Вопрос Формы

Голд Гораций Леонард

На улице, где жил Мосс, Гилрой попросил водителя сбавить скорость. У дома хирурга стояли два черных автомобиля с охраной.

– Высадите нас за углом, - сказал Гилрой.

Они вбежали в подъезд ближайшего дома.

– Что теперь?
– спросил редактор.
– Не можем же мы прорваться силой.
– Черный ход там есть, Вуд?

Вуд отрицательно замотал головой.

– Тогда нам остаются только крыши, - решил Гилрой.

Выглянув из подъезда, он окинул взглядом здания, отделяющие их от дома Мосса.

– Здесь шесть этажей,

следующие два пятиэтажные, здание, соседнее с Моссом, шестиэтажное, а в доме Мосса три этажа. Придется нам полазить вверх и вниз по пожарным лестницам, чтобы попасть к нему на крышу. Готовы?

– Готов, - отрешенно вздохнул редактор.

Гилрой толкнул дверь. Заперто. Он яростно затрезвонил наугад в первый попавший звонок. После короткой паузы раздался щелчок реле. Распахнув дверь, он помчался вверх по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки сразу.

– Кто там?
– раздался женский голос.

Они пронеслись мимо задавшей вопрос женщины.

– Простите, мадам, - на ходу крикнул Гилрой.
– Ошиблись!

На лице ее появилось выражение удивления и испуга, но Гилрой, заранее предвидя ее реакцию, улыбнулся и весело помахал ей рукой.

Дверь чердака была закрыта на заржавевший в петле крючок. Гилрой вышиб его ребром ладони. Они выбежали на гудронированную крышу, черную и холодную в тихой пугающей ночи.

Вуд и Гилрой обнаружили пожарный проход, ведущий на крышу соседнего дома. Гилрой схватил Вуда левой рукой и повис на лестнице.

– Это безумие, - хрипло сказал редактор.
– В жизни не делал ничего более глупого. Почему бы нам для разнообразия не проявить рассудок и не обратиться в полицию?

– Да?
– презрительно фыркнул Гилрой, спускаясь вниз. А какое обвинение вы предъявите Моссу?

– Ну...

– Обдумайте формулировку по дороге.

Гилрой и Вуд уже были на крыше следующего дома и ждали, пока спустится редактор.

Тот лез по лестнице быстро, но рассеянно. Мысли его блуждали.

– Можно предъявить обвинение в том, что он действительно совершил. Превратил человека в собаку.
– Здорово наша формулировка прозвучит в обвинительном заключении. Бросьте. И ступайте полегче, пожалуйста. Проклятая крыша гремит под ногами, как барабан.

– А что ты скажешь насчет обвинения в похищении людей? спросил редактор, перегибаясь через парапет крыши соседнего с Моссом дома.

– Не смешите меня. Тело Вуда находится в больнице под наблюдением врачей. Как вы докажете, что Мосс похитил его? А о первых трех и говорить нечего.

Редактор угрюмо кивнул, все еще пытаясь подыскать возможную формулу обвинения. Гилрой осторожно посветил фонариком на крышу Мосса. Охраны на крыше не было.

– Пошли, Вуд, - сказал он, засовывая фонарь за пояс и прижимая Вуда к себе. Чтобы использовать свою левую руку для спуска по лестнице, ему пришлось сильно стиснуть Вуду брюхо.

Вуд был благодарен хотя бы за одно то, что в таком положении он не мог видеть крышу тремя этажами ниже. Гилрой держал его надежно,

но дышать ему было трудно. Горло сжалось комком.

– Ничего, ничего, - ободряюще сказал Гилрой.
– Мы уже почти у цели.

Он видел, как за ними спускался по плохо закрепленной лестнице редактор. Лестница стонала и раскачивалась под их тяжестью, отходя от красной кирпичной стены. Их сердца замирали при каждом ее рывке.

Наконец, Гилрой ощутил под ногой прочную незыблемую крышу. Он порывисто улыбнулся в темноте. Вуд выскользнул из-под его руки. Не переставая вполголоса ругаться, к ним присоединился редактор.

Он вызвался нести Вуда, когда они дошли до задней пожарной лестницы. Раскачиваясь под его рукой, Вуд почувствовал, как дрожат мышцы несущего его человека. Ему, Буду, нечего было терять, кроме жалкой собачьей жизни, но и он отнюдь не испытывал полного бесстрашия перед лицом всех опасностей, которые им приходилось преодолевать. И он вполне сочувствовал редактору, которому было что терять и который так до конца и не верил еще, что Вуд-человек. Нелегко ему, наверное, смириться с фактом, что под шкурой самой на вид обыкновенной собаки скрывается разумная человеческая личность.

Редактор поставил Вуда на железную решетку.

Гилрой быстро догнал их и дернул закрытое окно. Оно не поддавалось.

– Без "фомки" не обойтись, - пробормотал Гилрой и потрогал пальцами края рамы.
– Нож есть?

Редактор порылся в карманах, достал связку ключей, огрызки карандашей, спички, бумажки и, наконец, дешевую пилочку для ногтей. Гилрой выхватил пилочку у него из рук и начал отковыривать ей сухую оконную замазку.

– Приготовьтесь, - прошептал он. Всадив пилочку в верхний угол рамы, он подцепил стекло и начал вытаскивать его из оконного переплета. Оно застряло с боков и благодаря этому, не упало. Гилрой подцепил края и осторожно извлек стекло, бесшумно уложив его в стороне.

– Пошли, - он полез в пустой проем.
– Передайте мне Вуда.

Они очутились в темной комнате. Вуд возбужденно принюхивался, чувствуя близость человека, которого он ненавидел и который один только мог вернуть ему его тело.

"Сейчас, - думал он.
– Сейчас!..."

– Гилрой, - жарко зашептал редактор.
– Мы можем предъявить Моссу обвинение в вивисекции.

– Верно, - так же шепотом ответил Гилрой. Но они услышали, как он осторожно повернул ручку двери.

– Так куда же ты?
– в панике чуть не крикнул редактор.

– Поскольку уж мы здесь, - холодно ответил Гилрой, давайте покончим, наконец, с этим делом.

Отворилась дверь, забрезжил слабый свет. В центре длинного, узкого, тускло освещенного холла была видна лестница, спускающаяся через весь дом. Внизу этой лестницы они найдут Мосса.

Своим звериным чутьем Вуд поймал его запах. Хирург не так давно был здесь.

Они осторожно спускались по лестнице, стараясь не поднимать шума.

Послышалось постукивание трости, потом какая-то фраза.