Волчица и пряности. Город противостояния. Книга 1 из 2
Шрифт:
– Надеюсь, ты понимаешь, сколько слов я только что проглотила вместе с этим вином.
Рука Лоуренса все еще была вытянута вперед, когда Хоро приклонилась к его плечу… к его другой руке.
– Обычно ты с таким возбуждением говоришь о чужих денежных проблемах, а сейчас нет… почему?
Сделав еще глоток, она рыгнула, потом сунула чашку в ладонь Лоуренсу.
– О чем ты говорил с той лисой?
Скрыть что-либо от Хоро было невозможно. Лоуренс поднял чашку к губам и сделал глоток – и тут же понял, что Хоро вновь оставила его в дураках. Она уже смеялась: это было не вино, а козье молоко с медом, предназначенное для Коула.
Но если она сочла нужным поймать его именно таким способом, можно не тревожиться, что она рассердится, даже если он расскажет ей все. Поэтому он медленно начал рассказ.
– …Эта умная женщина, которая с легкостью нас превзошла, здесь, в городе – всего лишь маленькая девочка.
– Ммхм.
– Здесь ее не просто используют те, у кого власть, – здесь с ней вообще делают что хотят. В Ренозе и на реке Ром я смотрел на нее снизу вверх. Но здесь она всего лишь мелкая сошка. Как бы выразиться…
Если он закончит то, что начал говорить, Хоро непременно рассердится. Но он уже зашел в своем объяснении достаточно далеко, и, если он не объяснится полностью, возможно, она рассердится еще больше.
– У меня… будто пелена с глаз спала.
Хоро ничего не ответила. По правде сказать, она на него даже не смотрела. Не в силах вынести это молчание, Лоуренс продолжил:
– Если даже Ив, такой прекрасный торговец, здесь в таком положении, то что говорить обо мне? Ничтожество? Я хотел бы, чтобы человек, который меня превзошел, играл здесь какую-нибудь более впечатляющую роль…
То, что повсюду встречаются люди лучше тебя, вполне естественно… Лоуренс был не настолько наивен, чтобы считать себя каким-то особенным. Его самооценка уже несколько лет оставляла желать лучшего. Но с возрастом она не ухудшалась. Он чувствовал беспокойство, уныние… но он знал, что подбодрить одинокого бродячего торговца все равно некому. А сейчас…
Лоуренс рассмеялся над собой. В последнее время рядом с ним всегда был кто-то, кто мог его утешить, кто давал ему возможность видеть то, чего он не видел раньше, – пусть даже она удивлялась ему и смеялась над ним… это придавало ему силы двигаться вперед.
– Ты.
– Хмм?
Секунду Хоро молчала, потом подняла голову и заявила:
– Я очень, очень сердита за эти твои слова. По двум причинам.
– …Правда?
– Ты так на меня смотришь, что уже по трем.
– Что ж, ты ешь впятеро больше, чем нормальный человек, так что ничего удивительного, что и злишься вдвое сильнее.
После этого его укола Хоро пихнула его локтем и села прямо.
– Во-первых, твои слова намекают, что я, твой партнер, тоже ничтожество.
После этого заявления Лоуренс мог лишь молчать.
– Во-вторых, ты позволил себе впасть в уныние из-за такой ерунды. Могу лишь предположить, что это из-за того, что ты еще совсем молокосос.
– Вполне возможно.
– И наконец…
Она опустилась на колени, не слезая с кровати, уперлась руками в бедра и взглянула на Лоуренса сверху вниз. Эта поза выдавала ее недовольство, но больше всего Лоуренса тревожило ее лицо. Впрочем, он быстро понял, что это было верно и в обратную сторону.
– Ты трусишь из-за таких глупостей, так себя принижаешь… так почему вообще у тебя такое лицо?
– Такое… лицо?
Лоуренс не нашел ничего лучшего, как переспросить; Хоро на мгновение застыла, потом кивнула.
– Ты говорил с таким унылым видом… – она отвернулась, – но в то же время у тебя на лице было написано, что этот груз ты хочешь нести один.
Лишь теперь Лоуренс понял, почему она не смеялась. Но было поздно. Лицо Хоро раскраснелось (возможно, от вина), уши стояли торчком, зубы оскалены. Однако он ответил спокойно:
– Но если бы у меня на лице было написано другое, разве ты не ругала бы меня за это?
Непохоже, чтобы эти слова ее удовлетворили; какое-то время она сидела, бормоча что-то себе под нос. Потом кивнула, прогнулась в пояснице и, качнув хвостом, вздохнула.
– Конечно, ругала бы. Но когда ты ходишь за мной, несмотря на то, что я тебя ругаю и дурачусь над тобой, я так счастлива.
– Я… не хотел бы выглядеть так жалко.
– Дурень.
Лоуренс выбрал подходящий момент, чтобы подвинуть руку, и ее легонькое тело свалилось к нему в объятия. Он понимал, почему она злится, и просто смотрел, как она, лежа в его объятиях, продолжает скалить зубы.
– Следует ли мне извиниться?
– Это у тебя уже должно само получаться, если учесть, как часто ты оказываешься виноват.
– …
Она была его партнером, он – ее. Никто из них не принадлежал другому, они были рядом, просто чтобы друг друга поддерживать. По крайней мере так должно было быть.
Даже если Лоуренс заставлял Хоро сердиться, гнев был не единственной ее реакцией. Ему это казалось странным, но он должен быть достаточно храбр, чтобы не бояться показывать ей свои слабые стороны. Он действительнохотел сказать ей, что без ее поддержки он никто, но…
– Ну не странно ли?
– Хмм?
– Как-то так получилось, что теперь яутешаю тебя.
Хоро дернула ушами и щекотно потерлась о щеку Лоуренса. Потом подняла голову и лукаво улыбнулась – и улыбка эта шла от сердца.
– Это моя особая привилегия.
– Ох уж… впрочем, так мне тоже нравится.
– Ох-хо… – хихикнула она и прильнула к Лоуренсу еще сильнее.
– Эй, ты не собираешься случайно снова подшутить надо мной с помощью Коула?..