Волшебная нить
Шрифт:
– Ах, как славно, что вы спросили! Скажу вам на ушко, - она и впрямь склонилась к уху Кати и прошептала: - Бывает, но инкогнито! Он не желает, чтобы его узнавали.
Тут из-за колонны показалась Наташа.
– Катя, я всюду тебя ищу! Поспеши, иначе опоздаем на поезд. Марья Власьевна уж в вагоне ждет.
Катя взглянула на графиню, бесстрастно обмахивающуюся веером, и приняла решение.
– Я уезжаю, однако весьма признательна вам за приглашение!
– Не отказывайтесь вовсе, - заговорщически улыбнулась Забельская.
– Утро вечера мудренее.
Они попрощались, и Катя поспешила за подругой, которая уже летела к выходу.
23.
Прошла ночь, и Катя уже не могла понять, как могла так увлечься: веселиться и танцевать беззаботно, словно Левушка не томился в остроге, а был рядом с ней. Она чувствовала изрядные укоры совести и сердилась на себя.
– Где же Марья Власьевна?
– нетерпеливо спросила девица у подруги, сидя за столом, накрытым к завтраку.
– Сказывала, ей в десяти местах побывать надобно, везде поспеть, всех повидать.
– Наташа тепло улыбнулась.
– Она такая хлопотунья.
Катя тяжело вздохнула. Она не могла есть и только отщипнула от булки крохотный кусочек.
– Ну же, Катя, поешь хоть что-нибудь, - уговаривала ее подруга.
– Наташа, ну как я могу есть, когда он там... А вчера!.. Я ведь танцевала с удовольствием и кокетничала с этим князем! Я дрянная, дрянная!
Она взялась бить себя по щекам, но испуганная Наташа тотчас схватила ее за руки.
– Ты с ума сошла, Катя! Чем ты поможешь Левушке, если станешь истязать себя и отказываться от еды? Тебе ведь силы нужны, но прежде всего - терпение!
Катя так и не коснулась кушаний. Наташа сокрушалась:
– Чтобы добиться своего, надобно запастись терпением. И выезжать непременно, иначе где найдешь покровительство и помощь? Ты напрасно себя винишь. Ближе ко двору надобно быть...
– Она задумалась, постукивая ложечкой о стол.
– Жаль, Алексея Николаевича здесь нет теперь, да и нескоро будет...
– Однако Марья Власьевна обещалась!
– воскликнула нетерпеливая Катя.
– Поможет, непременно поможет, - терпеливо утешала ее Наташа.
– Но надобно ждать, набравшись терпения...
Катя кусала губы, силясь удержать отчаянные слезы. Ждать? А что как Левушку уже осудили, и он гремит кандалами по Владимирскому тракту? Воображение рисовало ей жалкую картину: несчастный каторжник в дождь и холод бредет по грязи, подгоняемый ветром, едва переставляя закованные в цепи ноги...
– Ах, когда бы можно было поговорить с самим государем!
– воскликнула Катя.
Она подумала о маскараде. Графиня Забельская шепнула ей, что государь бывает в маскарадах инкогнито! Стало быть, напрасно она отказалась ехать?..
Марью Власьевну ждали только к вечеру. Наташа, желая отвлечь подругу от горестных мыслей, предложила прогуляться в Летнем саду.
– Что как она приедет раньше?
– беспокоилась Катя.
К тому же мысль о маскараде не давала ей покоя. Впрочем, графиня не полагается на нее, ведь Катя решительно дала ей понять, что не желает ехать в маскарад...
Беспокойная девица металась, не зная, какое принять решение. Однако она поднялась к себе и зачем-то достала из саквояжа многострадальный костюм пажа. Кое-где бархат истерся, кружево воротника разорвалось в двух местах, на курточке не хватало пуговиц. Катя порылась в рабочем столике, стоявшем возле окна, и среди мотков шерсти и шелковых ниток, обрывков кружев и лент она обнаружила атласную подушечку в виде сердечка, утыканную иголками. Здесь же, в одном из многочисленных ящичков, наткнулась на россыпь разноцветных пуговиц, перламутровых, костяных, серебряных и даже позолоченных. Выбрав три штуки простых, обшитых темным бархатом, которые более всего подошли к курточке, Катя устроилась в кресле возле столика и принялась за работу.
Наташа заглянула к ней, чтобы еще раз пригласить на прогулку, и удивленно подняла брови:
– Катя, чем ты занята?
– Так, чтобы время провесть...
– смущенно ответила девица, поспешно пряча разорванную рубаху за спину.
Наташа пристально посмотрела на нее, но ничего не сказала на это, лишь предложила:
– Едем же, Катя! Отчего ты еще не одета?
Катя улыбнулась просительно:
– Душенька, Наташа, поезжай сама, я останусь. Что-то мне не хочется гулять...
Наташа неодобрительно качнула головой:
– Неужто опять?
Катя молчала, и хозяйке ничего не оставалось, как оставить ее в покое.
– Ну и я не поеду, - заключила она и скрылась за дверью.
Облегченно вздохнув, Катя вновь принялась за работу. Она умело заштопала кружево и починила рубаху, пришила пуговицы к курточке. Придирчиво оглядела работу и осталась довольна. Стежки не видны, только знающий человек определит, где было порвано. Что же теперь?
Верно, враг человеческий не дремал. Стоило Кате подумать о маскараде, как внизу, в передней, тотчас раздался звон колокольчика. Девушка слетела по лестнице, не чуя под собою ног. Она будто знала наверное, что это за ней. И не ошиблась. Лакей доложил хозяйке, сидевшей в маленькой гостиной с книгой:
– Графиня Забельская просят принять.
Наташа распорядилась:
– Проводи ее в большую гостиную.
– И вопросительно глянула на подругу: - Верно, по твою душу явилась графиня?
Катя равнодушно пожала плечами, хотя сердце ее бешено колотилось. Они прошли в соседнюю комнату и уселись в ожидании возле изящного круглого столика. Графиня вошла легкой походкой, распространяя вокруг себя терпкий запах восточных ароматов. Она была одета в библейский костюм, копию с известной картины, изображавшей Ревекку. Длинный бархатный кафтан фиолетового цвета плотно облегал гибкий стан, из-под кафтана выглядывали легкие палевые шаровары. Белое покрывало спускалось с затылка, мягкими складками обрамляя лицо. Графиня была великолепна в этом наряде.
– Дитя мое, - обратилась она к Кате после нескольких вежливых слов, - я приехала за вами, как уговорились.
Наташа удивленно воззрилась на подругу: отчего та ни словом не обмолвилась о намерении ехать в маскарад?
– Ты поедешь с нами?
– спросила ее Катя с виноватой улыбкой.
Госпожа Пашкова слегка нахмурилась:
– А как же Марья Власьевна? Ты не чаяла ее дождаться!
Графиня поспешила вмешаться:
– Полно! Марья Власьевна будет рада узнать, что ее протеже довольна и весела.