Волки и ветер
Шрифт:
План приводился в действие слишком медленно. Пока глядел на то, как очередная мохнатая парочка на подкашивающихся лапах пробирается сквозь глубокий снег, неистовой силой наливались мышцы, кости, когти…
О чём Сарра думал, когда бросился на растерзание стихии? Ни о чём, по правде сказать. В тот миг сознание его оставалось младенчески чистым. Он не сетовал на нерасторопность братьев, нет. Не думал о Матери-Волчице, не думал он и об Иммите.
Он порвался вперёд только потому, что стоять на месте надоело. Осточертело!
Уже
Позади кликали и даже хватались за ним. Да только не догнали. Или не пытались догнать. А волчонок всё радовался тому, как правильно он поступил!
Пока сознание не потерял.
Распахнув очи, Сарра обнаружил себя спёртым в какой-то пещере, у которой, на первый взгляд, не было ни выхода, ни входа. Одна только темнота, обступившая волчонка со всех направлений так, что не было разницы, куда ступать.
Задумавшись о самом жутком, Сарра поднялся на лапы и побрёл прямо — туда, откуда слабо веяло ледяной дланью охранителя созвездий.
А если я умер? Пожалуй, что нет. Это было бы слишком просто. К тому же, я продолжаю здраво ощущать окружающий мир: чувствую бодрящий аромат Тундры, слышу песни светил и упрямо опираюсь на родную Северную землю свою.
Невдалеке замаячило пятнышко света. И волчонок, отбросив прочь всякие думы, ускорил шаг, а вскоре — и вовсе бежал к выходу, задыхаясь от радости. Вот уже на небе стали различимы огоньки звёзд. Освобождение из каменного плена всё приближалось, а вместе с тем юного охотника до самых кончиков пробирал трепет.
Я не умер! Я живу!
Вырвавшись из пещеры, Сарра опустил лапы на воздух и в первое мгновение испугался, что упадёт. Но он стоял, к своему ужасу, не ощущая почвы под собою.
Там, внизу, раскинулась не просто Тундра: взору совсем ещё маленького детёныша открылся целый мир. С морями и пустынями, снегами и густыми тропическими лесами.
Где-то там, не здесь, бушевал Ветер. Рвал и метал. Падали с громадных высот водопады, извергались вулканы, и прочие бедствия терзали рассеянный по Земле народ, кажущийся с такой высоты до смешного несуразным.
А здесь — было очень тихо и спокойно, в этом «здесь». Как в космосе. Знать бы ещё, где это «здесь».
— Видишь, как огромен мир, Сарра, сын своей Матери?
Вместе с неземным голосом из-за спины волчонка появился золотого окраса мохнатый зверь с чуткой вытянутой мордочкой. Когда с его уст срывались слова, бархатным ковром вздрагивало сердце, и планеты вторили голосу волка.
На его лбу янтарным клином цвёл символ порядка. Это Сарра понял безо всяких разъяснений. Просто потому, что никак иначе символ порядка выглядеть не мог. Да и символ, подобный этому, не мог быть ничем иным, как образом порядка.
— И сколько же разных жизней хранит наша Земля… — озвучил свои мысли волчонок.
— Невообразимо много, — отозвался незнакомец. — ты постепенно подбираешься к истине, мой юный друг.
Волк присел рядом с волчонком и, ехидно улыбнувшись, взглянул на Сарру.
— Как ты думаешь, что позволяет всем им существовать упорядоченно, не разрушая мира?
— Наверное, забота, — пазл в голове его, наконец, сложился. — Ну конечно! Взаимовыручка! Если мы не станем заботиться друг о друге, а будем думать только о себе, то не будет и Стаи. Не будет Тундры, ведь Тундра — это все звери, населяющие её, взятые вместе, а не порознь! Не будет и Земли! Ведь если мы забудем друг о друге, то не будет ничего вообще.
— Мы не можем жить поодиночке, мой юный друг, — голос незнакомца мелодией разливался по маленькому тельцу. — Ты не выживешь в суровой Тундре один, без Стаи. Взрослея, ты должен сознавать, что на пути тебе встретится ещё уйма существ, не способных выжить без твоей помощи.
Сарра встряхнул головой и подумал о Лассе. Затем, о Ниссе и снова о Лассе. Как они там? Целы ли?
Незнакомец загадочно улыбнулся.
— Вы — Небесный Волк? — внезапно для самого себя спросил волчонок.
— Если угодно, — ответил тот.
— А мы сейчас, стало быть, на Луне?
— Если угодно, — с неизменной добродушной улыбкой повторил Небесный Волк.
— Тогда, наверное, ты знаешь, что произойдёт дальше? Стихнет ли Ветер? Спасёмся ли мы?
— Я не знаю. В отличии от тебя, Сарра, сын своей Матери, я в этом мире лишь наблюдатель. Но я могу сказать тебе, что в нём, в нашем с тобой мире, существуют силы порядка и силы хаоса. Гармония наступает тогда, когда обе этих силы находятся в равновесии. Но стоит, скажем, беснующемуся Ветру склонить одну из чаш весов, как баланс оказывается нарушен, и мир погружается в беспорядок. Гибнут волки, птицы покидают свои гнёзда…
— Но Небесный Волк, — Сарра не на шутку встревожился, — если ты не в силах воспрепятствовать этому, то кто способен спасти мир от беспорядка?
Лунный зверь опустил взор на юношу, уголки его рта приподнялись, вновь образовав полумесяц и оголив белоснежные клыки.
Волчонку на долю секунды померещилось, что сейчас Небесный волк назовёт его, Сарру, сына своей Матери, спасителем Земли. Однако томный голос, мигом отозвавшийся в глубине молодой души, быстро разбил тревожные надежды.
— Каждый, — молвил он. — Каждый филин, каждый зверь вносит свою лепту в миропорядок. Пойми, Сарра, если бы от каждого из нас зависела одна только наша собственная жизнь, ничего из знакомых тебе вещей не существовало бы. Строго говоря, мой юный друг, не существовало бы и тебя. Но, к счастью, мы все по праву рождения несём ответственность за столь многие проявления судеб, что ты, малыш, сбился бы со счёта, взявшись сосчитать их.
Волчонок вдруг сообразил, что больше слов не нужно. Совсем нигде и никогда. Ему почудилось, что любого зверька он теперь по одному взгляду, по одному вздоху прочтёт. Это, конечно, было не так, просто до того легко на сердце стало.