Волшебники Гора
Шрифт:
Женщина посмотрела на неё с благодарностью и, быстро натянув на себя сброшенную одежду кающейся, поспешила прочь с платформы. Мужчины одобрительным гулом выразили поддержку решения их Убары.
— Господин, — шёпотом окликнула меня Клаудия, стоявшая не больше чем в ярде позади и справа от меня.
— Что? — спросил я, сделав шаг в сторону и встав рядом с ней.
Она посмотрела на меня. Щёки женщины блестели от слёз.
— Правда ли, что я красива? — спросила она, сама испугавшись своего вопроса.
— Правда, — кивнул я.
— Спасибо, Господин, — поблагодарила она меня.
— Даже несколько лет назад, будучи властной и жестокой, Ты была очень красивой, — заверил я её.
— Теперь для меня это осталось в далёком прошлом, — вздохнула Клаудия.
— Да, — не мог
— Спасибо, Господин, — улыбнулась она.
— Никогда не сомневайся в своей красоте, — посоветовал я ей.
— Да, Господин, — кивнула женщина.
— Ты всё ещё свободна, — напомнил я. — Тебе не обязательно обращаться ко мне «Господин».
— Конечно, — согласилась она, — но для меня будет лучше начинать снова привыкать произносить такое уважительное обращение.
— Верно, — признал я.
— Снова не она, — послышался сверху голос Талена.
— Насколько милосердна Талена, — восхищённо крикнул один из мужчин.
— Корнелия, Леди Ара, — причитал писец.
— Не раздевайте меня перед мужчинами, прошу вас, — взмолилась женщина, отчаянно прижимая одежду к себе.
Талена сверилась со списком, протянутым писцом стоявшим подле неё. Это не было одной из копий основного списка, если можно так выразиться, в котором были указаны имена всех женщин.
— Пожалуйста, — глотая слёзы попросила женщина.
— Разденьте её, — приказала Убара, наконец, оторвавшись от свитка.
Леди Корнелия испуганно вскрикнула. Единственный предмет одежды был просто сорван с неё. В диком смущении она опустила голову. От охватившего её стыда женщина покраснела, буквально от корней волос до пальцев ног.
Признаться, я не думал, что эту женщину могли бы выбрать. Как и многие свободные женщины, она мало заботилась о своей фигуре. Возможно, именно по этой причине она так не хотела быть обнаженной перед мужчинами. Впрочем, чтобы быть полностью искренним, надо добавить, что в случае порабощения рабовладелец быстро бы исправил её оплошность в этом, переведя на точно просчитанный, и где-то даже беспощадный режим диеты и упражнений. Уж хозяин-то проследил бы за тем, чтобы она быстро пришла в норму, причём как в плане физического здоровья, так и сексуальных реакций.
— Это кажется Ты, — заметила Талена, насмешливо глядя на женщину, — в прошлом году, в большом театре, сделала замечание относительно твоей будущей Убары, в котором выразили неодобрение восстановлением её гражданства.
Леди Корнелия ошеломлённо уставилась на Талену.
— Ты избрана, — объявила Убара.
Растерянную женщину оттащили в стороне и, поставив на колени, накинули на её запястья наручники, а уже через мгновение я добавлял её к цепи.
— Нет, — сказала Талена, отсылая следующую женщину — не эта.
Присмотревшись к женщине, которую только что сам добавил к цепи, теперь уже стоявшую на первой линии, я пришёл к выводу, что не пройдёт и трёх, максимум четырёх месяцев, а может даже и раньше, и она станет горячей, послушной, возбуждающе сформированной рабыней.
— Нет, — опять повторила Убара, — тоже не она.
