Вопреки всему

Тэйлор Линда

— Ты не можешь остановиться, Рейчел? — послышался сзади сердитый голос Луизы. — Мне необходимо выйти. Меня укачало.

Рейчел и Оливия разом обернулись и посмотрели на Луизу. Она ответила им мятежным взглядом, чувствуя себя в путах ремня безопасности кем-то вроде ребенка, начинающего ходить.

— Ты выглядишь очень мило, — успокоила ее Оливия, но у нее самой, когда она пригляделась к младшей дочери, глаза приобрели несколько неуверенное выражение. — Мне особенно нравятся твои сапожки. Где ты их купила, дорогая?

— В магазине, — ответила Луиза, злясь

на себя за несвоевременный приступ дурноты, который не давал ей возможности нормально разговаривать. — Ты что, мама, хочешь купить себе такие же?

— Да, они очень практичные, правда?

— Мама, тебе ведь не восемнадцать лет, — услышала Луиза собственные слова, безуспешно пытаясь справиться с дверной ручкой.

— Верно, — согласилась Оливия, — как, впрочем, и тебе, Луиза.

Луиза снова откинулась на сиденье. Рейчел откашлялась.

— Вот что я вам скажу. Я высажу вас здесь, у входа. Потом отведу машину на стоянку. Как вы насчет этого? По-моему, если Кэтрин Мафф за нами наблюдает, такой картины достаточно, чтобы сбить с нее спесь.

— Хорошо, милая, — с улыбкой сказала Оливия и отвернулась от Луизы.

Рейчел развернула машину и лихо подкатила ко входу в ресторан. Затормозила так, что шины взвизгнули. За стеклами входной двери ресторана появилось несколько физиономий.

— Теперь уже можно выходить? — с наигранным смирением спросила Луиза.

— Да.

Луиза на этот раз легко открыла дверцу и выбралась из машины. С облегчением вдохнула прохладный вечерний воздух. Оливия громко хлопнула дверцей, потом энергично постучала по крыше машины. Рейчел помахала рукой и, рванув с места, скрылась за углом, где находилась стоянка. Луиза услышала:

— Луиза?

— Да, мама?

Луиза двинулась к двойным дубовым дверям ресторана.

— Луиза, подожди.

Она остановилась и повернулась к матери. Та слегка взбила волосы, потом вдруг начала быстро-быстро моргать, словно пытаясь освободиться от контактных линз.

— Ты понимаешь, у меня, кажется, слиплись ресницы. А ведь это особая неслипающаяся тушь, которую мне посоветовала купить Сара. Подожди, пока я с этим справлюсь. Не хочу, чтобы они подумали, будто у меня тик. Особенно эта проклятая Кэтрин. — Оливия выпрямилась. — Луиза, ты собиралась мне что-то сообщить, когда приедешь. Какую-то приятную новость.

— О, мама, сейчас это не так важно. Попозже я скажу тебе.

Луиза посмотрела на мать при свете разноцветных лампочек, расположенных вокруг двери в ресторан. Вот она стоит, вертит в руках сумочку, трогает пальцами свой шарф и отвороты пальто. Луиза растрогалась. Мать нервничает, это более чем очевидно. И вместе с тем она строит смелые, удивительные планы. Она не может знать, что планы эти — настоящее бедствие для ее младшей дочери. Каждая на свой лад, обе они пренебрегли общественным мнением и поступают по-своему. Вероятно, это их общее свойство.

— Давай, мама. — Луиза подставила Оливии согнутую в локте руку. — Если ты хочешь эффектно войти, обопрись на меня и вперед.

Оливия помедлила, потом порывисто шагнула к Луизе в своих ботиночках

и оперлась на руку дочери.

— Я не привыкла ходить на каблуках.

— Так не бери их с собой в кругосветное путешествие. — Луиза поцеловала ее в щеку. — Я горжусь тобой, мама. Прости, что я была такой угрюмой.

— Не огорчайся, милая. Я понимаю, в чем дело, — сказала Оливия и еще раз поправила шарф перед тем, как подняться по ступенькам.

— Понимаешь?

— Этот твой парень. — Оливия тряхнула головой. — Хорошо, что избавилась от такого прощелыги. Скатертью дорога! Господи, я говорю совсем как Шон.

Луиза никак не откликнулась на эти слова. Согласие едва не сорвалось у нее с языка, но оно было бы лишенным всякого смысла.

— Кто такой Шон, мама? Ты уже упоминала о нем раньше.

— Он очень славный человек. У меня такое чувство, что он хорошо меня понимает. По-настоящему понимает. Странно, не так ли? Но нам пора войти.

— Да, идем.

Но Луиза вдруг замерла на месте, услышав чьи-то быстрые шаги в темноте.

— Подожди, мама, это, наверно, Рейчел.

Оливия оглянулась через плечо.

— Рейчел, это ты?

— А это кто? — услышали они в ответ чей-то задыхающийся голос. Луиза отпустила руку матери, и обе они повернулись, чтобы разглядеть женщину под зонтиком, которая семенила по бетонированной площадке, обратив к ним раскрасневшееся взволнованное лицо.

— Я Оливия. А вы?

— Какая-то из твоих старух, — шепнула Луиза матери на ухо и услышала ее сдавленный смешок. — Годы были к ней немилостивы.

— Тише! — Оливия ущипнула Луизу за руку. — Здравствуйте. Я должна вас знать. Вы приехали на встречу?

— Оливия! — Женщина поспешила подойти к ним; она сильно задыхалась. — Дайте мне перевести дух. Я опоздала. Вероятно все уже в ресторане. Опаздывать не следует, все так, но поезда теперь так ненадежны. Общественный транспорт работает все хуже, вы согласны?

— Нам не пришлось с этим столкнуться, — ответила Луиза вместо матери. — Нас доставили сюда на «БМВ».

— На «БМВ»? — Женщина откашлялась и широко улыбнулась. Луиза пожалела о своей похвальбе, обратив внимание на совершенно седые волосы, растрепавшиеся от ветра, сгорбленные плечи под слишком легким для такой погоды пальто и темные тени усталости вокруг глаз. — О, это очень славно. Я сама не умею водить машину, но так приятно, если есть кому тебя подвезти. Это, должно быть, твоя дочь, Оливия? Я так рада встрече с тобой. — Она покачала головой. — Какая красивая девушка. Ты можешь ею гордиться.

Оливия отошла от Луизы, оставив ее стоять с нелепо торчащим в сторону локтем, и поспешила к женщине с растрепанными седыми волосами.

— Вот так история! — выдохнула она.

— А ты выглядишь чудесно, — продолжала женщина. — Но ты всегда была красавицей, Оливия. Я ужасно тебе завидовала, хоть никогда этого и не показывала. Но нам пора войти. Они там ума не приложат, куда я запропастилась.

Оливия удивила Луизу, а судя по выражению лица изможденной женщины, и ее тоже, заключив ту в крепкие объятия.