Вопрос крови
Шрифт:
Он был спокоен и целеустремлен и решил, что пришло время последней сигареты в его пачке. А может быть, даже и нескольких минут Рори Галлахера. Он вспомнил, как был на концерте Рори в семидесятых. Ашер-холл тогда был полон клетчатых юбок и выцветших хлопковых рубах. Рори играл «Грешника» и «Я спешу»… Один грешник уже маячил перед Ребусом, двух других он надеялся заманить в ловушку.
И вдруг надежды Ребуса начали сбываться. Счастье, воплощенное в двух оранжевых хвостовых огнях, улыбалось в виде красного огонька светофора. Боб вынужден был остановиться на красный
— Добрый вечер, Бобо, — сказал он. — Помнишь меня?
Боб узнал его с первого взгляда.
— Меня Бобом зовут, — заявил он.
— Верно говоришь.
Сигнал светофора сменился на зеленый, и Ребус махнул рукой задним машинам, делая им знак объезжать их.
— Что такое? — сказал Боб. Ребус осматривал его машину: возможный покупатель, оценивающий перспективу сделки. — Я ничего такого себе не позволил.
Ребус подошел к багажнику и постучал по нему костяшками пальцев:
— Не возражаешь, если я быстренько осмотрю содержимое?
Боб выпятил челюсть:
— А ордер на обыск имеется?
— По-твоему, я из тех, кого волнуют подобные тонкости? — Бейсболка прикрывала лицо Боба. Ребусу пришлось согнуть ноги в коленях, чтобы заглянуть под кепку. — Думай, что говоришь! Но вообще-то… — Он выпрямился. — Я хотел только, чтобы мы с тобой отправились в одно место.
— Я ничего такого себе не позволил… — вновь заканючил парень.
— Не волнуйся… Камеры предварительного заключения в Сент-Леонарде и без тебя полны под завязку.
— Так куда же мы едем?
— Хочу доставить тебе удовольствие. — Ребус мотнул головой в сторону «сааба». — Я сейчас подрулю к тротуару, а ты встанешь и будешь меня ждать. Понял? И не дай тебе бог вытащить мобильник!
— Я ничего такого себе не позво…
— Это я уже слышал, — прервал его Ребус, — а сейчас вот позволишь.И будет это что-то приятное. Обещаю.
Ребус поднял средний палец, а потом отступил к своей машине. Злыдня Боб послушно припарковался сзади, тихий как овечка, и ждал, пока Ребус, сев на пассажирское место, не велел ему трогать.
— Куда поедем-то?
— В Джабсхолл! — бросил Ребус, тыча пальцем вперед.
22
Первый акт они пропустили, но билеты на второй ждали их в кассе театра «Траверс».
Публика состояла из родителей с детьми, автобуса пенсионеров и толпы одинаково одетых в голубые свитера подростков, участников по меньшей мере одной школьной экскурсии. Ребус и Боб сели в задний ряд.
— Это не кукольное представление, — объяснил Бобу Ребус, — но это тоже очень хороший спектакль.
Свет уже гас — начинался второй акт. Ребус знал, что в детстве он, конечно, читал «Ветер в ивах», но сюжета не помнил. Но Бобу это было все равно. Опасливость его улетучилась, как только софиты осветили декорации
— И наверняка по сфабрикованному делу, — прошептал Ребус, но Боб его не слушал: вместе с детьми он кричал и топал ногами, а в решающий момент, когда Джабс вместе с друзьями обращает в бегство злых Ласок, он вскочил на ноги и завопил, выражая тем свой восторг и поддержку. Он покосился на спокойно сидевшего Ребуса, и лицо его осветилось широченной улыбкой.
— Видишь? Все, как я и сказал, — заметил Ребус, когда в зале зажегся свет и дети потянулись к выходу, — не совсем кукольная комедия, но в чем тут суть, ты уловил.
— И все это только из-за того, что я сказал тогда на допросе? — С окончанием спектакля к Бобу стала возвращаться его недоверчивость.
— Ну, может, еще и оттого, что я не считаю тебя прирожденной Лаской.
В фойе Боб остановился, глядя по сторонам, — казалось, ему не хочется уходить из театра.
— Ты всегда можешь прийти сюда опять, — сказал Ребус. — Для этого не надо особого повода.
Подумав немного, Боб кивнул и дал Ребусу увести себя на шумную улицу. Он уже вытащил из кармана ключи, когда Ребус сказал, потирая руки:
— Чипсов поедим? В завершение хорошего вечера?
— Плачу я, — решительно сказал Боб. — Вы и так потратились на билеты.
— Ну, в таком случае пусть это будет рыба с картошкой.
В кафетерии было тихо: еще не начался отток посетителей из пабов. Они отнесли теплые пакетики в машину, окна которой моментально запотели, и, удобно расположившись, принялись за еду. Боб вдруг хмыкнул разинутым ртом:
— А Джабс — глупый хвастун, верно?
— Вроде как твой дружок Павлин, — заметил Ребус. Перчатки, чтобы не замаслить их, он снял, зная, что в темноте Бобу не будет видно его рук. Они запаслись и банками сока. Боб хлюпал соком из своей банки и молчал. Поэтому Ребус сделал новый заход:
— Я вечером пораньше видел тебя с Рэбом Фишером. Как он тебе?
Боб пожевал, подумал:
— Нормальный парень.
— Павлин такого же мнения?
— Почем я знаю?
— Иными словами, он не говорит о нем?
Боб был полностью поглощен едой, и Ребус понял, что нашел ту трещину, которую искал.
— Ну да, — продолжал Ребус, — Рэб, что ни день, растет в его глазах. А по мне, так ему просто везет. Помнишь, когда мы его замели за тот пугач? Дело было выброшено в корзину, и можно подумать, что это Рэб нас перехитрил. — Ребус покачал головой, пытаясь не давать мыслям об Энди Каллисе отвлечь его. — А на самом деле ничего подобного, просто ему повезло. А когда тебе везет, вот как ему, окружающие начинают смотреть на тебя снизу вверх. Начинают думать, что ты не чета другим. — Ребус помолчал, давая сказанному как-то уложиться в голове Боба. — Но я вот что скажу тебе, Боб: боевое оружие эти муляжи или не боевое — не так важно. Они слишком хорошо сделаны, от настоящих не отличить. А это значит, что раньше или позже, но парень с таким пугачом непременно будет убит. И его кровь будет на твоей совести.