Волчья королева
Шрифт:
Сухость Евы почти исчезла, и женщина с радостью помогала мне, если нужно было выйти в туалет, в купальню. Слава Богу, Аргос больше не просил привести меня, хотя я до сих пор не забыла несчастный взгляд его жены, Айолы, и хотела отчитать тирана за такое поведение. Страх друг отошел на задний план, я руководствовалась только выгодой, и не важно, какой высокой была цена.
Я постоянно думала об увиденном сне и гадала, что происходит в другой стае. Волки так и не пришли за мной. Конечно, глупо было бы надеяться, что Совет передумает
Я не знала, как долго летняя стая собирается держать меня в плену. Они не требовали выкупа, не предъявляли мне никаких условий, не пытались добыть никакую информацию. Словно меня, по сути, и не существовало в их жизни. Словно игрушка, которую нужно кормить и поить, и тогда она будет жить долго и развлекать всех и вся.
Большую часть времени я, конечно же, проводила в стенах своей пещеры с крепко закупоренным выходом. Я лежала, сидела, играла с тенями рук на фоне свечи, даже пыталась петь и танцевать. Слава Богу, Алина заходила ко мне часто, и тогда время тянулось хоть немного быстрее. Обычно девушка приносила новые платья, а мне не хотелось снимать старое, хотя они все были просто великолепными. Еще девочка часто расспрашивала меня о моей человеческой жизни, выпытывала рассказы, начиная с того, как устроены наши семьи, отношения с другими людьми и заканчивая кинотеатрами, чипсами и канализацией.
Было как-то неудобно рассказывать это существу, которое смотрит своими человеческими, широко раскрытыми от любопытства глазами и действительно слышит это в первый раз! Алина призналась, что ни разу не была в моем мире, хотя на другие вопросы не отвечала.
Сегодня как раз намеревался рассказ про школу, и я ждала, лежа на кровати и обдумывая с чего начать, пока не придет моя мохнатая ученица. Наверное, не нужно было так думать, потому что, когда земля рассыпалась, на пороге действительно стояла волчица.
Я проглотила подступающий к горлу удивленный крик, стараясь сохранить спокойное выражение лица и напоминая себе, что теперь это и мой мир тоже, пора было привыкнуть к обратной стороне его обитателей.
Алина была не слишком большой, сравнивая, например, с Грегом, рыжей волчицей с бурыми полосками на спине и выразительными карими глазами. Я давно заметила, что глаза у них не менялись, независимо от состояния их тела.
— Привет, — как можно дружелюбнее сказала я, пытаясь подавить дрожь в голосе. — Сегодня у тебя новый имидж.
Волчица прошла мимо и легла возле другой стороны кровати. Я поняла, что сейчас произойдет за секунду до того, как Алина принялась меняться. Я уже видела этот процесс несколько раз, первый из которых был глазами Алека, но все равно не могла оторвать глаз. Нос и уши медленно уменьшались, лапы выворачивались в ненормальные для животных стороны, шерсть редела. Не прошло и десяти секунд, как передо мной уже сидела обыкновенная девочка. Голая, правда.
— А вы всегда голые, когда превращаетесь назад? — со смехом спросила я.
— Нет, блин, наша одежда трансформируется в шерсть, а потом назад, — фыркнула Алина. — Глупости говоришь. Лучше подай мне платье, в твоем шкафу должно висеть, я сегодня занесла, пока Ева водила тебя к себе в комнату на завтрак.
Я выдвинула ящик и вытащила бархатистое оранжевое платье. Алина быстро надела его на себя.
— Школа — это место, где вас тренируют, да? — спросила девушка, когда мы вместе устроились на просторной кровати.
— Не совсем верное слово, вообще-то, — поправила ее я. — Нас там учат. Начиная с первого и заканчивая девятым или одиннадцатым классом.
— Первый класс? То есть, когда тебе год от роду?
— Нет, — с улыбкой покачала я головой. — Мы идем в школу в семь или в шесть.
Алина вытаращила глаза.
— Но вы ведь еще маленькие!
— Нет, совсем не маленькие. Семилетний ребенок почти всегда уже умеет читать и писать.
— У нас такие дети только…
И Алина прикусила язык.
— А чему вас там… учат?
— Вначале математике и русскому языку. Потом добавляется куча наук и иностранных языков.
— Сложно?
— Сложновато.
— Еще бы! У вас ведь так мало времени на изучение такого большого количества материала. Всего девять или одиннадцать лет.
— Ну, я бы не сказала, — усмехнулась я. — Всем наоборот кажется, что они пол жизни в школе проводят. Мало кому нравится ходить туда.
— Вы не любите учиться? — удивленно переспросила Алина.
— Угу. Почти все дети терпеть не могут школу.
— Странные вы какие-то, — покачала головой девушка. — Так мало времени дается на познание мира, а вы еще и не дорожите им.
Я усмехнулась, представив своих одноклассников, если бы они сейчас слышали удивленный тон волчицы.
— Сейчас у нас дети почти весь свой день проводят за компьютерами.
— Расскажи про них, — попросила Лина, но потом смущенно добавила. — Я-то знаю, конечно, но просто то, что говорят нам наставники, слишком сильно отличается от определения, которое может дать обычный человек. Ты, например.
— Мне, если честно, так непривычно объяснять что-то подобное человеку, который никогда не имел с этим дело. Обычно, это я чувствую себя, словно из пещеры вышла, по сравнению со многими одноклассниками.
— Ну, вообще-то, я не человек, — поправила меня Алина.
— А, ну, это да. Но все равно, странно говоритьс кем-то, кто не знает слова Интернет.
— У меня еще впереди! — сказала волчица, и я ощутила нотки обиды в ее голосе. — И я знаю, что такое Интернет. Это всемирная, глобальная система объединенных компьютерных сетей, основанная на маршрутизации пакетов данных и протокола IP.
Я удивленно заморгала, переваривая услышанное и всеми силами стараясь скрыть подступающий смех. Исправлять определение из словаря я не стала.