Воровской общак
Шрифт:
— Мать армян, отец армян, получился Саркисян. — Продекламировав этот незатейливый стишок, Самсон услышал новую серию выстрелов в приемной и заорал: — Дальше, мать твою шлеп! Где общак?
— У Салливана, — затараторил пленник, хватаясь окровавленной рукой то за один порез, то за другой. — Мне за наводку сто штук отстегнул. Седому, как главному исполнителю, столько же выделил. Остальное себе забрал.
— Если ты вздумал мне мозги пудрить, гнида…
— Я правду говорю! Правду!
— Где он, этот Салливан хренов? — грозно спросил Самсон. — Как его найти?
— Он
— Какого черта он делает на яхте?
Чтобы допрашиваемый не расслаблялся, Самсон дважды уколол его острием своего «ятагана».
— Ай! — взвизгнул Семафор. — Хватит!
— Тогда отвечай, быстро и внятно!
— К судну не подобраться незаметно, поэтому там безопасно, — ответил Семафор, с ужасом смотря на кровь, проступившую на животе. — Салливан оттуда свои дела ведет. Уже полгода не сходит на сушу.
Самсон горько улыбнулся, качая головой. Вот так номер! Ловко устроился этот американский армянин. Сидит себе, паук-кровосос, на корабле посреди Черного моря и плетет паутину, пока честные воры глотки друг другу грызть готовы. Где же справедливость?
— Будет справедливость, — пробормотал Самсон.
— Что? — переспросил жалкий, трясущийся Семафор, помаленьку теряющий кровь вместе с последними остатками мужества.
— Справедливость, говорю, будет! Тошно без нее на шарике земном, понял, морда твоя крысиная?
— Патроны закончились! — раздался голос Руслана, ворвавшегося в комнату вместе с фонтанами воды, вздымающимися из-под ног. — А к охранникам подкрепление прибыло.
— Много их? — встревожился Самсон.
— Хренова туча. В камуфляже и брониках, с автоматами. То ли спецназ, то ли нацгвардия, то ли еще кто. В два счета положат нас.
— Твою мать! Что же делать?
— Я дверь в приемную забаррикадировал, теперь давай эту, — ответил Руслан, бросаясь к шкафу. — Семафор заговорил?
— Запел, как соловей, — подтвердил Самсон, двигая к двери тяжеленный письменный стол.
Занятые работой, друзья не заметили, как окровавленный враг нашарил в луже тот самый длинный осколок, которым угрожал ему Самсон, и обмотал его мокрой тряпкой как можно туже, чтобы не повредить ладонь. Когда друзья принялись срывать шторы, чтобы связать их и спуститься по ним из окна кабинета, Семафор осторожно приподнялся, хищно оскалился и бросился вперед.
Его план был прост: всадить хрупкий меч в поясницу Руслану, а потом собраться с силами и отбиваться от Самсона, пока охранники не вышибут двери и не придут на подмогу. Он рассчитывал, что продержаться нужно будет не более двух-трех минут, и надеялся, что сумеет продержаться, прикрываясь стулом или журнальным столиком. Не учел он одного: при каждом шаге под его ногами хрустели остатки аквариума и раздавались всплески, которые не остались незамеченными.
Обернувшись, Руслан выставил перед собой штору, словно тореадор, отвлекающий внимание атакующего быка. Мокрый, окровавленный, перепачканный илом, Семафор совершил новую ошибку. Вместо того, чтобы
Молча, не выпуская уже абсолютно бесполезный осколок, негодяй вылетел в окно, задел расставленными ногами подоконник и исчез. Ни Самсон, ни Руслан не услышали звука падения. Одновременно выглянув из окна, они увидели небольшой двор, крыши нескольких автомобилей и лежащего между ними Семафора. Раскинувший руки и ноги, он походил на стилизованную букву «Х». Вокруг его головы расплывался густой, темно-красный нимб.
— Готов, — констатировал Руслан. — Спасибо, брат.
В дверь ударили, раз, другой, потом заколотили без остановки.
— Пожалуйста, — ответил Самсон, — но если мы промедлим еще хоть немного, то нам тоже не жить.
Действуя быстро и слаженно, они разорвали шторы на полосы, связали их, и сбросили импровизированный канат вниз. Припертая мебелью, дверь ходила ходуном, но все еще выдерживала напор. Не дожидаясь, пока она рухнет, друзья начали спуск.
6
Во внутреннем дворике, блестя новой черной краской и хромированными дисками, стоял заведенный «Хаммер». Крупный немолодой водитель с отвисшими щеками, сидевший за рулем автомобиля, жестикулировал и улыбался какому-то невидимому телефонному собеседнику. Судя по тому, как часто он поглаживал отполированную лысину, он разговаривал с особой женского пола, которая вряд ли являлась его законной супругой. Пару раз он отпустил двусмысленные шуточки, которые очень насмешили его самого. В его голове зарождалась третья, но прозвучать ей было не суждено.
В окно «Хаммера» постучал молодой человек, который, благодаря пшеничной шевелюре, казался простоватым и совсем не опасным. Почему-то он был мокрым и запыхавшимся, словно прибежал во двор под дождем, хотя погода стояла ясная, и солнце жарило во всю. Это обстоятельство не могло не заинтриговать водителя.
— Подожди, солнышко, — сказал водитель в трубку и опустил стекло. — Тебе что? — обратился он к стоявшему у машины парню, а сам поискал взглядом тучи, но небо оказалось синим и безоблачным.
— Привет! — улыбнулся мокрый молодой человек.
— Мы знакомы? — опешил владелец «Хаммера».
— Нет, но сейчас познакомимся. — Парень нанес водителю сильный удар в нос и открыл дверь машины. — Меня зовут Самсон, — сказал он. — Ты можешь не представляться. Мне по барабану, как тебя зовут.
Схватив водителя за воротник, Самсон хотел вытянуть его наружу, но тот уперся руками и ногами. В мобильном телефоне, упавшем на коврик, непрерывно чирикал женский голос, выкрикивающий: «Алло! Алло! Куда ты пропал, котик?» Со стороны пассажирского сиденья в машину забрался Руслан. Он стал подталкивать сопротивляющегося водителя к выходу: