Воровство & волшебство

Вадик Ситников заряжал пистолет, когда в прихожей раздался длинный настойчивый звонок. Отложив пневматическое оружие, подросток вышел в коридор и, посмотрев в «глазок», открыл дверь. На пороге стояла Дина Кирсанова. У девочки был какой-то странный вид, словно она ничего

вокруг себя не замечает и ничего не чувствует. Волосы растрепаны, лицо заплакано, большие, всегда такие ясные глаза теперь, под набухшими веками, стали мутными от слез.

— Что с тобой? Что случилось? — спросил Вадик, пропуская подругу в квартиру и закрывая за ней дверь.

— Вадик, миленький, помоги! — Девочка зарыдала и, закрыв ладонями лицо, проговорила: — Ужас! Мои родители! Они погибают!

— Как это? — опешил Вадик. Он видел Дининых родителей сегодня утром, они были живы, здоровы и даже веселы. — Что стряслось?

— Самолет! Самолет упадет в океан! Погибнет много людей! И никого! Никого не найдут! — выпалила Кирсанова, судорожно глотая воздух.

— Да не реви, не плачь, пожалуйста. Пойдем, я принесу тебе водички.

Вадик, заботливо поддерживая Дину под руку, отвел ее в комнату, усадил в кресло и сбегал на кухню за водой.

— Ну как? Легче? — спросил он, когда одноклассница, стуча зубами о стекло, осушила бокал. — А теперь рассказывай.

Оказалось, что несколько часов назад Дина проводила в туристическое путешествие своих родителей. Им предстояло провести в воздухе больше двадцати часов, чтобы попасть на другой континент. Дина начала переживать за них уже в аэропорту, когда мама и папа поднялись по трапу и скрылись в салоне авиалайнера. Вернувшись домой, девочка не могла найти себе места, воображение назойливо рисовало одну и ту же картину — горящий самолет пикирует сквозь облака в сверкающий океан. Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, она позвонила своей подружке Марусе Паникушиной. Девочки поболтали о том о сем, а потом Дина призналась, что очень волнуется за жизнь своих родителей.

— Двадцать часов — это страшно долго! Я вообще боюсь высоты, а как подумаю, что они почти сутки летят над океаном, — меня в жар бросает. Ты не представляешь, как я за них беспокоюсь, — пожаловалась Кирсанова.

— Я тебя прекрасно понимаю. Раньше со мной тоже так бывало, — посочувствовала ей Маруся, а потом самоуверенно заявила: — Зато теперь меня ничто не может потревожить. Мне гадалка нагадала, что я буду жить долго и счастливо, что выйду замуж за богатого красавца и что у меня будет двое детей: мальчик и девочка. И у моих родителей тоже все будет хорошо. Да, так сказала госпожа Лиля.

«Госпожа Лиля…» — Дине сразу вспомнились рекламные объявления в газетах: «Госпожа Руслана — наследственная ясновидящая, профессиональный маг. Снимает порчу, сглаз, невезение» или «Биоэнерготерапевт, академик, парапсихолог матушка Ксения. Ясновидение, поиск, снятие порчи, проклятия и сглаза».

— Гадалка! — воскликнула Кирсанова — Вот кто мне сейчас поможет! Я знаю! Гадалки всегда говорят мне только хорошее! Они меня успокаивают.

Маруська, познакомь меня с ней, пожалуйста! Где живет эта твоя госпожа Лиля?

— Да в твоем подъезде! На пятом этаже. Она снимает комнату у моей бабушки. Приходи через двадцать минут в тридцать пятую квартиру, я позвоню госпоже Лиле и попрошу, чтобы она тебе погадала.

— А почему через двадцать минут? Почему прямо сейчас нельзя?

— Потому что ты должна кое-что сделать, чтобы она могла тебе погадать. Вставь нитку в иголку. Возьми сырое яйцо. Осторожно, чтобы не расколоть, воткни в него иголку, и пусть эта иголка там внутри лежит. Зажми яйцо в ладонях и подержи его так минут пятнадцать. А потом принеси его гадалке. Поняла?

— Поняла.

— Только не вынимай иголку из яйца, потому что она действует как антенна, — пояснила Паникушина. — Обычная телевизионная или радиоантенна улавливает радиоволны, а стальная игла у тебя в руках улавливает волны твоего биополя. Иголка как бы считывает и записывает твою биоэнергетическую информацию. Поняла?

— Да поняла, поняла, — нетерпеливо прервала подругу Дина. Она поблагодарила Марусю, взяла из тумбочки иголку с ниткой и побежала на кухню.

Ровно через двадцать пять минут, держа в руке проткнутое иголкой яйцо, Дина переступила порог комнаты, в которой жила ясновидящая госпожа Лиля. В небольшом помещении царил полумрак, плотные шторы на окне были задернуты. Над дверью мелодично звякнули колокольчики. Повсюду — на полу, на полках, на столе — горели свечи. Их пламя колебалось, отбрасывая на стены призрачные тени и выпуская вверх тонкие виточки чада. На стенах висели распятия, ладанки, кадила. Насыщенные сладковатым ароматом благовоний таинственные колебания воздушных волн окутали Дину, и она послушно погрузилась в эту странную атмосферу, напоминающую сказочную стихию, полную необычных красок, звуков и запахов. За небольшим круглым столом сидела госпожа Лиля в платье из черного шелка с серебряной нитью. При каждом движении гадалки по платью разбегались струйки и волны приглушенного металлического мерцания.

— Что, милая, такая грустная? — спросила ясновидящая, внимательно оглядев Дину.

— Волнуюсь, — призналась девочка.

— Хочешь, молитву почитаю, узнаю, что тебя ждет? Садись, доча.

Стул был придвинут так близко к гадалке, что, сев на него, Дина коленями коснулась колен прорицательницы. Госпожа Лиля левой рукой взяла запястье Дины и стала указательным пальцем водить по ее открытой ладони, рассматривая линии судьбы.

— Послушай внимательно, — сказала госпожа Лиля, — есть человек, который тебе зла хочет.

— Правда? — удивилась Дина. — А кто этот человек?

— Я скажу тебе. Разреши, милая, вырвать у тебя волосиночку из головы. — Она так решительно и ловко сделала это, что Дина не почувствовала боли. — Вырвала вот. Это я вырвала твою болезнь и твою беду. Сохрани волосинку два часа, а потом выбросишь на перекрестке дорог.

— Зачем?

— Выбросишь и скажешь: «Бросаю зло, беру себе счастье и добро». Имя назови! Как зовут тебя?

— Дина.