Волжане
Шрифт:
Суматошный девичий взвизг и новый у удар в плечо, раздирающий кольчугу, как трухлявую ткань. Боли почему-то не было.
«Надо же, добрался!»
Земля неожиданно ринулась навстречу, жестко принимая его в свои объятья.
Глава 14
За три недели до стычки с суварцами.
За горизонтом вставало солнце.
С лесистых холмов, возвышающихся над местом, где прозрачная Волга принимает в свои объятья мутную Оку, два всадника
Внизу темным зеркалом раскинулась водная гладь, сливаясь с бескрайним лесным массивом вдали. Светлые пятна песчаных островков, образовавшихся при слиянии двух рек и не успевших порасти кустарником, лишь слегка угадывались на поверхности воды.
Однако взгляды людей, ныряя с крутого обрыва в лежащий внизу полумрак, не вязли в нем, а взбегали наверх, к светлеющей полоске с надеждой на новый день.
Рассвет…
Промозглая сырость опустилась даже на Дятловы горы, и роса чуть блестела на высокой траве. Переступали кони, фыркая в темноту под ногами в отвесно поднимающийся оттуда щебет просыпающихся птиц. Одна из лошадей потянулась к спелым колоскам на самом краю кручи, но не достала подернутая уздой. Лишь обмочив губы, она недовольно всхрапнула и замотала головой, но людям до нее дела не было.
Рассвет…
— Лепо тут крепостицу поставить?
— Лепо, - второй всадник перебрал поводья и с некоторым акцентом добавил. — Только что с булгарской на соседней горе делать будем?
Взгляд первого собеседника заскользил в сторону упомянутого укрепления, но остановился чуть ближе и в стороне, где за темной полоской леса располагался лагерь для привлеченного работного люда. Народ уже начал подниматься, наполняя воздух сдержанным гомоном, похожим на пчелиное жужжание, стуком топоров и треском ломаемых сучьев.
— А что с ней делать… каши не просит. Пусть стоит, пока не развалится.
— Так-то оно так, но она твоим мастерам угроза нешуточная. А они у тебя на вес золота!
— Как только Емельян наметит, где водоотводы класть необходимо, так сразу на Суру вернется, останутся лишь подмастерья, которые следить будут, как местные людишки бетонные лотки набивают. А уж учитывая, что право на строительство крепостицы в наше совместное владение мы у местных старейшин выкупили, а вои твои отсюда никуда не денутся…
— Чудишь ты, воевода, с лотками этими. Ведь в самую сердцевину, горы залезли! А сколько монет в землю закапываешь!
— Мы сюда надолго пришли. А не отвести родники и воду от холма, так оползнем все наши труды в Оку смоются. Помяни мое слово, когда-нибудь булгарская крепостица именно так и сгинет. А пока… пусть ее, ругаться с Булгаром чревато! Хватит того что городского голову к ответу призвали и сестру твою освободили. Этим и оправдаемся, но далее усердствовать не будем.
— А что,
— Вроде бы нет, но рассчитывать на это не стоит.
— Рисковал ты…
— Это да.
— Моей сестрой рисковал.
— И своими людьми… Весьма близкими мне людьми, хоть и не ожидал, что они вызовутся на сталь опасное дело! А еще нашим союзом… Однако без риска ты бы сестру еще долго не увидел, да и увидел ли вообще? Была бы она тогда в своем уме? Не уверен.
Собеседник удрученно покачал головой, соглашаясь со сказанным.
А воевода меж тем продолжил.
И просьба у меня к тебе… Ты сразу отсюда не уходи, вдруг да гнилое яблоко само упадет тебе в руки, без оползня… Я внове про крепость булгарскую.
С чего бы ей?
— Она хоть и зовется булгарской, но ныне их ратников тут кот наплакал, они в основном с купцами появляются, а война не самое лучшее время для торговли! Люди, же инязора лишь по привычке в крепости сидят, старый его приказ выполняя, а у ополченцев вовсе зуд в одном месте! Хлеб на полях еще колосится, а рук, чтобы его убрать, не хватает? Это у нас с тобой литовки, да жатки, а самих полей с гулькин нос, а тут!.. Собственно мои вои радости все равно не испытывают, да и суздальские тоже, но мы хоть надеемся свои потери возместить…
— Кто же придумал сроки эти?
— То князя Юрия договоренности, хотя я и высказывал ему, что идти на Булгар нужно не к осени, а когда никто ждать не будет… В любом случае из-за сроков этих половина дружины в крепостице мыслями уже на твоей стороне, не оплошай! Как только суздальский князь проведет свою рать мимо и ополчение в крепости распустят, не мешкай и перехватывай по дороге тех, кто согласен присягнуть тебе. Этого будет достаточно. Сам детинец даже мизинцем не трогай, как бы ни хотелось.
— Все равно Булгар взбеленится!
— Пусть, но в вину нам прилюдно ничего не поставит. Да и род твой не так
безызвестен, чтобы вменили тебе, будто не свое место пытаешься занять… Эх, да что я по третьему разу тебе мозг выношу?
— Чего?
Воевода только хмыкнул.
Не бери в голову, дурная присказка от моего побратима и твоего зятя…
— Да… — Овтай распрямился в седле, звякнув кольчужными звеньями, и покачал головой с толикой удивления. — Даже не верится! Не осталось более никого, кто против меня голову поднял бы!
— Не спеши! Тебе еще обещания свои выполнять, которые дал, когда рода эрзянские умасливал, да обхаживал. Иначе к ним придут булгарцы, озлобленные тем, что какой-то независимый от них властитель подмял под себя все эрзянское племя и не склоняете перед ними голову. Так что посети каждого, воздай положенные почести, подтверди обещанное. А еще про подати напомни тем, кто наше уложение не принимает, а собственным умом жить хочет… Насколько я помню, мехами, и стоялым медом вы откупались в былые времена от Киева и Булгара?