Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1
Шрифт:
– Значит, - сказал Рубен, - Ты предлагаешь обмен?
– Обменяемся тем, что нам ценно. Все-равно если вдруг произойдут… неприятности, мы останемся при своих.
– Но ваза-то у тебя. Значит, если произойдут, как ты это сказал, неприятности, в бОльшем плюсе останешься ты, - заулыбался Рубен.
– Поэтому, я предлагаю четыре своих… картины, в обмен на твои… на твои две книги.
– Те самые?
– Те самые…
– Которые мы с тобой, комрад, вместе вытащили у того торговца из Йорка…
Донал молчал, все больше понимая, что поддается Рубену, попадает под его влияние, под его «харизму».
– Что ж, а Вазу, ты доставишь Тафферу, так, комрад?
– Так, Рубен. Только мои люди останутся там до твоего прибытия.
– Разумно, весьма. Я рад, что, - Рубен вальяжно потянулся и встал со стула, - мы пришли, наконец, к консенсусу, решили эту неприятную ситуацию.
Донал поднялся также.
– Кон-се-сус?
– Компромисс, дружище, компромисс. Может, что-нибудь узнаешь новое из тех книг.
«Ком-пра-мис?».
– Ты это на что намекаешь, Рубен?
– Донал весь как-то встрепенулся и почувствовал минутную злобу, словно им играют, как ребенком.
«Зря я это сказал. Ох, зря! Он же, небось, чувствует себя обиженным, а если схватит меня, посадит в заложники? Нет! Я все продумал. Мои люди стоят за углом. Для него «Три трубы» - одно, для моих ребят - совсем другое. Я… я все просчитал. И все же молчи, дурак, ты же знаешь, какой он вспыльчивый! Ты же знаешь…».
Рубен улыбнулся и обхватил по-дружески Донала за плечи. Тот и не успел понять, что произошло.
– Прости, неумелая шутка. Давай загладим вину, где всегда любили.
Донал нахмурился и был накалён, как те новомодные лампы Хаммеритов, аж покраснел весь. Его кулаки сжались, но он что-то вспомнил.
– «Горгона»?
– Да, комрад, она самая. А потом ты пойдешь за своими картинами, а я возьму чудесные фолианты торговца из Йорка.
– О-оставим это у Таффера?
– закончил Донал.
– Вот молодец, пожмем руки?
Недолго думая, Донал сжал вытянутую руку Рубена, теперь улыбался уже он.
«Думает, что я признал свою вину за срыв операции с Баффордом? Радуется. Конечно, думает. Только любой знает, что «план» и «организация» важнее его «рук» и «ног». Так близко к земле… Как крыса, какая-то. Но он «Главный кот» - а коты чертовски ловкие и живучие. Может, в этом и есть преимущество…».
«Не думал, что такое возможно. Рубен, ха! А признал свою вину! Ох, не похоже на него. Пусть только посмеет подменить книги другими, тогда его черезчур дальновидная «Голова» покатится по Главной трубе. А сейчас я слишком устал, чтобы напрягаться. Надо выпить пива. Раз он предлагает, то ладно. И все же без ножа мне придется действовать руками. Такие, как Рубен, быстро меняют свои планы. Мне бы также…».
Улыбки и оскалы исчезли с лиц людей, наблюдавших из-за темноты. Они переглянулись, и кто-то сказал.
– Карты?
– Карты.
– Переводной?
– Переводной.
9
Ножи шинковали капусту, морковь, свеклу, доска трещала от ударов. В один из таких ударов я выскользнул из погреба и сразу юркнул в первую попавшуюся дверь. Повара были заняты работой, им не было дела до посторонних. К тому же, судя по звукам, жилище буквально трещало по швам от количества людей. А тот факт, что никакие способности меня не могли уберечь, лишь подгонял меня, и я спешил как можно скорее забрать то, зачем пришел.
«Богачи
Витражные стекла отбрасывали неживой красный свет. Позднее я уже поднимался по лестнице, и ступени все дальше уходили во тьму. Я отчетливо слышал, как по полу скребся чей-то сапог: медленно и с наслаждением. Как хлопали двери, отлично смазанные и приведенные в порядок. Только все молчали. И дом молчал. «Да сколько их там? Три? Четыри? А если…? Нет, человек пять – слишком много для такого маленького помещения. Или шесть?». Коридор, покрытый коврами, не представлял из себя чего-либо интересного, кроме того, что через него то и дело просачивались люди. Судя по их лицах, они не очень-то были этому рады.
«Я могу все, когда это все – неживые объекты. Этих всех не взломаешь, не перепрыгнешь и от них не убежишь. Люди как стена, на которую прыгай, не прыгай – она тебя сама раздавит».
Передо мной мелькнул черный плащ и скрылся за углом. Нервы – это то, чего мне еще не хватало. «Тут я обязан. Я обязан их не трогать. Меня держат по рукам».
Человек в форме ходил по кругу, заломив руки за спину. Он был явно чем-то обеспокоен, однако мне не было до этого дела. Я пронаблюдал за тремя-четырьмя такими кругами. «Что ж ты мечешься, парень? Потерял чего?», – то, что я задавал такие глупые вопросы, не означало, что у меня был позитивный настрой духа. Нет, былой азарт смыло сточной водой сразу после посещения Таффера. Этот малый заставил меня над кое-чем призадуматься. Но я не мог понять над чем. А эти шутки, невнятное бормотание себе по нос лишь маскировали внутреннюю напряженность. Мне совсем не нравилось засилье людей в особняке. И речь шла не только о людях, а о напряженности, которая висела вместе с ними.
Я пошел следом за тем стражником, как дальше вдруг показалась дверь. Чтобы не рисковать, я решил проверить сначала ее. Приложил ухо – тишина, только стражник шаркал своими сапогами где-то уже в других пространствах. Я дернул ручку и попал в покои.
«Что ж, если вот здесь проводит ночь уважаемый Донал, то мне искренне жаль его, ибо до господина Рамиреса или Баффорда ему еще очень далеко».
Это была пустая комната, похожая больше на чулан. Кровать, тумбочка да горстка уныния. Это чуть приободрило меня. Означало, что не я один живу такой жизнью, однако, как оказалось, это были покои для слуг. Настоящий «кабинет» ровным квадратом впивался своими углами далее, за серией дверей. В кабинете мой взгляд зацепили два прелюбопытнейших дневника: на вид, полные копии друг друга. Интересны они были в первую очередь тем, что тогда я не придал им значения, хотя некоторые имена и упоминания сейчас навевают недобрые воспоминания. Я открыл первый.
…
768 золотых – Расходы на развлечения.
490 золотых – Уборка поместья.
385 золотых – Подкуп уполномоченного Меффана.
650 золотых – Информация от Виктории.
150 золотых – Работа у леди Куглин.
167 золотых – Работа у лорда Рэндалла..
…
«Вот, значит, как они спланировали кражу вазы! Устроились на выполнение работы, а потом бац – и нет вещицы! Как профессионально! Никакого азарта! Интересно, кем такой человек, как Донал мог там устроиться? Надо бы узнать у Рубена, если он еще дома…».