Волк 10: Лихие 90-е
Шрифт:
— А может, и не зря, — я хмыкнул.
— Может, — он пожал плечами и выкинул недокуренную сигарету в окно. Она чуть-чуть не долетела до ограждения набережной.
Автобусы ОМОН уже уезжали, а у джипов охраны, приехавших со мной, остались открытыми двери. Надо бы запереть их перед отъездом.
— Вот только когда в наших кругах говорят об одной кандидатуре, некоторые посвящённые в такие дела почему-то вспоминают о вас, — Румянцев повернулся ко мне и сел поудобнее. — И это особенно интересно. Я вот тоже поинтересовался, узнал много чего необычного. Футбол, пари с Платоновым,
— К чему вы это?
— Хочу посмотреть, удастся ли вам выпутаться в этот раз, — серьёзно сказал он, больше не улыбаясь. — И если да, то, может, вы окажетесь правы и в другом, более важном. Везение это, или нет, но если ваши прогнозы снова оправдаются, то…
— Вы не можете поддерживать кого-то напрямую, — догадался я. — Ведь если поставите не на того, вам этого не простят, но пока ваш нейтралитет всех устраивает… до поры до времени. Вот вы и молчите. Но на самом деле вы хотите, чтобы новый директор про вас знал, но напрямую участвовать в этом вы не хотите. Как говорится — во избежание возможных проблем.
— Хм, — Румянцев удивился. — Интересная мысль.
— Скажем так, я замолвлю о вас словечко и напомню об этом Ремезову. Уже через месяц у него прибавится влияния. Я не забываю добра, и он тоже. Главное, чтобы вы сами были не заодно с Кравцовым.
— С ним точно нет.
— Говорите, что вы будете работать с любым начальником, — я взялся за дверь. — Но некоторые более предпочтительные, чем остальные, верно?
— Вернее сказать, некоторые нежелательны. С москвичами работать сложно, но если на Лубянке будет сидеть человек из Ленинграда… А ему будет нужна своя команда. Счастливо, Максим Михайлович, хорошего вам дня. И осторожно.
Очень вежливый чекист, но хитрый.
Или он правда делает ставки на будущее, или что-то ещё. Но если я выживу и как-то подгажу Кравцову, его это устроит точно, потому что Ремезов оказался прав в главном — врагов у Кравцова здесь очень много.
Главное — у меня появилось ещё время. Надо использовать его по полной, чтобы решить проблему, а с остальным разберёмся по мере поступления.
Со мной только Женька. Ещё в городе Слава, он прибыл в город на день раньше и сейчас ждёт, когда я с ним свяжусь. Он сам так предложил, на случай слежки и проблем. Если будет плохо, нам есть кого позвать на помощь.
Надо его предупредить и вызвать к себе, а перемещаться будем только в бронированном Мерсе. Правда, вполне могут взорвать тачку прямо в городе, всё-таки 98-й на дворе. Но это будет непросто, машина крепкая.
— Волк, чё это вообще было? — спросил Женя, когда я подошёл к нему. — Я вообще нихрена не понял.
— Хотели убрать охрану и прикончить. Но знакомый Ремезова нас прикрыл.
— Круто, чё, Серый — молоток. Но чё дальше?
— Надо…
— Волк, смотри, там, в кафешке. Этого не взяли. Или он… вот же сука, стучит на
Через грязное окно той кафешки, где у нас была встреча, было видно, что одного из телохранителей они не задержали. И он кому-то звонил.
Или вызывает помощь… или отчитывается, что повязали не всех, и сейчас получает новые инструкции. Через стекло не было слышно, так что я сделал Жене знак, что подойду поближе. Времени в обрез, но будет неплохо, если сможем узнать, на нашей стороне этот телохранитель или нет. Союзники нужны срочно.
Я осторожно открыл дверь, чтобы не звякнул колокольчик, и прислушался.
— Я это! — кричал телохранитель. — Я! Да, я, Воронов. Короче, не всех взяли. Волков остался, Ковалёва отпустили, а Марков вообще куда-то… Алё. Алё! Чё с телефоном? Даже гудков…
Прикрыл дверь и вернулся. Пора уезжать. Прям как удачно сломался телефон, но скоро я узнал почему. Едва я снял Мерс с сигналки своими ключами, как Женя закричал:
— Стой! — он полез за пазуху. — Это же этот… как его.
— Это я! Не забыли!
Вышедший из-за угла небритый мужик в костюме помахал правой рукой. В левой он держал складной швейцарский нож. Это же один из нанятых телохранителей, кажется, его звали Олег Марков, если я не путаю. Он руководил всей командой, и его мне особо рекомендовал директор их фирмы. Умудрился не попасться. И его упоминал тот телохранитель, что свалил. Они не заодно?
— Спрятался, — Олег с усмешкой показал на мусорный бок. — За ним сидел, смотрел на всё. Не горю желанием ехать в милицию, если честно. Да и контракт всё-таки с вами, надо исполнять, а дело дрянь. Ладно, пора валить. Видели же? — Олег кивнул на кафе, закрыл нож и убрал в карман. — Крыса там. Я там провод отрезал только что, но он скоро догадается и позвонит с мобилы.
— В машину, — я сел первым. — По пути поговорим.
— Ты прям спецагент, — Женя усмехнулся и запрыгнул на переднее сиденье. — Спрятался от омоновцев и телефон ещё вырубил.
— Хочешь жить — умей вертеться, — Олег уселся сзади. — Крыса, Егорка, в кафешке засел, его омоновцы будто не замечали. У них была задача всех арестовать, даже бармена забрали, а Егорку не тронули. Он мне никогда не нравился, но у меня человек в команде заболел, а подмены не было, пришлось этого брать. Знал бы — ни за что бы не позвал.
Я завёл двигатель и поехал вдоль набережной. Времени мало, но в охранной конторе у Кравцова оказался свой человек. И генерал уже должен знать, что меня не загребли, об этом ему передаст или кто-нибудь из ОМОН, или тот охранник, что остался в кафе.
Придётся срочно разбираться с проблемой, используя то, что под рукой.
— На меня сегодня планируют покушение, — сказал я, — Для этого убрали охрану.
— Я так и понял, — отозвался Олег. — Кто-то серьёзный? Неужели сам Румянцев решил заняться этим?
— Другой генерал. Кравцов.
Олег присвистнул. Я проехал дальше, едва успев на зелёный сигнал светофора. Грязный и побитый 412-й «москвич» белого цвета, который следовал за нами, остановился на красный.
— Вы не озвучивали, что у вас такие враги. Дополнительный риск, очень серьёзный.