Волк в собачьей стае
Шрифт:
— Назначает, — усмехнулся старлей, — старшим-котом-матросом. Куда ж тебя девать, коли ты пострадал из-за нас.
Его спутники неприязненно смотрели на своего нового мохнатого товарища, но возражать не решались. Даже Маат. Похоже, она начала постигать субординацию.
Четырнадцатая глава
Разбудил Славу бесцеремонно вторгшийся в его сознание голос Ма-у-то:
— Хозяин! Проснись, уже светает!
Старлей с трудом продрал глаза — заснуть удалось только под утро — помассировал веки. Блин, словно песка туда насыпали. Как там в песенке поется: "ночь паскуда, да и дрянь рассвет".
—
— Да я уже проснулся, старший матрос Мяу. Заткнись, пожалуйста, и больше не лезь ко мне в голову, пока я сам тебя не позову!
Шедший всю ночь дождь, наконец, перестал накрапывать, сменившись утренним туманом. Небо из черного стало серым. Из темноты сквозь туманную дымку быстро проступали очертания леса. Слава осторожно пошевелился, боясь потревожить прижавшуюся к его спине девушку. Хотя чего там, все равно вставать пора — шаманыш прав. Идти весь день — путь неблизкий. Неподалеку, под здоровенным поваленным ветром стволом дерева, засыпанный ельником, тихонько сопя, дрых Щепа. Постель была не слишком уютной, но все ж не сырая земля. Да и Щепа-терпилец неприхотлив — скрючился себе, под какой-то тряпкой, главное, тепло.
Слава оценивающе огляделся вокруг. Рассвело уже настолько, что можно топать. Здесь километрах в пяти от Голубого озера располагались последние стоянки старателей, такие как эта, с полуземлянками вырытыми под корнями поваленных деревьев. Все амулеты и прочая магическая шняга в непосредственной близости от Голубого озера уже давно были выбраны, и старателям рискуя собственной шкурой, приходилось забираться все дальше в глубь запретных земель. Оттуда, как говорила Маат, без потерь уже не возвращались.
А здесь в самом начале полосы бурелома, относительно безопасно и практически нет риска, быть замеченным "наводчиком". Так про себя, Слава сразу же окрестил некие магические сущности выполняющих функцию охраны Запретных земель. По словам Маат, старатели называли их ахыргами — демонами неба, в отличие от ыхыргов — демонов подземного мира, или медузами. От кого и для чего они охраняли эту пустынную местность, было неясно, но старатели боялись их как огня. Вид они имели… верней не так. Вида они никакого не имели. Как может выглядеть бесформенное нечто, напоминающее медузу лишь полупрозрачной консистенцией, видимое только в ярком дневном свете. Спустя несколько минут после их появления, по местам, где были замечены люди, наносились прицельные магические удары самой разной природы. Поэтому определение "наводчик" для этих часовых Запретных земель, подходило больше всего. Тем более что сами они никому вреда не приносили. Появлялись непонятно откуда и исчезали непонятно куда. Одному человеку спрятаться от них было легче, зато нескольким проще заметить их загодя. Поэтому старатели шли на компромисс — передвигались группами не больше четырех человек, но и не меньше двух. Одному в этих местах делать нечего — кроме медуз и других напастей хватало. Оступишься, а рядом не будет товарища — смело прощайся с жизнью. А так если и не помогут, то уж добыче твоей не дадут пропасть.
Синерг больше не ломился к Славе в мозг, не пытался с ним общаться напрямую. Очевидно, это было энергоемко и неэффективно. Теперь в Славиной голове сами собой стали появляться знания и воспоминания, которых раньше не было, и быть не могло, например, сам термин "наводчик". Старлей не знал, что и как наводят "наводчики" (по-видимому, это знание не требовалось, а может даже, было вредно на настоящий момент), зато знал, что по достижению некоего рубежа, они перестанут
Из лежбища под корнями выбралась Маат. Она зевала и ежилась от утреннего холода, грея озябшие ладони под мышками. Ма-у-то (имя которого, Слава не долго думая, в первый же день знакомства, сократил до Мяу), как всегда не было видно, шлялся где-то по округе, до старлея долетали обрывки его мыслей. Щепа продолжал дрыхнуть. Слава негромко окликнул его. Ноль эмоций! Следующим воздействием, стала зеленая еловая шишка, треснувшая дружинника по репе. Щепа испуганно вскинул голову, захлопав спросонок глазами.
— Хорош харю давить, — сказал ему Слава. — Подъем! Давай, давай — ранняя птичка ловит червячка!
Щепа с неохотой поднялся и сел на бревне, зябко ежась и растирая затекшую, в разводах от еловых лап, щеку. Лицо его было мрачным и недовольным, но встретившись с добрым взглядом Славы, он не стал говорить про то, что думает о здешних местах и о собственном пребывании в оных, встал и повлекся в ближайшие кусты для оправки. Ранее старлей запретил ему ссать где вздумается — не меньше двадцати шагов от стоянки.
Когда он вернулся, уже горел костерок, а на поваленном стволе дерева были разложены остатки вчерашнего ужина — запеченная в глине рыба и клубни каких-то растений, собранных юной ведьмой, оказавшейся неплохим знатоком местной старательской кухни. Кроме того на самодельном вертеле жарился похожий на зайца зверек, которого вчера вечером добыл и освежевал Ма-у-то. Славе есть с утра не хотелось, но он знал, что в течение дня такой возможности не представится и следует подкрепить силы заранее.
Ели по скорому, время, отпущенное им на все про все, уже пошло. Завтрак запили безвкусной, похожей на дистиллят водой из соседнего родника. Земля здесь с глубины метр или два была выжжена "поземным огнем" — магической субстанцией уничтожающей всю органику. Оттого и вкус у воды такой, неживой.
Вовсю светало. Слава глянул на окрасившийся зарей восток — вот-вот взойдет солнце.
— Готовы? — преувеличенно бодро спросил он своих спутников и, получив утвердительные кивки, закинул за спину меч. — Хватайте тогда вещички и за мной! — и, не оглядываясь, пошел прочь.
Через бурелом приходилось пробираться с черепашьей скоростью. Слава шел впереди. Хотя слово "шел" вряд ли подходило для такого способа передвижения. Он в основном передвигался по стволам деревьев, осторожно перешагивая и перепрыгивая с одного поваленного ствола на другой, тщательно выбирая место, куда поставить ногу, отводя руками лезшие в лицо еловые лапы. Кора деревьев была мокрая от дождя, скользкая, того и гляди сверзишься, вывихнешь себе что-нибудь, а то и сломаешь. Но на землю тоже лишний раз ступать не хотелось. А если приходилось все же, сперва тыкал палкой проверяя. Он знал, слой земли здесь тонкий. Гнилая, качается под ногами, как на болоте. Не приведи господь, провалишься в "подземный огонь" и кранты. Сзади бесшумно, как тень, скакала Маат. Щепа тащился следом, треща сломанными ветками и заметно отстав. Где был Ма-у-то, оставалось неясным. Но где-то рядом, это Слава знал точно. Он остановился, поджидая Щепу. Девушка, воспользовавшись перерывом, тут же присела отдохнуть на толстой ветке. Старлей огляделся. Хоть и знал, что "наводчики" так далеко почти никогда не залетают, но мало ли. Береженного бог бережет.