Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова
Шрифт:
А вот текст медицинской справки:
«Судоплатов Павел Анатольевич, 1907 г. рождения находится в п/я ОД-1/СТ-2 ОЧЗ УООП Владоблисполкома с 1958 года. При поступлении диагностирован атеросклероз венечных сосудов сердца и незначительная катаракта правого глаза, незрелая катаракта левого глаза. В 1959 году присоединился нейродермит, который очень часто давал рецидивы (окулист и дерматолог за больным вели постоянное наблюдение).
Постоянно получал лечение: валокардин, капли Зеленина, глазные капли и другое.
27. X.1959 г. сделана электрокардиограмма.
Заключение: нарушение процессов питания сердечной мышцы, гнездные поражения миокарда. Недостаточность коронарного кровообращения.
В июне 1962 года появились частые боли в области сердца. Приступы боли в области сердца постепенно усилились, начали появляться и ночью. Получал курс лечения: плагифилин, атропин, валидол, капли Зеленина.
В мае 1963 г. консультирован областным терапевтом, который дал заключение: атеросклероз венечных сосудов сердца. Атеросклеротический кардиосклероз, стенокардия напряжения. Было назначено: нитропентон, метилтестостерон, валидол при болях. В конце 1964 года появилась боль в зубах, деснах. Консультация стоматолога: пародонтоз II–III степени. В области верхних зубов 2 и 3 имеются костные карманы с гнойными отделениями. Получил несколько курсов алоэ и антибиотики. Приступы стенокардии участились.
25.02.1966 года сделана электрокардиограмма.
Заключение: диффузное изменение в миокарде с явлением
В настоящее время находиться в больнице, получает: метилтестостерон, камфору, йодистые препараты, при болях валидол, нитропентон, платифилин под кожу.
Заключение: Судоплатов имеет атеросклеротический кардиосклероз, стенокардию и напряжение, пародонтоз, катаракты обоих глаз. Является инвалидом II группы, к физическому труду непригоден. Стенокардия, пародонтоз, нейродермит рецидирующий появились во время нахождения в тюрьме» [302] .
302
Цит. по: Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М., 2005. — С. 695.
Комментарий к этому документу лишний. В нем отражено не только резкое ухудшение состояния здоровья Павла Анатольевича Судоплатова, но и минимальный объем оказанный ему медицинской помощи.
Процитируем еще один документ, сыгравший тогда значительную роль:
«В письмах на имя XXIII съезда КПСС тт. Гудимович П. И., Мирковский Е. И., Василевский Л. П. и другие (всего 32 человека) ходатайствуют о реабилитации бывшего начальника Четвертого управления МВД СССР Судоплатова и его заместителя Эйтингона. Авторы писем считают, что Судоплатов и Эйтингон были необоснованно осуждены, якобы за деятельность Особой группы НКВД СССР, созданной для борьбы с немецкими захватчиками и их пособниками в период Великой Отечественной войны с Германией. С просьбой о реабилитации обратился на имя XXIII съезда КПСС и Судоплатов.
Из материалов уголовных дел на Судоплатова и Эйтингона видно, что им не вменяется в вину деятельность названной выше Особой группы НКВД СССР.
В 1957–1958 гг. Судоплатов и Эйтингон осуждены Военной коллегией Верховного суда СССР за то, что они по указанию Берии и его соучастников Абакумова и Меркулова возглавляли другую специальную группу, на которую возлагалась разработка и осуществление планов уничтожения и избиения советских граждан.
По этому вопросу Берия в августе 1953 г. показал: “(…) до начала войны мною Церетели намечался на работу в специальную группу, которую возглавлял Судоплатов, для осуществления специальных заданий, т. е. избиения, тайного изъятия лиц, подозрительных по своим связям и действиям. Так, например, имелось в виду применить такую меру, как уничтожение Литвинова, Капицы. В отношении режиссера Каплера намечалось крепко избить его. (…) В эту группу были привлечены мной особо доверенные лица”.
Эти показания Берии подтвердил и Церетели, пояснив, что особая группа “должна была похищать и избивать неугодных лиц из числа советских граждан”. Позднее вместо Церетели заместителем Судоплатова был назначен Эйтингон. В частности, им, Эйтингоном, в 1950 г. был избит литературный работник (писатель Соловьев). В судебном заседании Судоплатов признал, что он принимал личное участие в разработке плана избиения этого писателя.
На следствии и в самом письме Судоплатов не отрицает, что он участвовал в умерщвлении на территории СССР в 1946–1947 гг. четырех человек.(…) Но он не считает себя виновным, т. к. в отношении этих лиц имелись определенные оперативные данные о проведении ими антисоветской работы и умерщвление проведено по указанию, полученному им от бывшего руководства МГБ со ссылкой на инстанции.
