Волки
Шрифт:
Михаилу (а в подпольном бизнесе – Тигру) нравилось быть предпринимателем, «новым русским», как теперь называли бизнесменов. Ощущения от управления ЗАО он мог сравнить только с охотой. Приманки для покупателей и клиентов, поиск товаров, капканы для конкурентов. Его увлекал даже не весьма ощутимый результат, а сам процесс. Постоянно бороться за место под солнцем, за право контролировать территорию, уничтожать тех, кто осмелился оспаривать это право, стало нормой для Тигра и его людей.
И вот расстрел в «Калейдоскопе». Хотя ни прямо, ни косвенно не был в нем замешан ни один сотрудник Тигра, что-то заставило Сотникова насторожиться, прислушаться, пытаясь угадать последующие события, и принять соответствующие меры. Шестым чувством понял он, что не остаться ему в стороне со своей бригадой, не отвертеться, как бы он ни старался, от надвигающейся войны. Слишком уж долго было безоблачным небо над его головой. Поэтому готовился заранее, сберегая людей и ресурсы. Любой ценой решил как можно дольше сохранять нейтралитет. Надеялся Сотников, все еще надеялся на свою удачу.
Не успела машина Михаила остановиться на стоянке у здания офиса, как к ней подлетел Ильдус:
– Фу-у! – выдохнул он облегченно. – Вот ты где! Я тебя уже потерял!
– Но ведь надеялся, верил и ждал, конечно? – усмехнулся Тигр.
– Спрашиваешь! – развел руками Ильдус. – У меня две новости. Одна плохая, другая очень плохая. С какой начать?
Михаил вышел из машины, кивнул водителю, чтобы шел за ним, и направился к лифту. Ильдус догнал его.
– Давай сначала плохую, – сказал Тигр.
– Хакимов назло тебе поставил еще пару киосков на соседней улице.
– Это значит? – Тигр в удивлении поднял брови.
– Это значит, что он не собирается ни платить, ни убираться, – пояснил Валлиулов.
– Так реши эту проблему, – посоветовал Михаил. – Давай вторую новость.
– Хакимов встречался с Батуевым. Кажется, они договорились.
Тигр не ответил. Но понял, что такую занозу, как Хакимов, без боли и крови не вынуть. Значит, война. И так скоро, как нельзя было и предположить. Война с давними соседями. Неужели никак не избежать?
Он чувствовал, что что-то здесь не так. Есть какая-то связь между Хакимовым с его киосками и убийством в «Калейдоскопе». Но какая?
– Ильдус, узнай-ка мне во всех подробностях о разборке в кафе, – попросил Тигр.
– Объявлена война? – Ильдус насторожился.
– Надеюсь, что обойдется, – неопределенно сказал Михаил.
Закрывшись у себя в кабинете, Тигр уселся звонить.
– Батуева мне! – скомандовал он женщине, взявшей трубку. Потом долго слушал тишину на том конце провода. Но Сотников продолжал ждать, зная, что Батуев рядом с телефоном. И если бы Батуев дальше не брал трубку, Тигр все равно бы ждал хоть до самого вечера.
Но Батуев решил не испытывать терпение Сотникова, в котором убеждался уже много раз. В трубке послышался его недовольный голос:
– Алло?
– Как жизнь, Батуев? – спросил Михаил.
– Помаленьку, – буркнул тот.
– Наслаждаешься ясным солнышком над головой? – Сотников старался говорить легко и весело. Но его угрозу Батуев чувствовал шкурой.
– Наслаждаюсь, – он отвечал осторожно. Не любил он скандалов. Знал, что с Тигром это может плохо кончиться.
– По тучкам не соскучился?
– А что, могут появиться?
– Могут, – подтвердил Михаил. – Тебе «Калейдоскопа» мало было? Решил и с соседями пошутить?
– А что «Калейдоскоп»? – подозрительно спросил Батуев. – Твоя работа?
– Нет. Но могу постараться, подсобить журналюгам с новостями.
– О чем это ты? – Батуев упорно делал вид, что не понимает.
– О Хакимове, – Тигр решил идти напрямик. – Ты ведь знаешь, Костя, что это только наше дело. Ты не должен был вмешиваться, Костя. Это твоя большая ошибка. Сколько он тебе заплатил?
Батуев понял, что отпираться бесполезно.
– Сам понимаешь, Миша, у нас в последнее время трудности. У меня несколько дел сорвалось, ребята в ментуру загремели. Пока всем заплатишь, пока убытки покроешь. Да и не хочу я с тобой ссориться. Надеялся так договориться. Оставь ты его в покое, Миша.
– Когда заплатит, что должен, оставлю, – пообещал Михаил. – Если я ему поблажку сделаю, другие тоже побегут соседям платить. Не могу я допустить, чтоб он рос и процветал на моей территории. Если хочешь, бери его к себе. Пусть на твоей процветает.
– Зачем ты так, Миша? Нехорошо говоришь, – обиделся Батуев.
– Я тебе одно скажу, Костя. Если будешь ему помогать, дружба наша с тобой закончится. Я не лезу в твои дела. Не лезь и ты в мои. Если тебе нужны деньги, могу одолжить. Вот так, Костя, – и Тигр бросил трубку.
Продавцы заканчивали работу, снимая с кассы выручку.
– Митя, давай закрываться. Ставь щиты на витрину, – распорядился старший. Нацепив на нос очки, он подсчитывал деньги и что-то писал в специальной тетрадке.
– Сейчас, сейчас, – Митя полез куда-то вниз, разыскивая болты креплений. – Куда-то болты затерялись…
Почему-то разбилось вдруг стекло, совсем близко оглушительно трещало. Падали на пол товары, капал вытекающий из пробитой пластиковой бутылки сок. Что-то тяжело и глухо упало на пол. Митя сжался под прилавком и с ужасом увидел кровь. Николай лежал на спине с открытыми глазами. Из его живота кусками торчало мясо.
– Коля! – крикнул Митя и, забыв об опасности, бросился к телу, уже безжизненному. Потом вскочил на ноги и крикнул в разбитое окно: – Гады! Что вы…
Договорить он не успел. Что-то обожгло ему грудь, и дикая боль пронзила все конечности. Схватившись за рану руками, Митя упал и уже смутно слышал, как отъезжает от киоска красный «жигуленок» с заляпанными грязью номерами.
В то же время непонятно какого цвета «москвич» (до такой степени он был покрыт грязью) на полной скорости проезжал мимо другого киоска по той же улице. Из окошка машины высунулась рука и бросила маленький черный предмет в новенькую витрину, увешанную всякой вкусной мелочью. Только что открывшийся киоск вдруг разлетелся на мелкие кусочки. Милиция, которую вызвал очевидец, пожелавший остаться неизвестным, нашла только несколько обгоревших обломков фанеры, лужу крови и пару никуда уже не годных мягких игрушек.