пока красивый, тревожный Михаил держится на расстоянии, я буду в полном порядке.
— Поторопись, — раздался за моей спиной роскошный, нежданный голос. — Пора тренироваться.
Я повернулась и посмотрела на своего предполагаемого мужа.
— Я заперла дверь. Как ты сюда попал?
— Не говори глупостей. Запертые двери меня не удержат.
— Тогда что удержит? — многозначительно спросила я.
— Ничего.
Он был одет во всё белое, что-то похожее на одежду, которую я нашла в своём шкафу, и я поняла, что её сходство с формой боевых искусств было преднамеренным.
— С чего ты взял, что меня интересуют тренировки?
— Надвигается война. Ты — богиня войны.
Я наколола на вилку последнюю сосиску и откинулась на спинку дивана.
— Это ты так говоришь. А я в этом очень сомневаюсь. Я ещё пока не заметила, что обладаю какими-то сверхъестественными способностями, а бог их заслуживает. И с чего, чёрт возьми, ты вдруг подумал, что я на твоей стороне? Ты практически похитил меня…
— Чушь. У тебя всегда был выбор. И сейчас он у тебя есть. Ты можешь остаться в этой комнате и читать любовные романы, или ты можешь пойти тренироваться вместе с другими. Я назначу Метатрона ответственным за тебя, тебе даже не придётся меня видеть.
Откуда, чёрт возьми, он знает о любовных романах? Я не собиралась спрашивать. Вместо этого я спросила:
— Кто такой Метатрон?
— Бывший предводитель небесных армий и самый последний падший ангел. Он тебе понравится. Он угрюмый сукин сын.
— Ты тоже, и ты мне не нравишься.
Не знаю, ожидала ли я какой-либо реакции, но я её не получила.
— Так и должно быть, — сказал он. — Ты будешь есть эту сосиску или делать минет ей?
Минет? Несколько минут я голову ломала над значением этого слова, но потом вспомнила. Моё образование было неограниченным, и я наткнулась на несколько чрезвычайно интересных книг.
Я критически осмотрела сосиску, встретилась с ним взглядом и откусила от неё большой кусок, надеясь, что он вздрогнет. Но он остался неизменным.
Бросив вилку на тарелку, я встала.
— Я готова.
— Сомневаюсь, — сказал он. — Но будешь готова.
* * *
АРХАНГЕЛ МИХАИЛ СОБИРАЛСЯ ПОСЛАТЬ ВЕСТОЧКУ НА КУХНЮ. Как бы ей ни хотелось сосисок, она их больше не получит. Эта ситуация и так была достаточно абсурдной — не хватало ещё, чтобы она дразнила его едой.