Волшебство на грани
Шрифт:
– Вот почему жизнь такая дурацкая!
– Фиг её знает. – Ответил я.
Морквинов, жалующийся на «дурацкую» жизнь, явление достаточно редкое.
– С девчонками последнее время совсем не везёт! И Кари пропала, и на работу в киоск брать не хотят! Да и ростом я не удался! – он, с характерным щелчком, откупорил бутылку.
Димка отхлебнул два глотка и буркнул:
– И я даже не чародей!
– Тебя же это не волновало? – Я в тот момент немного удивился.
– Может, тоже хочу предметы двигать силой мысли, и раны затягивать!
– Огненный шар тогда случайно получился, и то, я не хотел, чтоб так вышло! – Оправдывался я, может, Димке будет не так обидно чувствовать себя простым смертным.
– Можно сказать, тетка в том магазине хотела, чтоб ты спалил целый прилавок! – ухмыльнулся Димка. – Ну, всё равно прикольно! Взял, наколдовал чего-нибудь…
– Обладание магической силой, это большая ответственность. В тот раз я немного вспылил и потерял контроль.
– Ну, понятно! А с прилавком было весело…
– Хорошо, что ты не маг!
Чтобы лишний раз не ссориться я поспешил удалиться, и не услышал, что Морквинов мне крикнул, а было это что-то оскорбительное. Меньше ему надо пить!
Не помню, как добрался домой. Тётя Ира вышла из комнаты с модным журналом и в очередной раз повздыхала насчет того, что я хожу без шапки, шарфа и зонта в такую «мерзкую» погоду.
Я, молча, закрыл дверь комнаты у неё перед носом и плюхнулся на кровать. Волосы у меня были мокрые, и чёлка попадала в глаза.
– Чаю горячего будешь? – донеслось из-за двери.
– Нет, спасибо! – буркнул я, глядя в потолок и мысленно рисуя на нём звёздочки.
Это был способ отвлечься от волнений, которые окружали плотным кольцом. Говорят, в таких случаях помогала медитация, но я не умел расслабляться, забывать о реальности и не грузить себя лишними мыслями.
– Ну, смотри! Если заболеешь, сам виноват будешь! – обиделась тётя Ира и ушла дочитывать журнал.
Я взял плеер, воткнул наушники, и заиграла грустная песня Марты Безумской по радио «Колокольчик Плюс». Пелось там о несчастной любви, из-за которой лирической героине пришлось умереть. «Тоска зелёная» – сказал бы я в другой ситуации, ни будь Карси неизвестно где. Кстати, ей эта песня нравилась.
Я стал думать над словами Золотского. Какой резон ему что-то скрывать? Ну, допустим, Карси вернулась к настоящим родителям, но она же не могла забыть обо мне! Почему письмо не отправила, хотя бы тёте Маше! Она не может просто так взять и пропасть нарочно!
Почему Карсилина так и не прислала ни одной весточки о себе? Почему не дает о себе знать, если у нее так все хорошо?! Может, Зольтер специально так сказал, дабы всех успокоить? И Димка насчёт него прав?
А может родственники Карсилины живут в глухой сельской местности, почты там нет, телефон один на всю деревню, и то не работает, провода перерезаны! И родственники Карси не разрешают контактировать с цивилизацией? Или ещё что-нибудь…
Глупо все это! Похоже, что Карси действительно забыла про нас, или же у Зольтера разыгралось воображение!
Песня
– Я не хочу ее потерять! – проговорил я, обращаясь к потолку, которого, нисколько не задели эти слова.
Я посмотрел на стену, она была увешана карандашными портретами Карсилины, наткнувшись на них, захандрил еще больше. Славно, вот и лампочка у ночника перегорела! А колдовать, чтобы её починить, мне было лень.
А ответ был прост! Город Чалиндокс! Всего какая-то тысяча километров от Зебровска! Может, если бы я включил телевизор, то в новостях бы обмолвились о праздничной церемонии, в честь принцессы листонской, Карсилины Фротгерт.
Но я лежал на кровати, в темноте своей комнаты, и телевизор мне смотреть не хотелось.
***
Карси уже почти привыкла к жизни во дворце, к бабушке, к брату с сестрой.
Дворец был огромный, с бесчисленным количеством всяких помещений и коридоров. А за дворцом располагался огромный сад с фруктовыми деревьями и большим числом экзотических птиц.
Посреди этого сада стояла высокая мрачная старинная башня с гигантским циферблатом наверху. Часы имели круглую форму и бесконечное число длинных черных стрелок, которые двигались в одну и ту же сторону и по-своему тикали. Исключение составляла лишь одна стрелка… Дверь, ведущая в башню, крепилась на единственной петле и была очень старая, с многочисленными дырками, куда все время задували сквозняки. Сама же башня обросла плющом, который извивался повсюду, снаружи башни и внутри ее. Плюща не было только на циферблате.
Как-то раз, проходя мимо башни, Карсилина, Мартина и Альфред решили туда заглянуть.
– Странная башня, вам не кажется. – Сказала Кари.
– Конечно. – Согласился Альфред.
Они поднялись наверх к циферблату и расположились на крошечном балкончике с фигурчатой балюстрадой.
– Интересно, зачем на этих часах так много стрелок? – поинтересовалась Карси.
– Никто этого не знает. – Ответила Мартина, смахнув со лба прядь рыжих волос. – Но существует предположение, что наши башенные часы, ничто иное, как само время.
– То есть?
– На циферблате имеются нормальные стрелки: минутная, часовая, секундная. – Начал Альфред. – А еще там есть суточная стрелка, недельная, месячная, годовая, пятилетняя, столетняя… и даже тысячелетняя. Ну, и тому подобное.
– А еще есть Стрелка Вечности. Никто не знает, в каком направлении она обычно ходит, какая у нее функция. – Добавила Мартина. – Она крутится то быстро, то медленно и всегда в разных направлениях.
– Но она не должна останавливаться! – продолжил Альфред. – Если это случится, все, абсолютно ВСЕ, кончится! Никто не выживет. Никто, и ни в каких мирах! А стрелка никогда больше не пойдет!