Волчье солнце

Рогова Анастасия Петровна

– Куда мы?

– Домой, – коротко пояснил Ермолай.

– А мои друзья? – вскрикнула Даша.

– Нету их уже.

Ермолай сдвинул брови к переносице и посильнее пнул лошадь, которая и без того неслась стрелой по лесной дороге. Ермолай ловко вел ее, огибая пни и деревья.

– Как – нету? – дрожащим голосом переспросила Даша.

До нее никак не доходил смысл слов незнакомца. Снова почудилось, что все происходит во сне, а не наяву.

– Так, – отрывисто ответил Ермолай. – Дебилы. Лезут и лезут. Таблички для кого стоят? Видали вы таблички? «Не ходить» написано?

– Да, – всхлипнула Даша, и слезы ручьями полились по щекам. – Но Николай, он говорил, что… Что всегда через заповедник ходил…

– Врал, – оборвал ее сбивчивую речь Ермолай. – Никто тут не ходит. Может, повезло ему как-то один раз проскочить, так он снова сунулся. Дурак.

– Их что, волки загрызли?

Дашу тряхнуло – лошадь упорно взбиралась в горку. Ермолай придержал поводья и обернулся на Дашу, хмуро уставившись в ее заплаканные испуганные глаза.

– Какая разница, кто, – зло прошипел он. – Костей не найдешь теперь. А нам расхлебывай из-за дебилов…

Он резко развернулся в седле и снова выслал лошадь вперед, на спуск с холма. Даша посмотрела через его плечо вперед и раскрыла рот.

Впереди лес чуть раздавался, открывая большую поляну. Посередине этой поляны стоял высокий терем, огороженный забором из неохватных бревен, темных от времени. Частокол напоминал исторические фильмы. Посреди него виднелись ворота, одна из створок которых распахнулась настежь.

– Что это? – поразилась Даша, глотая слезы.

– Дом, – последовал ответ.

Даша впала в какое-то тупое оцепенение. Они спустились к частоколу, Ермолай завел лошадь во двор. Снял Дашу с седла, словно мешок, поставил на землю, привязал лошадь, снял с нее седло и забросил на плетень.

– Пошли, – хмуро приказал он.

– Куда?

Даша только сейчас опомнилась.

– В дом, – с раздражением рявкнул Ермолай.

– Я не пойду! – закричала Даша. – Вы не имеете права меня тут удерживать!

Ермолай пожевал губами, глаза его сузились.

– А тебя никто и не удерживает, – спокойно сказал он. – Вон, пожалуйста. Ворота открыты.

Даша перевела взгляд на ворота и вздрогнула. Там ее ждал лес, где неведомые хищники убили – по-настоящему! – ее спутников. Взгляд ее обежал двор и остановился на машине. Выкрашенный в цвет хаки УАЗ стоял под навесом.

– Вы должны отвезти меня в город! – закричала Даша, указывая на машину. – Вызвать сюда спасателей, МЧС и полицию!

Ермолай устало потер лицо.

– Слушай, – сказал он. – Никого мы не вызовем. Во-первых, тут связи нет. Во-вторых, пока мы не решим, что делать, никуда я тебя не повезу…

– Мы – это кто? – спросила Даша.

– Семья, – коротко ответил Ермолай. – Пошли. Ногу твою посмотреть надо.

Он поднялся на крыльцо и открыл перед Дашей дверь в дом. Даша сдалась и заковыляла по ступеням.

* * *

За дверью оказалась широкая темная прихожая, которую Даша толком не рассмотрела. Пахло травами и одеждой. Но Ермолай уже держал открытой вторую дверь, в сам дом.

Даша вошла, хозяин – следом. Дом встретил сухими чистыми полами, покрытыми половиками, скромной простой мебелью, мягким светом из окон, запахом свежего хлеба, теплом печи и удивленным серым взглядом.

Смотрел рыжий упитанный парень, тоже, по первому впечатлению, ровесник Даши. Он стоял возле стола, приоткрыв рот, с тряпкой в руках и взирал на незваную гостью. У парня было круглое добродушное лицо, румянец во все щеки, спелые, словно сочная малина, губы, большие серые глаза и копна чуть вьющихся светло-рыжих волос. Одет он был в обычные треники, водолазку и уютную вязаную кацавеечку голубо-желтых цветов. На ногах – белые плотные носки.

– И-их ты! – ахнул рыжий. – Это кто? Откуда?

– Оттуда! – рявкнул Ермолай. – Ерема, захлопнись. Погляди, чего у нее с ногой. А я отца найду. Он где?

– На леднике был, – сказал Ерема.

– Прекрасно.

С этими словами Ермолай снова вышел, громко хлопнув дверью. Рыжий Ерема уставился на пол, где остались отпечатки следов от ботинок.

– Наследил-то, – проворчал он.

Тут Даша очнулась.

– Извините, – пролепетала она.

– Ой, что вы! – спохватился Ерема. – Это вы извините!

Он бросил свою тряпочку на стол, схватил стул, подставил его гостье и едва ли не силком усадил ее. Опустился на одно колено. Поднял на ее мечтательные, с поволокой, глаза. Даша вдруг почувствовала к нему симпатию, доверие, и внезапно разрыдалась. Только тут, в безопасности, на нее накатил весь ужас случившегося.

– Ах ты, что ж такое, – огорчённо воскликнул Ерема.

Он снова вскочил, метнулся к шкафу, достал оттуда фарфоровую чашку в розах, зачерпнул ей воды из стоявшего на табуретке ведерка и принялся совать ее Даше.

– Попей, попей пожалуйста, – упрашивал он.

Даша приняла чашку и мелкими глотками, всхлипывая, начала пить холодную вкуснейшую воду.

Ерема тем временем снова опустился на пол, и, безошибочно угадав больную ногу, расшнуровал и стянул с нее ботинок. Так аккуратно, что Даша не почувствовала боли. Оглядев окровавленный носок, Ерема поморщился и покачал головой.

– Можно? – прикоснулся он пухлой обветренной рукой к ее лодыжке.

Даша молча хлюпнула носом и кивнула. Сил сопротивляться у нее не было. Ерема аккуратно снял носок и осмотрел повреждения. Пальцы его мягко исследовали кожу, прощупывали кости на предмет перелома. Его движения были очень нежными, почти вкрадчивыми, но в пальцах ощущалась сила.

– Натерла? – уточнил он.

Даша снова молча кивнула.

– Сейчас все будет, – заверил ее Ерема.

И начал бесшумно перемещаться по комнате. Получалось у него как-то на удивление ловко. И быстро. Не успела Даша прохлюпаться, как Ерема уже промыл ранки, помазал пахучей мазью и прихватил бинтом.