В уголовном деле имеются также показания Майрановского, который возглавлял в НКВД-МГБ специальную лабораторию по разработке ядов. Из этих показаний видно, что Судоплатов и Эйтингон требовали от лаборатории ядов, проверенных на живых людях. Собранными следствием доказательствами установлено непосредственное участие Эйтингона в умерщвлении людей путем введения ядов. Число лиц, умерщвленных таким путем, установить не представилось возможным, поскольку фамилии их скрывались.
Кроме того, Судоплатову вменено в вину пособничество Берии в измене Родине в период Великой Отечественной войны. В 1941 г., в первые дни после нападения Германии на СССР Берия предпринял попытку через посла Болгарии в СССР Стаменова начать переговоры с Гитлером об уступке Германии части советской территории. Переговоры с послом Берия вел через Судоплатова, который при встрече со Стаменовым предложил передать Германии Украину, Белоруссию, Прибалтику, Бессарабию, Буковину и Карельский перешеек.
В настоящее время Эйтингон, осужденный на 12 лет лишения свободы, отбыл наказание и находится на свободе. Судоплатов арестован в 1953 г., осужден в 1958 г. на 15 лет лишения свободы, из которых 8 лет отбывает наказание в тюрьме (г. Владимир).
Отдел административных органов ЦК КПСС считает, что оснований для постановки вопроса о реабилитации Судоплатова и Эйтингона не имеется.
Однако, учитывая, что Судоплатов находится под стражей 13 лет, имеет преклонный возраст (59 лет), является инвалидом второй группы, непригодным к физическому труду, полагали бы возможным поручить Прокуратуре СССР и Верховному суду СССР рассмотреть вопрос о досрочном освобождении Судоплатова в порядке помилования и войти с соответствующим представлением в Президиум Верховного Совета СССР.
Эти предложения поддерживают тт. Руденко и Горкин.
Зам. зав. Отделом
Административных органов ЦК КПСС С. Грачев.
Зав. сектором А. Малыгин» [303] .
303
Цит. по: Стечкин В. Павел Судоплатов — терминатор Сталина. — М., 2005. — С. 303–305.
Однако освобождение главного героя нашей книги не состоялось. Вмешался случай. Процитируем документ:
«Секретно.
СПРАВКА
По ходатайству о помиловании Судоплатова П. А.
Генеральный Прокурор СССР тов. Руденко Р. А. и Председатель Верховного Суда СССР тов. Горкин А. Ф. вошли в Президиум Верховного Совета СССР с представлением о помиловании Судоплатова и освобождении его от дальнейшего отбывания наказания, учитывая, что он имеет возраст 59 лет, тяжело болен и находится в местах заключения уже 13 лет.
Наблюдательная комиссия и администрация тюрьмы своего мнения о возможности применения помилования к Судоплатову не высказывают, учитывая исключительный характер данного дела.
Представление о применении помилования к Судоплатову было предварительно рассмотрено на Совещании у Заместителя Председателя Президиума Верховного Совета СССР, и на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР вынесено предложение об освобождении Судоплатова от дальнейшего наказания.
Впоследствии некоторые члены Президиума Верховного Совета СССР внесли предложение об отклонении ходатайства о помиловании Судоплатова.
Зам. заведующего Юридическим отделом
В. Волков» [304] .
304
Цит. по: Стечкин В. Павел Судоплатов — терминатор Сталина. — М., 2005. — С. 306.
Случилось это 19 декабря 1966 года, а членом, внесшим предложение об отклонении ходатайства, был Николай Викторович Подгорный, Председатель Президиума Верховного Совета СССР.
Павел Анатольевич Судоплатов остался «досиживать» свой 15-летний срок, до конца которого оставалось еще полтора года.
Глава 12. Последний псевдоним
В день ввода войск Варшавского договора на территорию Чехословакии — 21 августа 1968 года — из ворот Владимирской тюрьмы на свободу вышел Павел Судоплатов. За решеткой он провел почти четырнадцать тяжелых, изнурительных лет. На воле его семье жилось тоже тяжело.
Известный график, художник и фотограф Борис Иосифович Жутовский так вспоминает о том времени.
«В один прекрасный момент, придя домой к моему школьному приятелю, я встретил очень красивую, с хрипотцой, остроязычную даму — Эмму Карловну. Хозяева дома потом сказали: «Это жена Павла Анатольевича Судоплатова, заместителя Лаврентия Берии, и он теперь сидит в тюрьме». «А как же это случилось?» — «Он порядочный был человек, интересный, милый, и когда произошла вся история с Берией, Судоплатов впал в летаргический сон. Когда он проснулся, то узнал, что его за это время оболгали. Его осудили и посадили»… Вот такая была легенда. Эмма Карловна — одесская еврейка, бывший полковник того же самого НКВД-КГБ — вела отважную жизнь! У нее были два сына: один приемный, другой свой. Она шила платья, зарабатывала деньги, посылала посылки во Владимирскую тюрьму…» [305] .
305
Тольц В. Сначала время стало в позу, затем — ему позировали. // Новая газета, 2003 год, 18 августа, № 60.
