Волчица и пряности
Шрифт:
Кроме того, если верить тому, что Лоуренс узнал в трактире, Энберл обременил Терео очень большими налогами.
И тем не менее, непохоже было, что селяне занимались какой-то дополнительной работой.
Как верно заметила Хоро, в деревне сейчас царила абсолютная тишина.
Что касается дополнительных работ, которые могли выполнять деревенские жители, то обычно они включали в себя ткачество, изготовление корзин и сумок из соломы. Поскольку эти работы не приносили большого дохода, если только количество изготавливаемого товара не было очень большим, то, как правило, после восхода солнца трудиться начинала вся деревня. А уж если деревне приходилось платить дополнительные налоги, она должна была трудиться еще усерднее.
Более того – как пиво, так и еда, которую подавали в трактире, были лучше, чем можно было ожидать.
Казалось, деревня Терео преуспевала; и это было действительно очень и очень странно.
Хоро обладала весьма острым нюхом, позволяющим ей определять качество пищи; но там, где дело касалось запаха денег, обоняние Лоуренса было ничуть не хуже.
«Если я всего чуть-чуть подразберусь, как здесь ходят деньги, я смогу здесь получить небольшой доходец», - подумал Лоуренс.
Самое важное – в Терео, похоже, не было других торговцев. Одно это уже было для Лоуренса большой удачей.
Хоть Лоуренс сейчас не был в торговой поездке, все рано в конечном счете он переключился на мысли о делах. Осознав это, Лоуренс не сдержал натянутой улыбки.
В это время откуда-то снаружи донесся звук, похожий на скрип двери.
В округе царила полная тишина; из-за этого скрип показался очень громким и отчетливым. Глянув в щель между ставнями, Лоуренс опять заметил Эвана.
На этот раз, правда, Эван не пытался войти в церковь, а, напротив, выходил из нее.
В руке он держал какой-то предмет, обернутый тканью; возможно, сверток с едой.
Как и в прошлый раз, Эван тревожно огляделся, после чего легкой припрыжкой побежал от церкви.
Отбежав немного, он обернулся и помахал Эльзе рукой. Лоуренс глянул в сторону Эльзы – та, улыбаясь, тоже махала в ответ. Ее лицо было совершенно непохожим на то, с каким она встретила Лоуренса и Хоро.
Лоуренса кольнуло чувство зависти.
Он провожал глазами Эвана, пока тот не скрылся из виду. Тут вдруг кое-что у него в голове прояснилось.
Вот, значит, почему Эвана так сердило то, что церковь, настоятельницей которой была Эльза, конфликтует с церковью Энберла.
Однако Лоуренс, будучи торговцем, рассматривал открывшуюся перед ним сцену не только как услаждение своих глаз. Все, что он видел, он мог рассматривать лишь в связи с волнующими его вопросами о доходах местных жителей.
– Я знаю, куда сегодня пойду.
– Мм?
Хоро высунулась из-под одеяла и удивленно посмотрела на Лоуренса.
– Кстати, если подумать: мы разыскиваем твойродной город, так почему мнеприходится все делать?
Хоро не стала отвечать немедленно. Ее уши слегка задрожали, она негромко чихнула и лишь потом, потерев нос, произнесла:
– Потому что я очень важна, разве не так?
Услышав такой бесстыдный ответ вместо ожидаемого покаянного вздоха, Лоуренс сам смог лишь вздохнуть.
– Ты не могла бы не говорить такие вещи так вот просто?
– Ты и вправду торговец с головы до ног.
– Если хочешь получить большую прибыль, надо делать большие закупки. Если покупать по чуть-чуть, хорошей прибыли не достичь.
– Мм. Только смелости у тебя так мало, что ты на это скажешь?
Лоуренс не нашел что ответить, чтобы успешно отбить атаку.
Он прикрыл глаза. Хоро захихикала, после чего вдруг серьезным тоном сказала:
– Если я буду с тобой, это затруднит твое передвижение, не так ли? Деревня маленькая, и за нами будут наблюдать, куда бы мы ни пошли.
Лоуренс был не в состоянии произнести ни слова.
– Если бы я была вольна делать что хочу, я бы, конечно, действовала. Однако если бы я решила действовать сама, я бы в первую очередь пошла в церковь и собственными зубами перегрызла шею этой дерзкой кукле. Тебе лучше бы поторопиться и вытянуть из куклы, где этот монастырь. Пусть мое спокойствие не вводит тебя в заблуждение. Больше всего на свете я сейчас хочу пойти в тот монастырь и получить ответы, и чем скорее, тем лучше.
– Понятно, понятно, - ответил Лоуренс, пытаясь усмирить чувства Хоро, которые внезапно вспыхнули, как пучок сухой соломы.
Хоро было свойственно иногда выпаливать все, что она думает, ничего не скрывая; а порой из-под ее слабой оболочки вырывалось пламя несдерживаемых эмоций.
Хоро была очень трудным спутником, но то, что она сейчас сказала, попало точно в яблочко; именно потому, что Лоуренс считал ее очень важной для себя, он и делал все, что делал.
– Я вернусь не позднее полудня.
– Не забудь принести подарок, - приглушенно раздалось из-под одеяла.
Лоуренс неловко улыбнулся.
Спустившись на первый этаж и поздоровавшись с мертвенно-бледным хозяином, который сидел за стойкой и тихо стонал, Лоуренс зашел в конюшню, вытащил из груза несколько мешочков пшеницы и покинул постоялый двор.
Хоть селянам и не нужно было работать в полях, все же после восхода солнца они, естественно, вставали. То тут, то там Лоуренс замечал жителей, трудящихся в огороде или ухаживающих за курами и свиньями.
Еще вчера местные жители лишь кидали на Лоуренса недоуменные взгляды, но дружеская попойка минувшим вечером принесла свои плоды: теперь многие селяне, мимо которых проходил Лоуренс, здоровались с ним с улыбкой.
Другие жители, мучимые похмельем, могли лишь цедить слова приветствия.
В целом, можно было считать, что бродячий торговец Лоуренс был принят селянами. От этой мысли Лоуренс ощутил облегчение.
С другой стороны, то, что его теперь многие узнавали, несколько мешало свободно передвигаться.