Волконские. Первые русские аристократы
Шрифт:
На территории имения главное место занимает замок Александра Христофоровича Бенкендорфа, построенный архитектором николаевской эпохи Штакеншнейдером. Строительство собственно замка Фалль пришлось на 1828–1835 годы. Замок был задуман в новоготическом (или байроновском) стиле. Двадцати-метровая восьмиугольная башня, увенчанная зубцами, широкое крыльцо с беломраморными львами и вазами. Павильоны из чугуна и стекла. Вокруг замка — богатые цветники, статуи, в том числе Венера, работы Кановы. «На берегу моря, в холмистой местности, окутанной лесами, над крутым скалистым берегом реки, против шумного водопада, стоит дом с высокой башней, с террасами, балконами, в том затейливом, несуровом готическом стиле, который при Николае I был пущен в ход архитектором Штакеншнейдером» — таковы воспоминания князя Сергея Волконского, правнука Бенкендорфа.
Стиль был задан императором Николаем I,
Дважды — в 1828 и 1833 годах — этот замок посещал император России Николай Павлович и собственноручно посадил в парке несколько деревьев. Довольно часто сюда приезжали и другие государственные особы различного уровня. В «колонной» комнате замка устраивались шумные приемы и концерты. Тут пела одна из самых прославленных певиц первой половины XIX века — Генриетта Зонтаг, неоднократно бывал Алексей Федорович Львов, автор гимна на стихи Жуковского «Боже, царя храни».
Сергей Михайлович Волконский вспоминает, что в фалльском доме, светлом, гостеприимном и приветливом, была одна комната, в которую они детьми входили с некоторым страхом. В этой комнате, мрачной и молчаливой, не хотелось оставаться надолго. Это был кабинет графа Бенкендорфа: «Перед большим письменным столом большое с высокой спинкой кресло; на столе бронзовые бюсты Николая I, Александра I, родителей Бенкендорфа. Вообще много бронзы — модели пушек, в маленьком виде памятник Кутузову и Барклаю де Толли; пресс-папье — кусок от гроба Александра I… Много портфелей с гравюрами, планами; высокие шкафы с книгами, медали в память двенадцатого года… В этой комнате все вещи как-то особенно молчали. Там пахло стариной, большей давностью, чем в остальном доме; там всегда хотелось спросить кого-то: «Можно?» А между тем там никогда никого не было…».
Там были готические залы с нишами, украшенными витражами, с колоннами, с резным дубом и мозаичными полами; несколько пожилых дам торжественно сидели на стульях с высокими спинками; группа оживленно беседующих молодых людей важно прогуливалась на переднем плане. Затем сцена менялась, и появлялись деревья, перспектива здания замка, завершающаяся линией морского берега, с яркими цветами и мраморными львами на первом плане, с барышнями в белом с настоящими розами в волосах.
Фалльский парк, раскинувшийся на несколько километров, таит в себе много неожиданностей. Многочисленные тропинки выводят то к живописной видовой картинке, то к висячему мостику, увешанному замочками (дань последней моде или традиции) с надписями, а на дне бурлящей реки Кейла, можно увидеть сотни ключей от этих замков, оставленных там влюбленными — на счастье. Традиция, конечно, интересная, это место очень популярно среди молодоженов… Кстати, можно наблюдать и такую картину, — часть замков на мосту спилена. То ли сами «влюбленные» через какое то время возвращались, то ли местное самоуправление взялось за дело, беспокоясь, как дабы под тяжестью этой традиции мост не обвалился?!
Определенный тон в парке задает природа — нависшие скалы, бурливая река, виднеющееся вдали море. Вот опять из воспоминаний Сергея Волконского: «Парк действительно огромный, в нем пятьдесят четыре версты дорожек. Нет ни одного похожего места: по берегу моря, по зеленым лугам, сосновыми рощами, вдоль реки, спуски и подъемы… И я, пожалуй, не могу припомнить ничего, что могло бы сравниться с фаллъским парком по красоте…».
