Волшебники Гора

Норман Джон

— Вы думаете, что сегодняшнее нападение было работой этой Бригады «Дельта»? — поинтересовался я.

— Конечно, — уверенно кивнул офицер.

— А кто они такие? — спросил я.

— Несомненно, это предатели и отступники, — заявил капитан, — предатели и Коса, и Ара.

— Понятно, — протянул я.

— Подозреваю, что это дело рук ветеранов кампании в дельте, — предположил он, — или выходцы из недовольных городов вроде Форпоста Ара.

— Ну я из Форпоста Ара, — влез в нашу беседу Марк.

— Но Ты-то стражник, хотя и из вспомогательной стражи, — отмахнулся капитан.

— Верно, — не стал переубеждать его мой друг.

— А

что если это Марленус вернулся, — закинул я удочку, так как мне показалось, что наступил превосходный момент, чтобы запустить ещё один слух.

— Не может этого быть, — отмахнулся косианец. — По крайней мере, я так не думаю. Марленуса, насколько я знаю, не было в дельте. На мой взгляд, более вероятно, что это делают ветераны дельты, которых достаточно в городе, или кто-то с севера, из Форпоста Ара или других мест.

— Возможно, Вы правы, — пожал я плечами.

К моему сожалению, капитан оказался весьма проницательным товарищем, и следовательно маловероятным кандидатом на то, чтобы поддержать мои усилия по продвижению очередного слуха, или, по крайней мере, конкретно этого слуха. Безусловно, даже человек подлинной честности, тот, кто вряд ли увлекался порождением, воспроизведением и передачей слухов, а также не склонный доверять им в пору своего детства, позже может обнаружить за собой потерю их критичного восприятия, особенно, когда это становится, так сказать, «общепринятой истиной». Да и не все ли мы, в конечном итоге, становимся жертвами слухов, даже в том, что касается многих из наших самых глубоких «истин»? Сколько из наших тысяч и сотен тысяч таких «истин» мы проверили лично? Многие ли из нас могут определить расстояние до планеты или структуру молекулы?

— Я пришлю фургон за телами, — сказал капитан.

— Да, Капитан, — козырнул я.

Капитан с ненавистью посмотрел на дэльку, небрежно нацарапанную на стене.

— Это — всего лишь царапина, метка, — заверил его я.

— Нет, — скрипнул он зубами. — Это нечто большее. Это — вызов Косу и Ару!

— Ару? — удивился я.

— Тому, каким он стал сегодня, — пояснил косианец.

— Но возможно не старому Ару, — заметил я.

— Возможно, нет, — признал офицер.

— Вам приходилось встречаться с мужчинами Ара в сражении? — поинтересовался я.

— Да, — кивнул он, и его лицо скривилось. — И это — метка мне из того старого Ара, который я знал во время войны, Ара копий и штандартов, всадников и пехотинцев, пыли и труб, тарнов и тарларионов, Ара имперского, славного, доблестного и гордого. Именно поэтому, это настолько опасно. Это — напоминание о старом Аре.

— Об истинном Аре? — уточнил я.

— Если хочешь, — буркнул косианец, а затем его лицо снова перекосила гримаса ярости, и он воскликнул: — Они побеждены! Он мёртв! Он ушёл! Как они посмели, вспомнить его?

Он окинул улицу хмурым взглядом. Теперь она казалась совершенно пустынной. Но я не сомневался, что слух о том, что здесь произошло, уже пошёл гулять по городу, обрастая новыми подробностями.

— Как они смеют сопротивляться? — спросил он.

— Мне кажется, что таковых очень немного, — заметил я.

— Они где-то там, — с ненавистью пробормотал офицер.

— Возможно, — не стал разуверять его я.

— Берегите себя, — посоветовал он нам с Марком.

— Спасибо, Капитан, — поблагодарил я.

— Они могут быть где угодно, — предупредил он.

— Уверен, это какие-то одиночки, —

пожал я плечами, — возможно, пара сумасшедших, которые никак не могут понять простых вещей и очевидных фактов.

— Они — верры, — заявил косианец. — Но не все. Некоторые только притворились, что они верры, а на самом деле они слины, натянувшие на себя шкуру верра.

— Или ларлы, — подсказал ему я, — терпеливые, неприрученные, опасные и готовые к действию.

— Ничего, на Косе тоже хватает своих ларлов, — прорычал капитан.

— Я нисколько не сомневаюсь относительно этого, — заверил его я.

— Если бы это зависело от меня, — проворчал он, — Ара бы уже не было. С ним было бы покончено навсегда. И сейчас здесь не было бы ничего кроме пепла и соли. Даже имя его было бы вырвано из памяти, из документов и из истории. Я бы постарался сделать так, чтобы о нём просто забыли, как будто его и не было.

— Для народа трудно для великим, если у него нет великих врагов, — заметил я.

— В том-то и беда, что и Кос и Ар нуждаются друг в друге, — вздохнул косианец. — Как ещё каждый из них мог бы стать великим, если бы не было другого?

— Возможно, — не стал спорить я.

— Здесь мы не нашли для никакой славы, — усмехнулся он. — Мы не одержали эту победу в штурме и огне, взбираясь на стены, выламывая ворота, отбивая одну улицу за другой, один дом за другим. Это не мы были теми, кто победил Ар. Это его мнимая власть предала его, в своей зависти и интригах, в своих мелочных стремлениях и жадности. Идеи и ложь победили Ар. Эта победа достигнута посредством сеяния беспорядка, распространения неуверенности в себе и чувства вины, завёрнутых в яркую красочную этикетку показной риторики и этики. Мы просто приучили их думать, что зло это добро, а добро это зло, что сила это слабость, и в слабости сила, что здоровье это болезнь, а быть болезненным это хорошо. Мы заставили их не доверять себе и научили полагать, что их основные инстинкты и элементная проницательность, самый существенные и примитивные инстинкты, заложенные в их крови, должны быть уничтожены в пользу самоотречения и расстройства, в пользу пустых принципов. Мы использовали в качестве оружия против них, отупляющий поток пустопорожних слов, чтобы разрушить и обобрать их, и завлечь их в наших сети. Таким образом, преданные теми, кто искал развития в разрушении и распаде их собственного общества, подстрекаемые полными благих намерений, бесхитростными идеалистами и дураками, они сами бросили себя под наше милосердие, во власть тех, кто не оказался столь глуп или столь болен как они. Я видел сильных мужчин с удовольствием складывающих своё оружие. Я видел граждан Ара певших, когда горели их ворота, когда они собственными руками разбирали свои стены. Это не было честной победой для Коса, выигранной на стенах, в воротах, на улицах. Это не та победа, которой мы можем гордиться. Это — победа не стали, а яда.

— Вы — воин, — озвучил я свою догадку.

— Точнее когда-то им был, — проворчал косианец.

Он поворачивался и посмотрев на магазин, сказал:

— Когда тела увезут, я думаю, что мне стоит сжечь этот магазин.

— К нему примыкают другие здания, — предупредил я.

— Ах, да, — кивнул офицер. — Мы должны избегать инцидентов. Мы должны сохранять верров умиротворенными, чтобы до них не дошло, что их просто доят и стригут.

— Уверен, Вы не считаете, что торговец связан с Бригадой Дельта, — предположил я.