Волшебница Вихря
Шрифт:
— Он был ранен, — ответила я за брата. — Мы рады познакомиться, Эльта.
— И я вам рада. Пойдёмте! — она мотнула светлой головой. — Не знаю, как ты наверх забираться будешь, Элик… Да только внизу свободного места нет.
— Дойду уж, не развалюсь, — проворчал брат. — Просто с непривычки земля слегка качается.
Девушка спрятала улыбку, а я подумала, что мы с ней, возможно, подружимся. Подруги у меня никогда не было — на острове не с кем было, кроме мамы, о сокровенном говорить, а потом и не до дружбы стало. Элик оставался моим единственным родным человеком, которому можно доверять, но некоторые вещи мы не обсуждали никогда. Например, я не могла поговорить с ним о том, что уже давно не шила себе новых платьев и не вплетала в волосы цветные ленты… Мы оба грустили, но Элик по-мужски сдержанно и скупо, не разводя мокроту. Мне же порой хотелось выпустить хотя бы часть горя, однако я никогда при брате не плакала, предпочитая для слез уединяться в чаще леса или на пустынном берегу.
Думая об этом, я смотрела по сторонам, подмечая удобные причалы, большие шершавые валуны внешней стены, длинные лестницы, арки и украшенные мозаикой галереи. Повсюду что-то цвело, карабкалось по стенам, журчало… Пруды, и клумбы, и садики были самых разных размеров и мастей, и людей в ранний час тоже было немало, но все они нам улыбались.
— Там у нас пекарня. Там прядильная. Там лошадей держим, — показывала Эльта. — Это южный двор. Там пруды. Там рыбацкие причалы. Южнее хлебные поля, а если на север — там красивые утёсы. А вот главный вход в замок, нам сюда.
Я вовремя опомнилась и закрыла рот. Да, крепость ставилась на века, но была она, несмотря на свою прочность, ещё и красива. Как много цветов пестрело вокруг, сколько старых раскидистых деревьев подвинуло корнями камень! А как всё цвело — ярко-розовым и фиолетовым, небесным, жёлтым и белым! И каждый уголок манил остановиться, рассмотреть ближе, узнать и почувствовать древние тайны, которых наверняка было немало.
Площадь перед замком была широкой, в центре сияло прозрачно-голубое озеро с фонтаном в виде кита. Плавали горделиво чёрные лебеди, а на алых кувшинках сидели, замерев, огромные синие бабочки. Мы прошли мимо высоко бьющей из китовой головы струи, и я подумала, что никогда и не надеялась вживую увидеть подобное чудо мастерства. Устройство фонтана было описано в одной из самых любимых наших с Эликом книг, повествующей об удивительных «механизмах» древних творцов.
За площадью начинались сады. Честно говоря, я представляла крепость каменной, но она была живой и поющей. Порхали помимо бабочек хоа — магические полупрозрачные существа, которые любили густую листву и травы.
— А вот и нужная дверь. Вы не ошибётесь, она единственная красная. Ещё можно пользоваться жёлтой и голубой, но они все в разных концах замка.
— А псу наверх можно? — спросила я.
— Конечно. Он ведь где попало пачкать не будет? Ну и славно!
Эльта пошла вперёд по коридору, касаясь кончиками пальцев стен, и камни под её рукой начинали медленно светиться. Значит, точно замок строили великие умельцы!
— Почти в каждой комнате есть два-три живых камня. Вы скоро научитесь запоминать их, и не заблудитесь. Там мои братья живут, Влас, Илья и Эрх, — показала она налево. — Моя комната поблизости. А ваша здесь будет, по лестнице выше и направо. — Она дёрнула ручку тёмной двери, и мы оказались в небольшом уютном помещении.
Здесь было два окна, маленький балкончик, что заселили ярко-розовые вьюны, а внутри низкий шкаф с красивой резьбой, широкая лавка у окна, и две кровати на низких ножках. То есть гораздо больше того, к чему мы привыкли за три сиротских года. Хран тотчас вышел на балкон, да там и улёгся, вытягивая лапы. Понял, умный, что больше уже никуда не отправимся в ближайшее время.
— Там купальня с камнями, — показала девушка маленькую дверь слева. — Нравится?
— Прекрасное место! — искренне улыбнулась я. — Большое тебе спасибо!
Эльта похлопала по кроватям.
— Я велю принести тюфяки и подушки. Брат сказал, ваши родители погибли, и вы скитались долго… Всё, что необходимо, найдём.
— И мы в долгу не останемся, — тяжело опустился на лавку Элик. — Будем трудиться, как и остальные.
Брата явно беспокоили раны, да и мои повязки надо было поменять. На корабле я к ним даже не прикасалась — не при воинах же раздеваться!
— Мы обедаем в полдень. Как услышите звон колокола — приходите вниз. Столовая как раз возле мозаики с виноградниками.
Мы поблагодарили её ещё раз, и, наконец, остались одни.
— Ну, что я говорил? — широко улыбнулся брат. — У меня тоже предсказалка неплохо работает.
Мы рассмеялись, и я вышла на балкон полюбоваться. Окна комнаты смотрели во двор, на сад. Доверчиво прижимался к стене старый серебряный бук, и одна из ветвей касалась стены. Я погладила её и улыбнулась. Впервые мне было так уютно и хорошо вдали от дома.
Глава 3
Мне удалось уговорить Элика отлежаться. Я пообещала, что непременно принесу ему и Храну поесть, а сама, приведя себя в порядок, отправилась вниз.
На мне было как всегда простое светлое платье с неяркой вышивкой, и поверх жилет из тонкой кожи. Я решила отложить смену повязок на вечер, очень уж хотелось есть. Но, как оказалось, в замке было легко заблудиться, и я довольно долго бродила по коридорам, балконам и переходам. Было в этом какое-то особое волшебство, и я радовалась, когда удавалось погладить нужный камень, который тотчас давал голубоватое мерцание, или обнаружить в нише цветы в ярких горшках, а ещё лавочки, фрески и кованые подставки с живыми камнями в виде разных животных.
А потом на очередном повороте я едва не столкнулась с Власом. Хорошо, что он поймал меня за плечи — я так замечталась, что не глядела, куда шагаю.
— Ой! Здравствуй! Прости. Я столовую ищу.
— Она внизу, — напомнил мужчина. — А ты по верхнему этажу бродишь.
— Верно, — улыбнулась я. Мне почему-то было смешно. — Спасибо тебе за комнату. Мы привыкли когда на улице, а когда и в лесу…
Он кивнул.
— Как брат?
— Отдыхает.
— А твои раны?
— Вроде ничего.
Мужчина опустил глаза на мою руку.
— Хорошо зажило.
— Это всё твоё чудесное зелье.
— Настойка варха. Я всегда ношу её на случай беды.
Он некоторое время внимательно разглядывал меня, и я впервые пожалела, что так скромно одета.
— После обеда посмотрю раны на спине, — вдруг сказал мужчина. — Идём-ка, а то до вечера тут ходить будешь, мастерица.
Он пропустил меня вперёд, и сам пошёл следом, порой едва касаясь моей спины, чтобы направить в нужную сторону. Я честно старалась запоминать ходы и двери, но сердце билось так, что все мысли прерывало.