Фалль — это то место, где часто бывали именитые гости. Бывал тут и поэт Тютчев. У Бенкендорфа было три дочери. Старшая дочь Анна вышла замуж и покинула Россию с мужем — венгерским князем, младшая дочь София вышла замуж за князя Кочубея. А средняя дочь Бенкендорфа — Мария, вышла замуж за племянника декабриста Сергея Волконского — Григория Петровича Волконского и унаследовала после смерти отца имение Фалль. Кстати, могила Александра Христофоровича Бенкендорфа находится на территории его бывшего имения. В лесу над водопадом, далеко от графского дома, на горе расположена как бы природная терраса, книзу спускается зеленый луг, по бокам его лес, впереди, за лугом, тоже лес, и за этим лесом море. На горе — огромный деревянный крест. Мария Бенкендорф, гуляя со своим отцом, однажды сказала: «Я хотела бы быть похоронена там, под крестом». Умирая на пароходе, который вез его из Амстердама в Ревель, Бенкендорф произнес последние свои слова: «Там наверху, на горе». Присутствовавшие ничего не поняли, и только когда привезли его тело в Фалль, Елизавета Андреевна разъяснила смысл сказанного. Сейчас именно тут, неподалеку от замка Фалль, находится
Впоследствии имением Фалль владели, украшали и благоустраивали князья Волконские вплоть до 1921 года, когда Эстонская молодая республика «реквизировала» имение за очень небольшие деньги. В этот же год Сергей Михайлович Волконский, правнук Бенкендорфа покинул Россию навсегда. Кстати, благодаря его воспоминаниям, и сейчас можно удивляться былой славе имения Фалль:
«….Фалль, дивный Фалль под Ревелем, на берегу моря. Под знаком Фалля прошел расцвет моей детской души, и на всю жизнь «Фалль», звук этого имени, остался символом всего прекрасного, чистого, свободного от реальной тяжести. Он живит меня бодрящей лаской морского воздуха, смолистым запахом соснового бора. Встают в памяти крепкие очертания нависших скал, в закатах пылающее море, зеленый мягкий мох во влажной тени хмурых елок и крепкий серый мох на сухом песке под красными соснами; бурливая, в глубоких берегах река, далеко расстилающиеся долины и холмы разделанного парка; огромные со скорченными ветвями каштаны, тонкие перистые лиственницы; журчащая вода и мшистый камень, в тиши подлесной приветливая черника, улыбчивая земляника; дорожки, вьющиеся, убегающие, каменными лестницами поднимающиеся, спускающиеся; беседки на горах, над бурливою рекой, над зелеными низинами смотрят на далекое синее море или на холмистую кудрявость лесную, из-за которой розовая башня поднимает свой сине-желтый флаг… О, этот дом, в котором пахнет деревянною резьбой, сухими и живыми цветами! Приветливая готика, уютная нарядность; дивный вид с террасы, из каждого окна. Ивее: воздух, свет, запахи, портреты, книги, и тишина, и говор — все укутано немолчным шумом водопада… Таков Фалль, дивный Фалль. Я не сказал, — но, может быть, это неинтересно, — что я родился там, 4 мая 1860 года, в шесть часов вечера, в большой спальне, что над «колонной комнатой»; там были кретоновые занавески с пассифлорами…».
Сейчас бывший замок находится в удручающем состоянии, но все же даже по такому его виду можно судить о былом великолепии этого места. Уже год замок обнесен забором и то и дело слышно, что там проходят какие-то работы. Потомки великого рода надеются, что в скором будущем замок вернет свое былое великолепие и славу и будет еще долго напоминать о событиях давних времен.
Глава 19. Имение Волхонка и легенда о Ваньке-ключнике
Усадьба Волхонка находится на другой стороне исторического центра Богородска (Ногинска) через реку Клязьму, на месте бывшего села Торбеево. Усадьба принадлежала роду Волконских, которые вырастили здесь невиданный по слова современников сад с различными заморскими деревьями.
Кстати, в Волхонке в 1829–1831 годах часто гостил Михаил Юрьевич Лермонтов, а дочь владельца усадьбы — Наталья Федоровна Иванова — была одной из первых его увлечений… Ей он посвятил несколько стихотворений.
Сегодня зеленый массив Волхонка, расположенный в городской черте Ногинска, является памятником истории и природы областного значения. Но в далекие века уходит память об этом удивительном уголке природы. Именно это живописное место на левом возвышенном берегу Клязьмы выбрал в 17 веке для устройства своей летней усадьбы московский боярин Алексей Микитьевич Волконский. Усадьба представляла собой двухэтажный дом, окруженный липовыми аллеями, к которым с одной стороны примыкал искусственный пруд.
Вообще роду Волконских имение принадлежало более 150 лет. Изначально небольшое помещичье имение Волхонка было известно под названием Никольское-Тимонино. Поместье Никольское-Тимонино являлось в свое время своеобразным очагом культуры, — его посещали многие известные люди России. В усадьбе бывали актеры Малого театра: П. С. Мочалов, С. В. Ленский, М. С. Щепкин, ученый, историк и археолог И. Е. Забелин, писатель-переводчик Н. X. Кетчер, автор учебника по общей истории Т. Н. Грановский.
В 1746 году в имении значатся два владельца — Михаил Михайлович и Николай Андреевич Волконские. Имение было поделено на две равные части. Одним из последних владельцев первой половины имения из рода Волконских был будущий генерал-фельдмаршал князь Петр Михайлович. В конце 1770-х — начале 1880-х годах обе части обширного имения Волконских числятся уже за другими хозяевами. Дмитрий Михайлович числится владельцем деревни Торбеево. Название «Торбеево» получено от разбойника Тарбея, который наводил страх на многих. Вокруг лежали поля и луга, небольшой лесной массив, который с давних пор называли «кругленьким». Позднее здесь рабочие собирались на маевки (тайные собрания). С событиями, произошедшими на одной из них, связано название улицы 28 Июня 1906 года.