Волчий отрок. Ослеплённый светом
Шрифт:
Жужанна спокойно осматривалась, её посадили в самый конец стола, словно она и не дочь марежуда. Слова Агаты больно отозвались в памяти, она покачала головой, отгоняя их. Что бы кто ни говорил, она дочь своей матери и своего отца. Этого у неё не отнять. Но было ли что отнимать? Жужанна пригубила разведённое водой вино и тяжело вздохнула. Это не скрылось от юноши, сидящего напротив.
– Что ты, юная госпожа, приуныла? – спросил он, вперившись в неё карими… медовыми глазами.
Жужанна никогда не видела такого цвета глаз, они отливали солнечным светом и приторным густым мёдом. Она украдкой посмотрела
– Вы знаете, кто я? – спросила она. Более взволнованно, чем ей бы хотелось.
– Нетрудно догадаться, что ты дочь госпожи Эржебет. Вряд ли бы она позволила ещё каким-то дамам присутствовать здесь. – Он окинул быстрым взглядом стол, золотая серьга с висячим камнем покачнулась в такт его движению. – Ты единственная женщина, кроме неё.
– Верно. – Она быстро отпила из бокала. – Вы из девлетской делегации?
– Что же меня выдало? Цвет кожи? Или выговор? – Он засмеялся.
– Нет… Да. Но я не хотела вас оскорбить. – Жужанна опустила взгляд, пытаясь скрыть, что покраснела. Какая же она дура. – Простите меня.
– Не извиняйся, юная госпожа. Это я должен извиняться.
Она подняла на него взгляд, смущаясь. Он мягко смотрел и тепло улыбался.
– Я Кемаль, второй сын Селима, внук султана Мехмеда. Да будет его правление благословенно Талтом.
При упоминании девлетского бога Жужанна поёжилась. Когда-то у них была общая религия, но после она сильно изменилась. В Залесье почитали Босору, а в Девлете – Талта. В Залесье прокляли Талта, связавшегося с окаянной, в Девлете – Босору, что убежала к окаянному. И только в Империи они вместе противостояли окаянному. В последнее время Жужанна часто задумывалась, почему так вообще произошло. И почему остальные так заблуждаются. Но ответов она не находила, как бы ни старалась.
– Я Жужанна, дочь марежуда Эржебет, – представилась она в ответ.
– Вот теперь нам явно будет проще, – сказал Кемаль, тепло улыбаясь, словно солнце озаряло всё вокруг. – Не стесняйся и поешь. Ты не прикоснулась к еде.
Жужанна вновь опустила взгляд, уткнувшись в пустую тарелку. Она не могла есть на людях – мать с детства ругала её за каждый съеденный кусок, – поэтому она предпочитала есть украдкой в своей комнате, стащив ночью что-то с кухни. Под взглядом Кемаля Жужанна потянулась к миске с пирожками. Они были с хрустящей корочкой и лоснились от сливочного масла, но не вызывали у неё аппетита. Скучающе Жужанна положила пирожок на тарелку и выдавила глупую улыбку.
– Так-то лучше, – заметил Кемаль, нахмурив брови.
Он хотел что-то добавить, но его прервал громкий голос матери, возвестивший начало переговоров.
– Приветствую, господа, – томно и с придыханием сказала она; её голос звучал слишком низко, ещё одно изменение после ритуала. – Сегодня мы подпишем мирный договор, который положит конец распрям между нашими странами, – мать улыбнулась, белоснежные зубы походили на оскал хищника. Хоть с лидерцом, хоть без –
– Это вопрос уже решённый, – заметил жуд Влад Залесский, который приходился Жужанне дедом по отцовской линии. – Осталось только подписать бумаги.
– Я бы так не сказал, – отозвался, видимо, посланник султана.
– Селим, – перебил его жуд Влад, – неужели ты снова будешь говорить про Священные озёра?
Селим. Видимо, отец Кемаля. Жужанна бросила на него взгляд и заметила, как Кемаль насторожился, не сводя взгляда с отца. Он снова показался ей грозным и пугающим, она отвернулась в поисках Марчела. Тот стоял у дальней колонны и наблюдал за ней. Их взгляды встретились, и Жужанна вновь увидела горячность и желание её защитить, чего бы это ни стоило ему. Это и пугало, и волновало.
– Да, буду! – Селим ударил по столу. – Если мы не установим трёхстороннее владение, то вы точно погубите не только себя, но и весь мир. – Он вскинул руки. – Ради Талта и всего сущего давайте поговорим.
– Вы в Девлете слишком упиваетесь идеей о конце света, – вмешалась в разговор мать. – Священные озёра – святое место, но эту святость им принесли люди.
– Эржебет, – Селим поднялся и строго посмотрел на неё, – ты не понимаешь. Священные озёра – это барьер, который охраняет наш мир от мира окаянного. Ты уже впустила в мир лидерца, пошатнув завесу.
– Священные озёра испокон веков находятся на залесской земле, мы не позволим никому другому владеть ими. Тем более тем, кто не разделяет нашу веру, – отчеканила мать. – Это должно быть понятно.
– Храм Усуры стоит на Священных озёрах. Это храм всех трёх религий, – настаивал Селим.
– Верно, но это глупый пережиток.
– Селим, вообще-то, прав, – сказал представитель Империи, Жужанна не знала его имени. – Озёра важны для нас всех…
– Так давайте, – вмешался Влад, двоюродный брат Жужанны, – установим правила прохода к Озёрам. Паломники смогут приезжать, платить налог и беспрепятственно прикасаться к святыням. А Империя и Девлет будут отправлять своих наблюдателей.
– Но ведь тогда не избежать крови! – Селим ударил по столу.
– Оружие будет только у залесской стороны. – Влад хищно улыбнулся.
Он был похож на деда, но в отличие от него младший Влад обладал повадками лисы. После того как расторгли их помолвку, он перестал любезничать с Жужанной и затаил обиду. Она ему не доверяла и побаивалась. Влад всегда внимательно наблюдал за ней, подмечая любые изменения. Жужанне казалось, что он выжидал. Но чего или кого? Она не могла представить.
– Мой внук прав, так вы все, – жуд Влад обвёл быстрым взглядом присутствующих, кивая и девлетцам, и имперцам, – получите доступ к Озёрам.
– Но если мы увидим то, что вредит Озёрам? – спросил Селим, скрестив руки на груди.
– Проведём переговоры ещё раз, – огрызнулась мать. – Думаю, это мы обсудили.
– Вы не до конца понимаете всей ценности Озёр. – Карие глаза Селима вперились в неё. – То, что они охраняют!
– Мы будем следить за всем. С почтением. – Она поморщилась. – Здесь не о чем говорить.
– А что с Седмиградьем? Вы не собираетесь возвращать остальные жудецы?
– Зачем? – Мать схватила кубок и отпила из него, не сводя взгляда с мужчин.