Воля дороже свободы

Герасименко Анатолий

Тут в дверях появился Чолик – насупленный, с мешком за плечами. Все загомонили, предвкушая потеху, принялись вставать с мест.

Кила взмахнул бутылью:

– Принёс?

– Принёс, – буркнул Чолик. Смахнув со стола корзину из-под калачей, он водрузил на её место мешок и развязал горловину.

Первым из мешка показался боевой жезл – или, как его называли на Китеже, палица: затейливого вида короткая дубинка. Та самая, которую Кат добыл по заказу Килы. Такое оружие ценилось на вес золота даже в Кармеле, так что заказ Килы подоспел весьма кстати. Правда, Кат не имел представления,

как регулировать на этой штуковине мощность выстрела, но рассчитывал, что разберётся по ходу дела.

Следом за палицей Чолик извлёк на свет обманку. Круглая маска из полированной стали была соединена проводом с обтянутой кожей коробкой. К коробке крепился ремень – чтобы носить, перекинув через плечо. Пристроив обманку на столе, Чолик достал из мешка вторую такую же и положил рядом.

– Вот, – сказал он хрипло. – Что просил, атаман.

«Да он же, падла, небось, всё испортил, пока из оружейни нёс», – подумал Кат.

Он хотел высказать эту мысль вслух, но тут Кила близоруко наморщился и спросил:

– Р-работают?

– Наверно, работают, – ответил Чолик и дёрнул щекой.

– Ну, проверь, – велел Кила и хлебнул из бутыли. – Ух, крепкая, стерва… Пров-веряй давай.

– Дык это… – Чолик беспомощно обернулся. – На себе проверять, чо ли?

– А то на ком же, – отозвался Кила.

«Пьян-то он пьян, – подумал Кат, – а соображает… Ну, поглядим сейчас».

Чолик сглотнул и взял со стола дубинку. Глаза у него были глупые от страха. Нащупав ребристую кнопку, он робко поднёс оружие торцом к груди.

– Да не палицу на себе проверяй, дурень! – рявкнул Кила.

Протянув массивную, как свиной окорок, руку, он отнял у Чолика дубинку. Умело перехватил, надавил кнопку. В потолок шарахнуло молнией. Взвизгнула случившаяся рядом прислужная девка, одобрительно заревели ватажники. Кружась в воздухе, на пол спланировали обугленные куски расписной штукатурки.

– Вишь – работает! – Кила ухмыльнулся Кату. Затем обернулся к Чолику: – Обманки п-проверь, да не м-мешкай. Дёме спешить надо.

Чолик нырнул головой в ременную петлю, щелкнул переключателем на коробке. При этом он неловко повернулся. Маска, увлекаемая проводом, поползла к краю стола, но Чолик успел её подхватить. Так, с маской в руках и ремнём через плечо, он и застыл – словно не знал, что полагается дальше.

– Ну чего встал, дубина? – рыкнул Кила. – Парсуну твори!

– А с кого? – спросил Чолик.

– Да хоть с него! – Кила махнул ручищей в сторону Петера.

Наблюдавшие за этой сценой ватажники, как по команде, повернули головы. Петер, не догадываясь, чем вызвано такое к нему внимание, удивлённо хлопнул ресницами.

Чолик, сохраняя покорный вид, двинулся в обход вокруг стола, держа маску перед грудью, как хлеб-соль. Сидящие тянулись к нему, пошучивали. Кто-то для смеху чокнулся с маской: зеркальный металл загудел.

Петер, по-прежнему не ведая, что его ждёт, следил за приближавшимся Чоликом с тревожным интересом.

«Нехорошо, – подумал Кат. – Кила, видно, тоже что-то подозревает».

– Отче, – вполголоса начал он, подавшись к Киле, – пацан мне живой нужен…

Кила дёрнул ухом:

– Живой и будет. Мы ж только орудование… оборудование проверяем. Верно, Чолик? –

гаркнул он через всю трапезную.

Чолик, оглянувшись, выдавил улыбку – одновременно подобострастную и глумливую. Подобострастие предназначалось Киле, глумление – Кату.

– А я ведь мальчонку знаю, – с пьяным удивлением сказал вдруг Кила, приглядываясь к Петеру. – Это ж чернь из этой… Из урманской слободки. Я его давеча для твоей крали присылал. П-перед тем, как ты отчалил.

Кат молча склонил голову.

– Думал – н-не увижу больше, – задумчиво продолжал Кила. – А мальчонка-то живох… живёхонек. Везучий, значит.

Кат нагнулся к Петеру.

– Приготовься, – сказал он тихо. – Сейчас на тебя маску наденут. Пару минут надо будет посидеть и не двигаться.

Петер нахмурился:

– Это… больно?

– Не знаю, – сказал Кат.

Чолик уже был рядом. Всё так же ухмыляясь, он прислонил маску к лицу Петера. Тот вздрогнул, а Чолик гадко хихикнул и затянул на его затылке узкий кожаный ремешок.

Обманка негромко загудела.

«Ну, всё, сука, – обречённо подумал Кат. – Сходили к атаману за диковинами».

И ему тут же стало легко – причём лёгкость эта прихлынула как-то внезапно, словно ждала, затаившись, нужного момента, и вот дождалась. «Да и хрен с ним, – прозвенело в голове. – Оно к лучшему». Мстительный Чолик придумал какую-то каверзу? Ладно! Сейчас неуёмный сопляк свалится замертво, и Кату не надо будет исполнять его каприз – лезть в рейдерское логово, выручая девчонку. Петер ведь сказал правильную вещь: он больше Кату не нужен. Эндену осталось собрать бомбу, Кату – доставить её к оазису и взорвать. Это можно сделать и в одиночку. Если бомба не сработает, времени на поиски другого способа покончить с Разрывом всё равно не останется, и никуда идти не придётся. И кормиться духом – соответственно, тоже. Петер больше не нужен.

«Ну, а если всё-таки бомба сработает, как надо, то можно будет вернуться домой, сюда, в Китеж, – подумал Кат. – Уж на один-то переход пневмы хватит. Да, спокойно вернуться и жить с Адой, пока… А, ну да. Это мы уже проходили. Врёшь, сволота. Не возьмёшь».

Скверная лёгкость испарилась. Её место с готовностью заняло привычное раздражение и столь же привычная тревога. Кат прочистил горло и уставился на Петера, ожидая, что вот-вот случится нечто плохое.

Но всё было нормально. Обманка гудела. Петер не дёргался, не вопил, дышал спокойно и терпеливо. Поглядывал сквозь глазные прорези на Ката. Блестящая сталь маски отражала сидевших за столом людей – виднелись лица, превращённые выпуклой зеркальной поверхностью в кувшинные рыла. Стояла сосредоточенная тишина: всех полностью захватило наблюдение за магическим процессом.

Потом обманка щёлкнула и смолкла.

– Готово, – прокомментировал Кила. – Теперь сам н-напяливай…

Чолик с неохотой отстегнул маску от головы Петера. Тот выглядел озадаченным, но не испуганным.

– Это всё? – прошептал он Кату. – Уже закончилось?

Кат повёл подбородком. «Знать бы, – подумал он, – закончилось оно, или только начинается…»

Чолик надел маску, справился с ремнём на затылке.

Обманка снова щёлкнула.

Ватажники наперебой заорали. Кто-то свистнул.