Талена уже была готова освободить следующую кандидатку, но ей что-то шепнул один из помощников, привлекая её вниманию к списку, демонстрируемому представителем Высшего Совета, и женщина была отправлена к цепи. Я пришёл к выводу, что она или возможно кто-то из её родственников имели неосторожность оскорбить некоего члена нынешнего Совета. Другая женщина, несколькими претендентками позже, точно так же в последний момент, когда Талена уже, казалось готова была избавить от рабства, пошла на цепь, очевидно по просьбе или требованию одного из косианцев стоявших на возвышении. Я сомневался, что его интересовало участие во внутренних интригах в Совете Ара, так что оставалось предположить, что женщина просто приглянулась ему лично. Возможно, он решил что она относится к тому типу женщин, который косианцы предпочитают видеть на их пирах, снующими среди столов, с полными блюдами яств, или разливающими вино, или возможно просто лежащими на животах или спинах около банкетных столов готовые обслужить своих господ более интимными способами.
— Нет, — между тем сообщила Талена следующей женщине, — не подойдёт.
Население
— Тоже не она, — огласила свой вердикт Талена.
То, что происходило на платформе, с моей точки зрения, было очень интересно. Как известно, женщины на Горе, как золото, серебро, домашние животные, и прочие объекты собственности, обычно считаются законной добычей победителя. Конечно, нет ничего удивительного в том, что в этом случае рабыни, которые уже являются собственностью, домашними животными, рассматриваются в качестве трофеев изначально. С другой стороны нужно понимать и то, что свободные женщины захваченного города или территории, если оставлены в живых, также обычно подразумеваются как добыча, причём как их завоевателями, так и ими самими. Но — одно дело, конечно, когда мужчина посреди пылающего в огне города, прижимает женщину к стене, срывает с неё одежду, а затем, если она ему понравится, оставляет себе, и совсем другое для женщины павшего города, быть вызванной во имя компенсаций, искупления или чего-то подобного чтобы выстроиться в очередь для публичной оценки.
— Да, — объявила Талена, — она избрана.
Ещё одна женщина, блондинка, была закована, сойдя по пандусу, была добавлена мною к цепи.
Судя по слухам, Кос установил для Ара первую контрибуцию, в размере всего лишь десяти тысяч женщин. Если взять за основу самую осторожную оценку, то есть, что в городе в данный момент осталось приблизительно два миллиона граждан и половина из них женщины, то получается, что Аре должен был передать косианцам по донной своей свободной женщине с каждой сотни проживавших. Разумеется, это было только первой такой контрибуцией. Конечно, трудно было оценить число рабынь, ставших добычей косианцев, так же, как и количество верров и тарсков. Можно было не сомневаться, что контрибуции касавшиеся рабынь были, но как и кое-какие другие виды военной добычи и репараций, разглашены они не были. Кроме того, многие рабыни, наряду с драгоценностями, турианскими коврами, серебряной посудой и прочими ценностями были просто захвачены в результате банального уличного грабежа. За последнее время я не раз видел в городе зарёванных и слёзно умоляющих рабынь вырванных из рук любимого господина, связанных и уведённых на косианском поводке. Кроме того, по городу прокатились многочисленные конфискации рабынь.
— Людмилла, Леди Ара, — объявил писец, и не дождавшись, повторил: — Леди Людмилла из Ара!
Гвардейцы удивлённо посмотрели друг на друга.
— Нет, — сказала Талена. — Леди Людмилла из Ара была освобождена от почётной обязанности благодаря её вкладу в благосостояние Ара, и за её службу на благо государства.
Те два писца, что держали копии основного списка, тут же сделали соответствующие примечания. Гвардейцы расслабились.
Признаться, меня заинтересовал вопрос, не была ли упомянутая Леди Людмилла той самой женщиной, которой принадлежали несколько рабских борделей рабыни на улице, известной как переулок Рабских Борделей Людмиллы. Собственно улица и получила своё название благодаря тому факту, что на ней располагались несколько из её борделей. Их там было целых пять: Золотые Цепи, предположительно лучший или, по крайней мере, самый дорогой, Шёлковые Шнуры, Алая Плеть, Рабские Полки и Туннели, последние четыре считались дешёвыми, все девки шли за бит-тарск. В Туннелях я как-то побывал, и как я уже упоминал, там меня обслуживала, улучшенная мной рабыня с Земли — Луиза. Это было ещё в те времена, когда я проживал в инсуле Ачиатэса, расположенной на той же улице.