Волшебник
Шрифт:
– Неужто гномы Серых Башен имеют обыкновение подслушивать чужие разговоры?
Долган сделал вид, что не заметил сарказма, прозвучавшего в вопросе королевы, и со сдержанным достоинством ответил:
– Как правило, они этим не занимаются, ваше величество. Да и я вовсе не собирался вмешиваться в вашу беседу. Просто прогуливался здесь неподалеку. Уж очень тесны эти ваши клетушки, а стоит закурить трубочку, так и вовсе дышать нечем! Но уж коли я услыхал, что вы говорите о Томасе, то подумал, что и мне невредно будет вас послушать. А может, я смогу добавить и кое-что от себя. Ведь как-никак мы с ним друзья.
Калин лукаво усмехнулся:
– А ведь ты, оказывается, умеешь ходить бесшумно, друг Долган. Раньше я не замечал за тобой этой способности!
Долган невозмутимо попыхивал трубкой.
– Я научился этому
Агларанна грустно улыбнулась:
– В том, что случилось, нет твоей вины. Долган. Откуда же тебе было знать, чьи это доспехи? Я устрашилась вида этого белоснежного плаща на плечах мальчика, когда он впервые появился здесь, но потом успокоилась, уверив себя, что волшебная сила валкеру не станет служить смертному. Теперь же я вижу, что Томас год от года утрачивает человеческие черты и приобретает облик эльфа. Случившееся с Томасом стало возможным благодаря стечению странных и на первый взгляд не связанных между собой обстоятельств. Наши волшебники давно нашли бы и уничтожили доспехи, не охраняй их своей магической силой последний из драконов. Ведь на протяжении многих веков мы отыскиваем волшебные предметы, оставшиеся от валкеру, и разрушаем их чары, чтобы ими не смогли воспользоваться моррелы. Но теперь слишком поздно. Томас не отдаст нам свои доспехи по доброй воле.
Долган кивнул, сделав глубокую затяжку, и мрачно проговорил:
– Едва настает зима, как он начинает тосковать и томиться в ожидании весны и грядущих сражений. Кроме них, его мало что интересует. Бывало, сидит в зале собраний, мрачный как туча, и опорожняет один за одним огромные кубки эля, нисколько при этом не пьянея. Или уставится не мигая в оконце на белый снег. Одним богам ведомо, что он там видит! Доспехи он запирает в сундуке в своей комнате. А когда вновь приходит время битв, он носит их, не снимая. Даже спит в кольчуге и плаще. Вы правы, миледи, он очень изменился, и перемены эти начались сразу же, как только он надел доспехи дракона. Нет, по доброй воле он нам их не отдаст, это уж точно!
– Мы могли бы принудить его к этому, - задумчиво проговорила Агларанна.
– Но мне кажется, что лучше будет оставить все как есть. То новое, что появилось в Томасе, дает мне надежду, что однажды он станет спасителем моего народа. Ради своих подданных я готова пойти на любой риск!
Долган покачал головой:
– Я не понимаю, о чем вы, ваше величество!
– Я и сама не до конца разобралась в происходящем, грустно улыбнулась Агларанна.
– Но ведь мой народ вовлечен в войну! Сильный и опасный противник может вторгнуться в наши земли и погубить эльфов! Среди пришельцев есть могущественные волшебники, чьему искусству, возможно, окажет противодействие лишь древнее колдовство валкеру. Сдается мне, что дар дракона спасет мой народ.
– Странно, что в металлических доспехах и тканом плаще заключена такая грозная сила!
– Долган пожал плечами.
Агларанна насмешливо улыбнулась.
– Вот как? Это представляется тебе странным? А как же тогда молот Тоулина, с которым ты никогда не расстаешься? Он ведь тоже обладает волшебной силой, и с ее помощью ты наверняка рассчитываешь занять трон Западного королевства гномов!
Долган пристально взглянул на королеву.
– Вам многое известно о нас, ваше величество. Меня в который уже раз ввела в заблуждение ваша обманчиво юная наружность.
– Он устало махнул рукой.
