Волчий Сват

Кулькин Евгений Александрович

Армяне же, кажется, понятия не имеют, что такое волынка и прочие атрибуты патентованной лени. С ранней зари, когда «кочет только в зад клюнуть хочет», они уже на стройке. И – без разминки – начинается хаотическая стройность, ежели

так можно выразиться, рабочего дня.

Но раньше них, как было оговорено председателем, приходят они, вернее, кто-то из них, из «алифашенцев», как назвал друзей Николая Толкованов. Они с помощью «полупупковой» (тоже запатентованное Мироном Назарычем определение) бетономешалки составляют раствор, подметывают поближе к месту кладки кирпичи, бегают в родник за водой. Словом, в полной мере оправдывают роль подсобников.

Правда, тут тоже своя специализация. Епифан Нестоянов и Иван Волоков, спевшись, ежели это можно сказать о слитности работы лопатами в коробе для раствора, так четко наторели исполнять этот нехитрый танец, в котором в равной доле работают руки и ноги, что залюбовавшийся как-то ими Толкованов сказал:

– С вашим навыком и на рекорд можно идти!

Он, правда, не уточнил, сколь при этом нужно перелопатить песка и цемента.

Если Нестоянов с Волоковым виртуозно готовили раствор, то Николай со Славкой Рыбаловым поднаторели в другом: они так ловко перекидывали друг другу кирпичи, что ими восхищались даже строители.

Все четверо

же подсобников, в свою очередь, диву давались, откуда у армян столько энергии. Тем более что по масти они выглядели сугубо выродившимися: все четверо белесоватые и курносые. Двое из них имели и русские имена. Одного звали Володя, а другого – Алеша. Чисто же по-армянски – Суреном – кликался только один – коренастый пологоплечий крепыш, который не только ни о чем не говорил со своими друзьями, но и почти не улыбался.

– Немой он у нас, – сказал единственный из них, кто знал русский и обладал интернациональным именем Наполеон. – Правда, два слова он выучил: для женщин – «дай», а для мужчин – «налей».

Наполеон был пересмешник и прибауточник. О себе он сказал, что воспитывался в русской семье, и оттого все замашки его больше российского толка.

Но все разговоры сгасали, как только каменщики занимали свои места, потом только слышалось, как постукивают ручки мастерков по торцам или боковинам кирпичей да короткое слово «раствор» подторапливает подсобников спешить туда, откуда оно было обронено.

Кончали обычно в сумерки. Мылись у бочки с водой. Ежели хватало сил, то шли к озерку. Окунались там пару раз и спешили на ужин. Ели все вместе в столовой. Без выпивки. Даже без намека, что она есть на свете.

Конец ознакомительного фрагмента.