Волчица и пряности
Шрифт:
– Ариетта! Ариетта!
Он был удивлен, но не обеспокоен. Подбежав к ней, он приподнял верхнюю часть ее туловища, откинул капюшон и принялся звать ее по имени. Девочка обмякла и не шевелилась. Вывалившийся язык напомнил ему – так выглядела умирающая коза.
– Ариетта!
Его удивление переросло в страх, но по-прежнему не в беспокойство. Ариетта умирала. Клаус почувствовал, как слезы выступили на глазах. Он потряс девочку за плечи, похлопал по правой щеке, но ответа не было. Страх стал таким сильным, что мальчика затошнило. Вдруг девочку снова вырвало. Хвала небесам… она еще жива.
На Клауса накатила волна облегчения; Ариетта съежилась и застонала от боли – изрыгать из себя ей было уже нечего. Он вытер глаза, затем обтер губы девочки поясом-полотенцем. Но что делать дальше, он понятия не имел. На ум пришло выражение «целебные травы», но вокруг росла лишь обычная на вид трава – совершенно непохоже, чтобы она могла как-то помочь.
Дыхание девочки становилось все слабее и слабее, как будто жизнь в ней угасала. Слезы вновь выступили у Клауса на глазах, и страх вернулся. Быть может, она не устала, а просто заболела? Если бы он знал раньше, они шли бы медленнее и отдыхали бы чаще.
То ли это было оправдание, то ли просто раскаяние – так или иначе, эта мысль засела у него в голове. Он был не в состоянии собрать ни одной фразы, мог лишь звать девочку по имени. Он звал ее снова и снова, тряся ее плечи и всхлипывая, но никакого ответа не получал.
– Что… что же делать…
Он не мог позвать на помощь – все равно никого поблизости не было. Если кто-то и был, то разве что тот подозрительный бог, которому Ариетта всегда молилась. Но пусть это будет кто угодно… пусть даже ложный бог… и мальчик взмолился.
– Пожалуйста… Господь…
Ему показалось, что он услышал голос; должно быть, это и был Единый бог.
– Что случилось?
В панике он поднял голову, но из-за слез ничего не видел. Он вытер глаза – но все равно перед ним никого не было.
– О нет…
Он почувствовал, что слезы возвращаются.
– Мальчик, что случилось?
Сзади… Клаус обернулся, и да – там стоял чей-то силуэт на фоне солнца.
– Она больна?
Тон, которым эти слова были произнесены, совсем не вязался с чистым, ясным голосом. Силуэт приблизился; однако из-за слепящего солнца Клаус не только лица этого человека разглядеть не мог – он даже не понимал, какого он роста. Но от осознания того, что кто-то вправду оказался рядом, он расплакался, хоть и смущался своих слез.
– Я… я не знаю… она просто… вдруг упала…
– Хмм…
Человек легкой походкой подошел вплотную, и Клаус наконец смог его разглядеть.
Это оказалась женщина.
– Все ясно, – строго произнесла она, взглянув на лицо Ариетты. Клаус, сам того не замечая, сел прямо, а женщина продолжила:
– Простое переутомление.
Клаус ожидал куда большего.
– Э?..
– Смотри, как ноги напряжены.
Она положила руку на икру Ариетты.
– Но…
– Она ведь просила об отдыхе несколько раз.
Клаус потерял дар речи.
– И она мало ела. Она просто не могла не свалиться.
Это, разумеется, было вполне естественно. Странным было другое.
– А ты откуда знаешь?
– Ой, мне не следовало этого говорить.
Женщина нарочито прикрыла рот рукой и отвернулась. Должно быть, она следила за ними. Но ведь он оглядывался по сторонам всякий раз, как они взбирались на холм. Спрятаться вокруг было просто негде. Откуда же она тогда следила?
– Я совершенно не собиралась к вам подходить. Но очень уж жалкое было зрелище.
Она похлопала Ариетту по пояснице и очень осуждающе глянула на Клауса.
Ему показалось, что его сердце сейчас загорится.
– Но я делал все, что мог…
– Ты заботился о ней? Пфф. Ты ведь знаешь, что ее тело не такое, как твое, или не знаешь?
Говорить так – это уж слишком. Он просто ничего не мог сказать в ответ, ему было стыдно.
– Я следила за вами с прошлой ночи. Ты ооочень хорошо знаешь, что ее тело не такое, как твое.
Ее губы изогнулись в озорной усмешке. Клаус почувствовал, что краснеет. Она видела его насквозь.
– Ясно… вот что значит для самца «повезло». Но –
Она встала и, уперев руку в бок, вновь улыбнулась Клаусу.
– Ты очень храбро держался против волков. Отдаю должное твоей смелости.
– Ээ, о… а!
– Хмм. А ты туповат.
Она возвышалась над мальчиком, и он вдруг заметил клыки в ее злодейски ухмыляющемся рту. И это еще не все. Внезапно он осознал, что в ней есть нечто еще более странное. На женщине был плащ с украшенным перьями поясом и меховые штаны, какие носят лишь аристократы. А на голове под капюшоном плаща…
– О, ты только сейчас заметил? Тогда, думаю, вот этоты еще заметить не успел…
И она скинула плащ.
– Ой…
– Красивый мех, правда?
Да, прямо перед Клаусом раскачивался мех… роскошный волчий хвост и пара звериных ушей приветствовали его; и в память вновь вползли те волки.
– Это…
– …Это?
Ее взгляд словно околдовывал мальчика.
– Это ты… спасла нас… вчера ночью?
Ветер всколыхнул ее плащ и хвост. На ее лице, освещенном закатным солнцем, было написано: «ну и ну».
– Ты… ты нас спасла, правда ведь?
– Я просто спала неподалеку. Они меня заметили и сами сбежали. И все.
Похоже, ей эта тема была неинтересна. Мальчик был ошеломлен. Его рот открылся, затем закрылся, затем открылся вновь. Лишь через несколько секунд ему удалось наконец сглотнуть и успокоиться. Он слышал много историй о человекоподобных зверях, которые заговаривали с людьми и иногда благословляли их. Но были и такие, которые играли с людьми, как с игрушками…
– Не… неужели… ты дух?