Волчица и пряности. Город противостояния. Книга 1 из 2
Шрифт:
Коул понимающе кивнул – как песик, который виляет хвостом, красуясь перед хозяином. Когда он с таким достоинством держится, просто невозможно на него сердиться… он словно был рожден, чтобы радовать других.
– Про историю, в которую никто не верит, легче расспрашивать… и это смешно, ведь мы-то расспрашиваем как раз для того, чтобы ее подтвердить.
– И заодно чтобы убедиться, что мы единственные, кто знает.
Коул кивнул.
– Подумай вот о чем… когда Единого бога Церкви спросили, спасет ли он человечество, он не ответил. Но он не лентяй, значит, проблема должна крыться в самом вопросе.
Голос юного школяра прозвенел, как колокольчик:
– Есть лишь одно объяснение… это все в порядке вещей.
Говорить с Коулом – совсем не то, что с Хоро… эти разговоры успокаивали Лоуренса. Ему казалось, что он понимает, почему мальчик раз за разом повторяет их слова.
Они беседовали на ходу, причем Коул неосознанно держался рядом с Лоуренсом. Это было приятно. Если они и через десять лет смогут так же идти, они будут лучшими друзьями. Лоуренс вдруг обнаружил, что надеется на такое будущее.
Но тут между ними влез кто-то третий… оставшаяся вне их беседы Хоро.
– О чем это вы с таким радостным видом разговариваете?
Вид у нее был недовольный, Лоуренс не вполне понимал почему… но решил ради своего же блага не углубляться в эту тему.
– Если мы идем к лисе, я хотела бы сперва пойти кое-куда еще.
– Только не говори мне…
Не успел он закончить фразу, как Хоро указала в сторону устья реки.
– Вооон в то людное местечко.
Разумеется, она имела в виду рынок в дельте. Ее хвост под балахоном колыхался… должно быть, она предвкушала еще лучшую еду. Умный разговор с Коулом развалился.
Поколебавшись немного, мальчик кивнул… в конце концов, Хоро напомнила про дельту отчасти и ради него. Лоуренс не мог поставить разговоры с Коулом выше ее простых желаний, поскольку действия Хоро всегда что-то в себе скрывали. Поэтому Лоуренс тоже скрылся за своим ответом:
– Ты вечнодумаешь о еде…
Хоро закатила глаза, потом поджала губы и тихо проговорила:
– На самом деле я вечно думаю о тебе…
Последние слова она произнесла чуть более высоким тоном, подчеркивая свою кокетливую манеру, и обхватила руку Лоуренса. Коул так смутился, что не знал, куда деть глаза. Лоуренс немного загордился, но он знал, что сейчас показывать этого не должен… он знал, какого ответа ждет от него Хоро.
– Вот, значит, каково чувствовать себя едой.
Хоро улыбнулась, довольная его словами, и ее уши под капюшоном дернулись.
– Быть может, тебе будет не так тяжело, если ты ослабишь завязки своего кошеля?
Лоуренс кинул взгляд на Коула, словно спрашивая его, как это понимать.
– Мм… по-моему, так госпожа Хоро вас заранее благодарит…
– Проклятье… а я надеялся сберечь деньги и купить вина.
Если Коул не собирался продолжать игру, Лоуренсу оставалось лишь закончить ее.
Посреди дельты Кербе находился большой пруд. В нем плавало множество разнообразных рыб, морских птиц и даже черепах. Но, конечно же, нимф с длинными, струящимися золотыми волосами не было, и разговоры велись не красивым поэтическим стилем.
Здесь царили числа, здесь сбивали и набавляли цены. Голоса звучали громко и грубо, и такими же грубыми были руки, которые вылавливали рыбу. Люди, работающие на рынке, называли этот пруд не иначе как «Золотым потоком».
Рынок простирался на двести шагов к югу и северу от пруда, на триста к востоку и на четыреста к западу. Пределы эти были определены давным-давно, и Лоуренс не слышал, чтобы они когда-то менялись, хотя места в дельте было больше.
Строительство в дельте, похоже, осуществлялось с расчетом задействовать как можно меньше земли. Здания жались друг к другу настолько плотно, что торговцы часто шутили, что могут читать записи в торговых книгах соседей.
Когда троица подошла к дельте, Хоро тщательно укрыла уши. По пути она и ее спутники дурачились, но время шуток прошло. На крупнейшем рынке в Кербе было всегдаочень шумно и многолюдно.
Когда Лоуренс заплатил пошлину, троица прошла по мосту к дельте. Коул, ступивший на землю первым, был так изумлен открывшейся перед ним картиной, что спросил Хоро:
– У них что, какой-то праздник сегодня?
В дельте было три порта; сейчас троица стояла рядом с тем, куда причаливали лодки с севера. Отсюда были видны все достопримечательности рынка, включая громадные ворота из дерева с затонувшего на рифах корабля.
Рынок бурлил; толпы людей были настолько плотными, что, попав туда, человек уже не мог разглядеть что-либо, кроме тех, кто прямо перед ним, и лавок по бокам.
– Хмм? Здесь всегда столько народу. Я бывала в городах, где такие толпы повсюду, не только на рынке.
Хоро отвечала с гордым видом, словно чувствуя свое превосходство над Коулом. Она стояла, выпрямившись во весь рост, хотя, на взгляд Лоуренса, для чувства превосходства у нее совершенно не было оснований.
– П-правда? А я больше всего людей видел в Акенте…
– Ну, этого и следовало ожидать. Когда ты молод, ты не знаешь гораздо больше, чем знаешь. Тебе еще есть когда учиться.
– О да, я даже припоминаю, как тыточно так же себя вела, когда впервые очутилась в таком же многолюдном городе, – вмешался Лоуренс, положив руку на голову Хоро.
Хоро провела много столетий в деревне Пасро; мир за это время изменился очень сильно. Она стала старше, но о современном мире она едва ли знала больше, чем Коул… возможно, она знала даже меньше.
Кстати, сейчас она вела себя точь-в-точь как Лоуренс… они оба пытались похвастаться своими обширными познаниями. Хоро отбила его руку и сердито ответила:
– Ты воистину узколобый. Тебе вправду так сильно хочется одержать верх?
– Кто бы говорил. Насколько я помню, самым крупным городом, где ты побывала, был Рубинхейген.