Волшаны. Пробуждение Земли

Васина Екатерина

В себя я пришла дома, в окружении родителей, целителей и волшанов.

– Силы Аштэ и воды!
– выдохнула мама.
– Как ты нас напугала, малышка!

Ого, раз “малышка”, то точно напугала.

– Ну поводов для сильного беспокойства я не вижу.
– проскрипел один из целителей, в форменном бледно-голубом одеянии с разбросанными по ткани темно-фиолетовыми рунами. На его запястье я увидела знак Оку - бога, по преданию являвшегося дедом богини Аштэ. Это она создала наш мир.

– Бетти, - это уже отец, - что случилось? Ты чего-то испугалась?

–

Не знаю.
– пробормотала я.
– Просто вдруг почувствовала себя плохо и…

– Клив!
– вдруг охнула мама, глядя на моего отца, потом взгляд переметнулся к целителям.
– Что с моей дочерью! Она очнулась, скажите уже нам!

Отозвался самый старший из них, у которого я и заметила татуировку Оку.

– Леди Килей, я ведь уже сказал, что поводов для беспокойства не вижу. Ваша дочь сейчас в таком возрасте. когда внутренняя магия уже тянется к волшану. Не забывайте также о том, что она - девушка, уже практически взрослая. И потому… хм, думаю, это мне лучше обсудить с вами наедине.

Они отошли к окну, я же, закусив губу, посмотрела на папу и прошептала:

– Это все платье.

“Это все обелиск, от него мне стало так тошно и плохо, что я упала в обморок”.

– Что, Бетти?

– Платье мне ужасно жало. Просто везде. Я говорила маме, но она сказала, что такое невозможно, ведь мерки сделаны идеально. Я что, растолстела?!

– Ты похожа на щепку, дочка.
– вздохнул папа.
– Лежи, тебе надо отдыхать.

– А обед?
– я ухитрилась вложить в вопрос кучу ехидства.
– Обед с недоженихом.

Ну что же, мне удалось заставить папу удивиться. Машинально подумала, что с округлившимися глазами он выглядит забавно.

Но уже спустя пару секунд он взял себя в руки и проговорил:

– Думаю, не будет ничего страшного, если ты после небольшой беседы поднимешься обратно к себе. Ведь у тебя всегда может закружиться голова, верно?

И едва заметно подмигнул мне.

Папа, я люблю тебя.

Но…

Я едва дождалась, пока целители уйдут, оставив на столике рядом с кроватью порошки и какую-то настойку в темном флаконе. Мама передала их Алесе, а сама обратилась к отцу.

– Клив, мне надо поговорить с Бет наедине.

– Подождите!
– вмешалась я.
– Почему мне не сказали ничего про Гловеров?

– В смысле, дорогая?
– явно не поняла меня мама.
– Сегодня мы все обсудим. А то, о чем мы говорили с родителями Леонара вряд ли было бы тебе интересно.

– Но… но… - я замялась, не зная, как объяснить.
– Мне он не понравился.

– Кто? Леонар?
– это уже папа.
– Не нашли общий язык?

– Он мерзкий!
– вырвалось у меня.
– Пытается командовать! У него есть подружка, про которую он сказал мне...ну это…

И снова ступор, а я поняла, что краснею, так как сообщить родителям о том, как Леонар описал Элли, просто не выходило. Становилось стыдно и неловко до ломоты в затылке.

Но меня поняли, по крайней мере отец чуть нахмурился, а мама прикусила губу и стала зачем-то смотреть в окно. Затем пробормотала что-то про выпечку и сбежала. Точно я не знала, что кухней занимается Алеса.

– Пап…

– Я поговорю с родителями Гловера и объясню им, что такое поведение их сына с моей дочерью недопустимо. Думаю, он извинится.

– Можно мне не выходить за него?

– Бетти!
– рассмеялся отец.
– Сейчас тебе точно рано выходить замуж. Вот в восемнадцать лет, когда закончишь школу и выберешь, что тебе делать дальше. Вот тогда сыграем свадьбу. Я уверен, к тому времени вы с Леонаром сможете найти общий язык. Поверь, в первую очередь мы заботимся о тебе.

– Он мне не нравится.

– В твоем возрасте это неудивительно, дорогая. Ну ты… поговори о таких вещах с мамой, хорошо? Я хочу сказать, подростки любят себе придумывать, а потом сами цепляются за выдумки. Мама говорила, что не так давно ты вспоминала мальчика, с которым играла в Клейроне. Эдриан, да?

– Адриан.
– процедила я.

– Поговори сегодня с Леонаром и его родителями.
– мягко проговорил отец, вставая со стула.
– Не веди себя, как капризный ребенок. Весной ты получишь волшана, станешь ученицей старших курсов. Пора уже начать думать.

Думать!

– Да, папа.
– проговорила я мирно.
– Договорились. Буду думать, как и положено взрослой девушке.

Дождалась когда успокоенный моим ответом отец ушел и быстро огляделась. Где школьная сумка?

Она нашлась под небольшим столиком у окна. У меня дрожали пальцы, пока я искала дневник Адриана. А когда нашла, то без сил опустилась на пол, прямо на теплые отполированные доски. Папа сказал, что пора начинать думать? Ну что же...он не уточнял, в каком направлении мне рекомендовалось думать. Так что выберу я сама.

Слова придумались неожиданно легко:

“Я хочу, чтобы ты похитил меня сегодня в три часа после полудня”.

Сердце колотилось в горле, ноги казались ватными, а тело - легким и каким-то звенящим. Странно, прежде я могла писать Адриану что угодно. Мы все лето развлекались тем, что отправляли друг другу дурацкие записки с голубями. Пока одного из них не съела соседская кошка.

Почему сейчас в голове туман и ни одной связной мысли?

***

Адриан меня и правда похитил. К тому времени, как он пробрался в наш сад, я успела искусать ногти, измерить длину спальни шагами и побить подушку. Нет, я не боялась, что он не придет. Он обязательно придет. Но вдруг мама или папа что-то заподозрят?

Видеть самодовольную морду Леонара я не хотела. Да еще в окружении родителей и разряженная как кукла. Представила как он меня оглядывает с головы до ног, расплывается в улыбке и меня затрясло. Почему родители не понимают, что он отвратителен? Разве можно полюбить человека, который… который…

Тут мои мысли перебил едва уловимый стук камушков в окно. Я на миг замерла, а потом рванула к нему, по пути опрокидывая низкую табуреточку и вазу с цветами. К счастью для последней, она упала на ковер. А я даже не обратила на нее внимание.