Волшебница Вихря
Шрифт:
Я рассмеялась.
— Теперь и раздеться можно. Ты не переживай, тут чистые одежды есть. Простые, правда, но до комнаты добраться самое оно. Как твоя нога?
— Гораздо лучше.
Сняв платья, мы посмотрели друг на друга с понимающими улыбками: обе были не слишком пухлыми, но и не плоскими, и волосы были похожи, разве что мои рыжевато-русые, а у Эльты песочно-золотые. От тугой косы и тёплой ночи у очага я вся была кудрявая, но знала, что после мытья это пройдёт.
— Вот это да! — сказала я, когда мы, снарядившись баночками, мылом и мочалками, вошли в саму купальню. — Ничего себе ванна!
— Со своей древней историей, — отозвалась девушка. — Говорят, прапрадед подарил её прапрабабушке на свадьбу, а сделали это чудо каменные драконы. Она из солнечного, особо горячего камня. Сейчас мы его разбудим, он прогреется, и можно воду пускать.
— А вода откуда?
— Дождевая. На крыше есть специальные бадьи. Это очень приятно, поверь. Сейчас ещё жгучки растопим, и будет пар.
Вскоре мы уже лежали в тёплой воде, среди жаркого влажного воздуха. Я дремала, а Эльта рассказывала о младшем брате.
— Он всегда такой был — змей-проныра. Хотя на самом деле только поначалу кажется, что ядовит. Эрх, хоть и больно кусает, а не смертелен в своей жестокости.
— Хм. Илья с Власом не такие, да и ты совсем не кусачая.
— Да, в нас этого нет. Ну, или почти нет. Эрх в деда, тот тоже жалил. Правда, ровно до тех пор, пока бабушку не встретил.
Мы переглянулись так, словно много в этом понимали, и я стала рассказывать об Элике.
— Когда жили на острове, мы находили множество занятий по душе. Правда, родители строго следили, чтобы времени на всякие сумасшествия оставалось немного. Элик подолгу учился грозовой магии и обращению с оружием, я сидела с мамой, постигая мастерство вышивальщицы. Ну и за хозяйством надо было следить. Мы по дому, папа с братом на охоту. Всегда забот хватало.
— У тебя была интересная, насыщенная жизнь. Тоскуешь по прошлому?
— Да. Сейчас, правда, не так сильно. Мне очень нравится Вихреградье.
— Понимаю. Это место особое, здесь спокойно и безопасно.
— И красиво.
— А ещё уютно.
Мы рассмеялись. Эльта нравилась мне всё больше, и, кажется, ей моё общество тоже доставляло удовольствие.
Вскоре мы уже терли себя мочалками, душистыми отварами питали волосы, втирали в кожу масла. Мне было так хорошо, что не думалось о том, чем могло закончиться моё занятие с мечом, если бы не подоспел Влас.
— Ох, как же замечательно! — сказала я, когда мы вышли на солнышко чесать волосы.
Со стороны моря купальня завершалась садом, и нас никто не мог видеть, а потому я наслаждалась свежестью и лёгкостью, что всегда дарила чистота. Было мне хорошо, и я то и дело возвращалась мысленно к ночи у огня, непривычным объятьям и едва уловимому мужскому запаху, от которого приятно кружилась голова. Теперь-то я понимала, что происходит, но отказаться от сладостных грёз не могла. Они были вкусны и замечательны, и учили сердце особо сильному и звонкому счастью. Разве я могла совладать со столь мощными чувствами?
Правда, за завтраком Элик был хмур и молчалив, и, едва мы остались наедине в комнате, я сказала:
— Брат, прости. Я ведь не знала, что так получится!
— И как всегда меня не послушала! — вспыхнул он. — Я же просил подождать до завтра, тогда сам бы с тобой сходил!
— Знаю. Поэтому и прошу прощения. Ругал тебя Влас?
— Да нет. Не совсем. На самом деле он собирается меня с кузнецом познакомить. Тот живёт выше по склону, в получасе ходьбы от замка.
— О! Как здорово! А можно я с тобой?
— Конечно. Я и сам хотел тебя позвать. Нужно только Илье сказать, он нас поведёт.
Вскоре мы вчетвером поднимались по холмам — мужчины по бокам, я в серединке, Хран позади — и было мне спокойно и мирно. Я снова отдалась мыслям и чувствам, а потому удивилась скоротечности времени, когда мы остановились на поляне, окружённой потрясающе красивыми звездными берёзами — стройными, высоченными, с серебрящейся на ветру листвой. Дом кузнеца мне тоже понравился — он был срубовым, с балкончиками, и весь украшен замысловатой резьбой. Кузница виднелась в отдалении, у озера, и была построена из огромных валунов. Мы с Эликом открыли рты одновременно: навстречу шёл тяжёлой поступью осанистый каменный дракон. Лапы у него были толстые, туловище мшисто-серое, а голова массивная, с широким лбом и большими карими глазами. Хран напрягся было, но отозвался на команду «сидеть», и устроился у бедра Элика.
— Илья, — поклонился дракон. — Добрый день.
— Знакомься, Рыч, это грозовые дети, Элик и Веда, и их пёс Хран.
Мы одновременно поклонились друг другу, и дракон широко улыбнулся.
— О, мастера металла! Неужели и ты, девушка, куёшь?
— Я только наблюдатель, и ловка с иглой, а не с молотом.
Он весело фыркнул.
— Каждому своё, конечно. Мне вот иголку с ниткой и в лапах не удержать.
— Тебе и не нужно, — улыбнулся Илья. — Драконам и без одежды хорошо.
— Это верно, — улыбнулся зверь. — Вы простите, я как раз шёл к скалам. Думаю, ещё увидимся и поговорим дольше, но сейчас у меня много дел.
— Всего доброго, — склонил голову Элик.
— До свидания, — сказала я.
— Добра и вам, люди.
Едва дракон ушёл, как из дома показался пожилой седовласый мужчина.
— У меня тут гости, оказывается! Здравствуйте, дети, здравствуй, Илья! О, какой красивый кавис! Тебе тоже привет.
Он пригласил нас внутрь, и мы долго пили душистые травы и разговаривали. Храну досталась большая кость, и он с упоением грыз её, лёжа в углу. После перекуса Малик показал нам кузницу, рассказал, что Рыч помогает ему в работе и живёт в пещере у подножия горы, и вскоре я поняла, что нужно оставить мужчин одних. Илья вызвался проводить меня — подозреваю, его об этом попросил Влас. Спускались мы быстро, ведь нога совсем перестала меня беспокоить, и я по дороге подхватывала цветы и плела венок, представляя, как на празднике Лета буду впервые за долгое время танцевать.
Илья всё время молчал, о чём-то своём думая. Мне даже показалось, будто он меня немного стесняется, но сказать наверняка было трудно. Я тоже не спешила заводить беседу, радуясь тому, что могу прокручивать в голове все детали предстоящего счастья. Летний праздник всегда был моим самым любимым.
Элик вернулся в крепость только к обеду. Я сразу поняла, что, будь его воля, он бы вообще не пришёл, но брату нужно было отправляться на берег — тренироваться. Я, прихватив вышивку, пошла с ним. Вряд ли мужчинам будет до меня, сидящей в тени дерева, а если они снова начнут приставать, я делом докажу, что очень занята.