– А что до трона, то вы ведь не хуже меня знаете, что гномы Запада не избирали монархов с .тех пор, как Тоулин исчез в недрах Мак Мордейн Кадала. Но если мой народ решит поставить над собой верховного властителя, это будет сделано согласно древним традициям и законам. Молот Тоулина здесь ни при чем. Так что же мы решим насчет паренька, ваше величество?
Агларанна вздохнула.
– Он станет тем, чем ему предназначено стать. Но мы можем немного повлиять на суть и характер превращения, которому подвергаются его душа и тело. Наши волшебники денно и нощно пекутся об этом. Если древняя магия валкеру всецело овладеет его существом, он сможет без труда разрушить все наши чары. Это станет для него так же легко, как для
– Повелители драконов...
– задумчиво пробормотал Долган. В наших легендах и сказаниях сохранились сведения о валкеру, но они так скудны и отрывочны... Не соблаговолит ли ваше величество поведать мне о них?
Королева задумчиво смотрела вдаль. Казалось, она не расслышала слов Долгана, погрузившись в свои безрадостные размышления. Но усилием воли заставив себя вернуться к реальности, она проговорила:
– Наши предания восходят ко временам глубочайшей древности. Мы знаем о валкеру все или почти все, друг Долган. О многом из того, что мне известно, я не смогу поведать тебе, не нарушив запретов наших чародеев. Ведь есть имена и названия, произносить которые опасно. Но и то, о чем мне дозволено говорить, повергнет тебя в изумление и трепет. Об этом до сей поры знали только мы, эльфы.
Задолго до того, как на этой планете появились люди и карлики, ею правили валкеру. Они стали неотъемлемой частью мира, в котором жили, будучи сотворены в одно время с ним. Богоподобные создания, порождения самой этой земли, они не ведали никаких законов и правил. Их собственные желания и капризы, стремления их непредсказуемых натур, подчас опасные и противоречивые, и служили для них законом. Они обладали безграничной властью над всеми, кто обитал на планете. Валкеру летали по воздуху на спинах огромных драконов. Они могли переноситься даже в самые отдаленные уголки Вселенной. Проникая в другие миры, они похищали оттуда все, что им приглянется механизмы и сокровища, знания и живые существа. Они часто устраивали поединки между собой, заканчивавшиеся смертью одного из участников. Весь этот мир был их владением, а мы... Мы всецело пребывали в их власти.
В те времена мы и моррелы были одним народом. Валкеру разводили нас, как вы разводите скот. Некоторых из нас они содержали в своих жилищах, как... домашних животных, а также для... для других целей. Остальные жили в лесах и в полях. Они-то и стали прародителями эльфов. От тех же, кто находился при валкеру, берет начало род моррелов.
Но потом все изменилось. Наши хозяева прекратили свои междоусобные сражения и объединились. Причин этого мы не знаем, хотя я не удивилась бы, если бы обнаружилось, что о них помнят моррелы: ведь они были ближе к Древним, чем мы, эльфы. Наши предки так и не смогли выяснить, что произошло с валкеру. То было время Войн Хаоса, и многие из сведений о тогдашних событиях утрачены безвозвратно. Мне ведомо лишь одно: в те времена все слуги Древнейших получили свободу, а сами валкеру исчезли. Никогда больше ни эльфы, ни моррелы не видели ни одного из своих господ. Когда Войны Хаоса бушевали над миром, в пространстве и времени, его окружавших, образовались огромные отверстия, сквозь которые на планету хлынули несметные толпы гоблинов, людей и гномов. Немногие из эльфов и моррелов пережили эти тяжелые времена, но те, кому удалось уцелеть, заново отстроили свои разрушенные жилища. Моррелы и по сей день не оставляют надежды овладеть магической силой своих исчезнувших господ. С тех пор, как валкеру покинули этот мир, темные братья разыскивают повсюду их амулеты и уносят их в свои обиталища. Они переняли многие из черт валкеру - их жестокость, мстительность и кровожадность. В отличие от нас, эльфов, они не стали искать свой путь на этой земле, и по сей день оставаясь бывшими слугами бывших господ. Вот почему мы с ними, некогда доводившиеся друг другу братьями, теперь так разнимся между собой.