Рождение «Андреева»
После освобождения Павлу Анатольевичу Судоплатову предстояло как-то устраиваться в гражданской жизни. Его профессиональные навыки в сфере разведывательно-диверсионной работы не интересовали руководство СССР. Пришлось заняться несвойственным делом — писать книги. Позднее он вспоминал:
Однажды «…пришли проведать меня и старые друзья — Зоя Рыбкина, Раиса Соболь [306] , ставшая известной писательницей Ириной Гуро [307] , Эйтингон. Пришли выразить свое уважение даже люди, с которыми я не был особенно близок: Ильин, Василевский, Семенов и Фитин. Они сразу предложили мне работу переводчика с немецкого, польского и украинского. Я подписал два договора с издательством “Детская литература” на перевод повестей с немецкого и украинского. Ильин, как оргсекретарь московского отделения Союза писателей, и Ирина Гуро помогли мне вступить в секцию переводчиков при Литфонде».
306
Соболь Р. Р. (1904–1988) — капитан госбезопасности
307
Соболь Р. Р. взяла этот литературный псевдоним в 1946 году, когда опубликовала свою первую повесть «В добрый путь, Кумриниса!».
Чуть позже, благодаря известному историку и писателю Теодору Гладкову, он стал членом Союза писателей.
Вот так началась новая страница в биографии Павла Судоплатова — литературная. Бывший руководитель разведки делал переводы и писал книги под псевдонимом Анатолий Андреев в соавторстве с Раисой Соболь.
Одно из их совместных произведений — роман о первом секретаре КП(б) Украины Станиславе Викентьевиче Косиоре [308] «Горизонты» — получило даже положительный отзыв в главной партийной газете СССР «Правда». Возможно, что писатель и герой встречались в конце 1936 года. О первой заграничной командировке Павла Судоплатова доложили Станиславу Косиору [309] .
308
Косиор С. В. (1889–1939) — советский государственный и партийный деятель, репрессирован в 1939 году, реабилитирован в 1956 году.
309
Коваль В. Зiзнания убивцi. // З архiвiв ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ, 1995 год, № 1/2
Другое их совместное произведение — роман «Конь мой бежит» — было посвящено первому редактору газеты «Забайкальский рабочий» Виктору Курнатовскому. Стараниями авторов этот персонаж обрел черты киношного «рыцаря плаща и кинжала». Например, он мог стрелять из револьверов с обеих рук [310] .
Полученные за литературную деятельность гонорары служили подспорьем к пенсии и позволяли жить, по словам Павла Судоплатова, «вполне сносно» [311] .
310
Баринов А. О чем молчала писательница Ирина Гуро? // Забайкальский рабочий, 2005 год, 23 июня, № 24 (86).
311
Демидова О. Дамы НКВД. // Спецназ России., 2004 год, март, № 3 (90).
Борьба за реабилитацию
Павел Анатольевич Судоплатов продолжал активно бороться за признание себя невиновным. В первые годы после освобождения из тюрьмы он регулярно писал письма на имя председателя КГБ Юрия Владимировича Андропова и в Комитет партийного контроля. Все его обращения остались без результата.
В середине семидесятых годов прошлого века начали выходить сборники «Динамовцы в боях за Родину», получившие положительную оценку в «Правде» и других центральных газетах. В одной из рецензий подчеркивалось, что «Особая группа НКВД сыграла огромную роль в организации партизанского движения в годы войны». Главный герой нашей книги воспользовался этим и в 1976 году возобновил свои ходатайства о реабилитации. Он писал, что если «Правда», как официальный орган ЦК КПСС, признало героические действия Особой группы, то она не может быть бериевской террористической организацией, как это представлено в его уголовном деле.
В 1976 году председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов и председатель Комитета партийного контроля Арвид Янович Пельше дали свое заключение, где отметили, что доказательств причастности главного героя нашей книги к «преступлениям» Лаврентия Берии нет. Это подтвердили своими справками заместитель главного военного прокурора Батурин и начальник следственного отдела КГБ Волков. Дело должны были рассмотреть на заседании Политбюро, однако этому активно воспротивился член ЦК КПСС Михаил Андреевич Суслов. Он был вторым, после Леонида Ильича Брежнева, человеком в СССР, и с ним не хотели ссориться инициаторы реабилитации Павла Анатольевича Судоплатова [312] . Несмотря на это, социальное положение правдоискателя изменилось — его прикрепили к поликлинике Четвертого («Кремлевского») управления Минздрава СССР и к военному госпиталю КГБ СССР [313] . Для пожилого человека с множеством болезней, достаточно вспомнить процитированную выше медицинскую справку, это было очень актуально.
312
Судоплатов П. А. Разведка и Кремль. — М., 1996. — С. 479, 481–482.
313
Катамидзе В. Агент по кличке «Леон». — Лондон, 2005. — С. 340–341.