Волчий отрок. Поцелованный тьмой
Шрифт:
– Злюка, – бросил Василе и сплюнул.
В коридоре он снова наткнулся на Лучиана.
– Чего уставился? – прикрикнул он на сына.
– Ничего. А что это за волчья участь? – спросил он.
– Спать иди. – Василе махнул на сына.
– Если её нагадают Михею, то его отдадут?..
– Сказал же – спать иди. – Он толкнул Лучиана в комнату, а сам вылетел на улицу.
Дверь за ним громко захлопнулась – Ружа закрыла её на засов, чтобы он ночью не вернулся. Василе вздохнул, сетуя на свою судьбу. Вот угораздило его так жениться. Он запрокинул голову и посмотрел на небо – сквозь тучи пробивалась кровавая луна. «Не к добру. Не к добру это.
На следующее утро среди даров урситоареле они нашли волчью шерсть.
Глава 1.
Пушистые белые облака заволокли горизонт. Ещё чуть-чуть и они опустятся на горы, чтобы скрыть за собой зелёные вершины. Михей внимательно наблюдал за ними, пытаясь представить, откуда и куда они держали свой путь, сколько они видели всего. Дул восточный ветер, подгоняя облака, – они медленно и неповоротливо подчинялись его воли, податливые и послушные, как крестьяне Драгоста, пресмыкающиеся перед жудом, марежудом и султаном и неспособные изменить свою жизнь хоть на толику. Они все просто плыли по течению, не желая изменить ход своей судьбы.
Михей вздохнул и ощутил, как воздух наполнился сладким запахом цветов – весна всецело захватила власть над природой, готовясь передать бразды правления лету. Глаза разбегались при виде жёлтых, розовых, белых, голубых и фиолетовых цветов, что плотным ковром застелили склоны холмов. Его взгляд упал на отару, вальяжно пасущуюся на изумрудном лугу. Он присмотрелся, выискивая вещую овечку, негласного лидера, ведущего стадо. Её всегда отличало спокойствие, но при этом некоторый стержень, который не подчинялся воле других. Вещая овечка сама выбирает направление, которому придерживаются остальные. Она не просто ведомая. Она ведёт остальных. Она сила, о существовании которой не подозревают, но которой все подчиняются. Она особенная. Но ещё более особенный тот, кто может её отыскать среди одинаковых плюшевых облаков, скучающе жующих траву.
Взгляд Михея блуждал по отаре, пробегая от одной овцы к другой. Слишком медлительна. Движется за другими. Одиночка. Приговор каждой овце выносился за мгновение, он, не задумываясь, точно знал, что собой представляет каждая из них. За все годы, что Михей следил за стадом, он никогда не ошибался. У него был дар, который признавал даже его отец.
Михей победно ухмыльнулся – вот она. Никто бы не признал в этой овце вещую: она была мелковата и молода. Но кто, как ни Михей, знал, что внешность бывает обманчива. Василе и братья всегда удивлялись, как он находил вещую, а он толком не мог объяснить, чтобы его не посчитали сумасшедшим. Михей долго вглядывался в овец, пока не замечал золотое свечение, которое всегда отличало вещую. Расскажи он об этом кому-то – решат, что он якшается с ведьмами. Теперь слежка за всей отарой превратилась в легчайшую задачу: следуй за вещей – и ты не пропадёшь. Знай, чтобы Люпус подгонял отставших и слабых, но и сейчас это не нужно, они просто пасутся, наслаждаясь славной погодой после вчерашнего дождя.
Михей присвистнул, подзывая овчарку. На его зов прибежал огромный монстр, напоминающий всем видом настоящего волка. Люпус присел рядом и посмотрел на него внимательным взглядом тёмно-карих глаз. Михей погладил пса, зарывая пальцы в грубую, плотную серую шерсть. Люпус был подарком на крестере – церемонию взросления, проходившую с исполнением четырнадцати лет – пять лет назад. Получить щенка было хорошим знамением, но не такого,
– Вот ты где! – за его спиной раздался девчачий голос.
Он обернулся и увидел младшую сестрёнку, Инию. В руках она держала большую корзинку, которая перевешивала тринадцатилетнюю девчонку. Каштановые волосы были собраны в две косы, с вплетёнными синими лентами, подчёркивающими её большие глаза. Из всех детей их семейства только Иния имела голубые глаза, как у матери, напоминавшие глубокие озёра. У Михея они были тёмно-карие, практически чёрные, которые были не похожи на ореховые глаза трёх братьев. Глядя на него, Василе каждый раз про себя – что не мешало Михею слышать его – поминал Босору, что означало, что он снова им недоволен. Про Инию и других братьев Василе такого никогда бы не сказал.
Рядом с Инией стояла Тиранда – соседская девчонка шестнадцати лет, светловолосая и зеленоглазая. Михей никогда не понимал, зачем взрослой девице общаться с малолетней. Тиранда улыбалась ему во весь рот, показывая щербинку между передними зубами. Его всегда удивляло, что она не стыдится её и не пытается спрятать ото всех.
Иния поставила корзинку рядом с Люпусом и уселась на камень. Тиранда осталась стоять, подставляя лицо солнечным лучам. Пёс радостно ласкался, по очереди облизывая руки каждой. Для грозы волков он выглядел слишком беспечным.
– Жарко сегодня, – сказала Иния, отгоняя Люпуса. Он послушно уселся рядом с Михеем и больше не лез к девочкам. – Маменька передала тебе крынку жинчицы – свежей, только сегодня сняли сыворотку с овечьего сыра, – хлеба и яиц, а Тиранда приготовила лепёшек с зеленью. Попробуй – они ещё тёплые. – Она выпрямилась, явно гордясь тем, что они сделали.
– Нам пришлось бежать, чтобы они не остыли, – добавила Тиранда.
– Не стоило. Мне бы хватило и еды от маменьки. – Михей улыбнулся сестре, доставая лепёшку из корзинки.
Пёс заскулил, положил лапу ему на колено и наклонил голову набок, жалобно смотря на него. Михей усмехнулся, отломил половину лепёшки и дал Люпусу. Тот принялся радостно заглатывать её. Иния засмеялась.
Тиранда повернулась к Михею и внимательно уставилась на него. Ему показалось, что она замерла, ожидая, что он скажет про её стряпню. В руках она теребила край серого льняного передника.
– Конечно, стоило. Ты же четвёртый день на выпасе! Уже и забыл, какой на вкус бывает горячая еда, – сказала Иния улыбаясь. – Даже Люпус оценил наш дар!
На её пухлых щёчках появились ямочки, которые придавали ей вид милой куклы, что продают на городской ярмарке. Михей тут же вспомнил поездку семь лет назад. Они продавали цуйку, и Василе попытался выпить большую часть товара, когда посыльный сказал, что жуд Влад, новоиспечённый жуд Залесья, готов купить её всю. Из той поездки Михею хотелось помнить только куклу, которую он хотел подарить сестре, а не унизительную ночь в городской тюрьме среди всякого сброда.
– Я помогала с ними Тиранде.