Волшебный дар
Шрифт:
— Не хочешь еще чаю, Тобиас? — осведомилась она, вновь садясь на диван и берясь за чайник. — Я бы выпила чашечку.
— Нет, спасибо.
Он сцепил руки за спиной и уставился на Лавинию.
— Что, черт возьми, стряслось, пока ты где-то гуляла утром?
Лавиния невольно съежилась. Чай выплеснулся на столик.
— Господи, посмотри только! И все из-за тебя! — Она бросилась промокать лужицу салфеткой. — И почему тебе вдруг взбрело в голову, будто со мной что-то случилось?
— Ты знала, что у нас будут гости. Сама
Лавиния яростно терла столешницу.
— Я уже сказала, что потеряла счет времени и не приняла в расчет уличную толчею.
— Лавиния, ты прекрасно знаешь, что не такой уж я идиот.
— Довольно, сэр! — Она отшвырнула салфетку и мрачно нахмурилась. — Я не в том настроении, чтобы подвергаться очередному допросу! И если на то пошло, у вас нет прав совать нос в мои личные дела! Клянусь, последнее время ваше поведение все больше смахивает на хозяйские повадки подозрительного мужа!
Последовала многозначительная пауза.
Слово «муж» повисло в воздухе, словно начертанное огненными буквами.
— Когда на самом деле, — выговорил наконец Тобиас, очень тихо и спокойно, — я всего лишь ваш случайный партнер и временный любовник. Вы это хотели сказать, мадам?
Краска бросилась в лицо Лавинии.
— Простите, сэр, не знаю, что на меня нашло. Ничем не оправданная вспышка. Моим единственным оправданием служит то, что сейчас я немного расстроена.
— Вижу. Можно ли вашему обеспокоенному случайному партнеру спросить, в чем дело?
Губы Лавинии сжались в тонкую ниточку.
— Она флиртовала с вами.
— Прошу прощения?
— Селеста. Она флиртовала с вами. И не вздумайте это отрицать. Я все видела. Она даже не давала себе труда быть немного осмотрительнее, не так ли?
Тобиас был так поражен, что не сразу сообразил, о чем она.
— Селеста Хадсон? — пролепетал он. Нападки Лавинии громом отдавались в голове. — Ну… я действительно заметил, что какие-то смутные попытки в этом направлении вроде бы делались, но…
Лавиния резко выпрямилась. Судя по закаменелой неподвижности фигуры, дело плохо.
— Это было омерзительно!
Неужели она ревнует?
Мысль показалась настолько заманчивой, что Тобиас незамедлительно погрузился в состояние восторженной эйфории. И даже рискнул слегка улыбнуться.
— Мне ее кокетство показалось довольно заученным и, следовательно, не особенно польстило, но омерзительным я бы его не назвал.
— В отличие от меня. Она замужняя женщина. Замужние женщины так себя не ведут. Во всяком случае, не столь откровенно строят глазки посторонним мужчинам!
— Видите ли, по моему мнению, женщина, склонная кокетничать, делает это независимо от наличия или отсутствия мужа. Нечто вроде врожденного порока.
— Ах, бедный милый Говард! Если она вешается на шею любому встречному, как, должно быть, это унизительно для него! Какое несчастье сознавать, что твоя жена — распущенная особа!
— Сомневаюсь!
— То
— У меня такое предчувствие, что бедный милый Говард находит этот дар своей жены чрезвычайно полезным. — Тобиас подошел к столу и взял с подноса еще один пирожок. — Говоря по правде, я ничуть не удивился бы, узнай, что он и женился на ней именно из-за таланта по этой части.
— О, Тобиас, как ты можешь!
— Я серьезно. Поверьте, немало джентльменов в Бате становились пациентами Хадсона именно благодаря ее чарам.
Лавиния от удивления даже рот приоткрыла.
— Д-да? — ахнула она. — Я и не подумала о такой возможности! Думаешь, она просто пыталась и тебя завербовать в клиенты Говарда?
— Скорее, ее манеры не более чем род рекламы. Она настолько привыкла прославлять мужа, что просто не в силах остановиться.
— Хм-м…
— Ну а теперь, когда мы все уладили, — продолжал он, — вернемся к моему допросу. Что произошло, когда ты отправилась за покупками?
Лавиния замялась и виновато вздохнула.
— Ничего особенного. Просто показалось, что увидела на улице кое-кого знакомого… — И, отпив глоток чая, добавила:
— Кого не ожидала увидеть в Лондоне.
— Кого именно?
Лавиния шутливо сморщила носик.
— Клянусь, никогда не встречала другого такого человека, который бы с такой настойчивостью возвращался к неприятному мне предмету. Разве я недостаточно ясно дала понять, что не желаю это обсуждать?
— Что же, еще один из моих талантов. И несомненно, одна из причин, по которой ты время от времени продолжаешь использовать меня в качестве своего помощника.
Лавиния ничего не ответила. Странно. Не упрямится, не фыркает, не язвит. Она чем-то глубоко озабочена. Возможно, никак не решится сказать правду. Или просто не знает, с чего начать.
Тобиас решительно встал.
— Пойдем, сердце мое. Оденемся и немного погуляем в парке.
Глава 2
— Итак, Говард? — улыбнулась Селеста, глядя на мужа из-под полей шляпки. — Ты сказал, что сгораешь от любопытства узнать, как поживает твоя старая приятельница. Теперь удовлетворен?
Говард, рассматривавший в окно кареты мелькавшие мимо дома, не обернулся. Красивый профиль в полутьме казался камеей на ониксе.
— Полагаю, да. Но нахожу чрезвычайно странным, что Лавиния отказалась от своего призвания ради совершенно непонятного занятия.
— Возможно, мистер Марч и есть та приманка, которая заставила ее забыть о гипнозе. Для меня очевидно, что они любовники.
— Вероятно, ты права. — Говард немного помолчал. — Тем не менее трудно поверить, что она могла бросить свою практику по какой бы то ни было причине, включая и любовника. У нее истинный талант. Мне всегда казалось, что она способна превзойти своих родителей, а они оба были весьма опытными гипнотизерами.