Волшебные сказки Италии
Шрифт:
– Смотри, Калаф! Это ответ и последнее предупреждение… – в предчувствии беды лицо Бараха потемнело.
– Учитель, не мешай. Я все решил!
– Калаф, раз не могу тебя остановить, давай совета спросим у моей жены. Я говорил тебе, что дочь Скирины служит у принцессы. Нужно с ними обеими поговорить. Сказать иначе, проведем разведку. Пойдем к нам и дождемся возвращения со службы Зелимы.
– Согласен, это нужно.
И они отправились домой, в корчму.
Скирина встретила гостей:
– Так вы знакомы?
– Нет,
– Зачем? Неужто?.. Юноша! Если бы я знала, кому и для чего даю приют, то смело отказала бы. Вы красивы, смелы и, видимо, умны… Вам жить не хочется?
– Напротив, хочу служить, своей добиться цели, жениться, наконец! – и принц лукаво улыбнулся.
– А Турандот причем? – Скирина посмотрела на Бараха. Тот обреченно вздохнул.
– Молва по свету идет, что девушка умна, богата и сказочно красива. Я красивей в жизни не встречал! Портрет вот…
– Достаточно! И видеть не хочу! За нрав жестокий люди ненавидят принцессу. Я тоже! Все стены домов в Пекине увешаны портретами гордячки, а для голов несчастных юношей скоро закончатся запасы пик. Жаль будет вашу голову увидеть в этом ряду.
– Мне господин Хассан сказал, – тут юноша кивнул Бараху, – что ваша дочка служит принцессе…
– Есть такое. Каждый раз, когда Зелиму на службу отпускаю, боюсь, что может не вернуться живой.
– Благодарю вас, хозяйка, за заботу и предупреждение, но для себя я все решил. Коня оставлю вам – на что-нибудь сгодится, а деньги раздадите беднякам, – принц протянул Скирине кошелек.
Принц Калаф с почтеньем поклонился добрым людям, повернулся и ушел.
– Будем молиться за него! – слеза скатилась по лицу Бараха.
– И добрыми делами выпросим пощады для юноши, – у Скирины сжалось сердце.
Принц Калаф вскоре объявился во дворце. Никто не рад был очередной жертве принцессы, кроме Труффальдино, евнуха сераля Турандот. Он обожал свою хозяйку и потакал ее забавам. Бригелла, евнух тоже, понять не мог, как можно радоваться смерти другого человека:
– Ты, Труффальдино, видимо, сошел с ума от постоянной близости к блистательной хозяйке!
– Ты много говоришь пустого! Нам поручили подготовить Диван – вот и работай!
– Несколько часов назад убили юношу – и снова испытание!
– Никто их силой не ведет к принцессе! Сами мечтают прикоснуться к нежной коже хозяйки. Моя принцесса не только красива, она умнее всех. Провалы наглецов доказывают это! Принцесса радуется, дарит мне подарки!
– Так вот в чем дело! Вот чему ты рад! – Бригелле низость помыслов была противна. Он молча украшал два трона и восемь кресел для придворных мудрецов.
Когда все было на местах, Бригелла ушел, а Труффальдино, напевая, отправился
Когда в Диване все заняли свои места, Альтоум, с высоты своего трона глядя на Тарталью, спросил:
– Вы видели очередного безумца? Говорили с ним?
– Да, император. Юноша достойный: воспитан хорошо, красив и мыслит здраво. Мне он понравился…
– Зачем я дал согласие на игры, цена которым – жизнь? Сжалься, небо!
– Ваше величество, я чувствую, что в этот раз должно случиться нечто необычное… – Панталоне задумчиво глядел куда-то вдаль, словно прислушивался к голосу внутри: – Такое, что положит конец безумству!
«И конец принцессе, для которой люди – пыль!» – подумал, но смолчал Тарталья.
– Зовите юношу! – приказал Альтоум. – Давайте вместе попробуем отговорить его участвовать в забаве Турандот.
– Да если это было бы так просто… – Панталоне фразу оборвал, увидев, как печально смотрит император, и закончил: – … то ваша дочь уже давно была бы замужем.
Когда вошел Калаф, все разом стихли, рассматривая юношу. Рослый, крепкий, с обветренным невзгодами лицом, он был отчаянно хорош собой. Особенно глаза! Их острый взгляд был проницательным и быстрым.
Калаф учтиво поклонился императору.
– Откуда, юноша, вас ветром принесло? Сегодня был казнен принц Самаркандский. Вы знаете об этом?
– Да, Ваше величество. Я видел принца голову и слезы человека, воспитавшего его.
– Хотите, я коня вам подарю? Да что там конь! Я жизнь вам предлагаю, только уйдите, пока принцесса не пришла.
– Я не знаю лучше девушки, чем ваша дочь. Я не уйду.
– Тогда скажите, хотя бы, кто вы и откуда, чтоб знать, куда гонца с печальной вестью слать. Ах, жаль! – Альтоум чуть не плакал.
– Позвольте мне себя не называть, – Калах смотрел спокойно и открыто.
– Да как ты смеешь! – вдруг разгневался Альтоум. – Не хватало, чтобы к дочери посватался простолюдин!
– Я сын царей! И назовусь пред казнью или свадьбой.
– Ну, что ж, не пожалей!
– Не пожалею, император. Здесь, в Пекине, есть человек, который подтвердит мое родство по крови с царями.
– Я чувствую в тебе потомка царской крови. Коль бежать не хочешь, скажи, а соправителем моим хотел бы, может, стать? Ты мог бы быть полезным государству.