Волшебство на грани или снежное путешествие
Шрифт:
– Как глупо…
– Ну да, если учесть, сколько энергий жизни король в себя впитал, он и так уже бессмертный.
– Ты что, не знаешь, что если выпить чужую жизненную энергию, в ней не нуждаясь, то срок жизни от этого не продлится? – Карсилине это казалось забавным.
– Нет! Она продлевает жизнь! Ты не можешь так говорить… - Тюбенций действительно в это верил. – Если выпить
– Можно лишить кого-то жизненной энергии, но нельзя добавить её туда, где уже есть необходимое количество, она просто рассеется, и останется столько, сколько было изначально. Это как с батарейкой, оставленной на подзарядку. Больше ста процентов в неё не вместить.
Видно, что Тюбенций этого не понимал. Он смотрел на Карси, как на сумасшедшую.
– Ты что, физмагии не изучал? Закон сохранения энергии…
– Знаешь, если бы король Ульдрих послушал, он бы отправил тебя на костёр. – Испуганно изрёк Тюбенций. – Ты поосторожнее с такими речами, очень много людей готовы друг на друга доносить. Инквизиция может нас схватить. А они разбираться не станут. Да и речь твоя безумна.
– Ладно. Ваша цивилизация сама должна прийти к этому открытию. – Сдалась Карси.
Чтобы отвлечься от этой темы и больше себя не шокировать, Тюбенций вернулся к объявлению:
– Интересно, принцессы действительно только принцев себе в женихи предпочитают? – пробормотал он.
– Не все…
– Почему я не принц? Я бы не был таким дураком, как Пятимар… - Жалел Тюбенций, ему было немного завидно. – Он себе любую принцессу в жены взять может!..
– Он просто тряпка! – Прервала Карсилина эти сожаления о несбывшихся мечтах. – Не все принцессы, девушки прекрасные наружностью, но черствые и глупые внутри. Знаешь, у них не такие каменные сердца, и не только принц может завоевать их!..
Тут Тюбенций широко улыбнулся, выставив напоказ свои кривые верхние резцы:
– А ведь это мысль!
– Что ты задумал?
Такое выражение лица испугало Карсилину, сейчас наверняка последует бредовая идея.
– Нужно стать рыцарем! – воскликнул тот. – А для этого я совершу подвиг!
– Какой ещё подвиг? – не поняла Карсилина.
– Принцессам это нравится, верно? – Тюбенций уже представлял себя в латах и с мечём в руке. – Ради них нужно что-то совершать! Их нужно добиваться, разве нет?
Парень гордо прошагал вокруг Карси, погруженный в мечты.
– И что ты намерен делать? – фыркнула Карсилина. – Одолеть дракона? Или как там, в сказке…. Пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что?
Тюбенций резко остановился и повернулся к ней:
– Вот-вот! Я буду участвовать в поединке драконов!
– Ты уверен, что справишься? – усомнилась Карси.
Она оценивающе на него посмотрела, парень не был спортивного телосложения, да и сильным не казался. Магом он тоже не являлся. Может, он с помощью улыбки победить хочет, люди, как увидят, сразу в обморок упадут.
– Ради тебя, моей дамы сердца, я готов на всё! – распылялся Тюбций, воображая себя бывалым рыцарем, совершившим сотню подвигов. – Я одержу победу и возложу на твою голову венок из белых лилий!
– Может, не стоит… - Смутилась Карсилина. – Да и что это за поединок такой?..
– Я докажу свою храбрость, – Тюбенций игнорировал её слова.
– Да я и так верю!..
– доблесть и честь! Пусть будет так!.. Нужно еще прозвище придумать, как тебе «Кучерявый Лев»?
– Тюбенций, ты вообще меня слышишь? – рассердилась Карсилина Фротгерт, не хватало еще спасать его, а, судя по тому, как этот парень себя нахваливает, так оно и будет.
– Я же занимался раньше, когда мы с мамой в Смысловце жили, в кружке драконоведов. Драконов я люблю…
– Если там покалечишься, на меня вину не сваливать!
– Решено! Я участвую.
***
Тюбенций домой вернулся очень довольный.
Карси даже не удивилась.
Оказывается, он целых три часа бродил по деревне, узнав, что здесь остановился Пятимар, и искал принца, чтобы подать заявку на участие в поединке. Даже переговорил с ним…
– Явился, не запылился! – воскликнула мать Тюбенция и чмокнула сына в щёчку. – Мы ужинать собираемся. Заяц, жаренный на углях. Клыксер его утром поймал в лесу…
– Надеюсь, он не придёт к нам испробовать свою дичь? – поинтересовался Тюбенций, усаживаясь рядом с Карсилиной за стол на скамейку.