Восемь мечей

Карр Джон Диксон

— Послушайте, — нетерпеливо и раздраженно перебил его епископ. — Боюсь, лично меня, да и, полагаю, никого из нас не волнуют эти ваши, с позволения сказать, реминисценции о важности вкуса к еде или напиткам! Кроме того…

— Ну почему же, лично меня очень даже интересуют, — неожиданно для всех перебил его доктор Фелл. — Кстати, скажите, он, случайно, не проявлял особой любви к речным ракам? Или, допустим, к лангустам…

— Да, да, конечно же, сэр, конечно, — тут же ответил Сторер. — Очень даже проявлял. Ахилл и сам, и по его просьбе частенько готовил их ему. Особенно, кстати, в последнее время, сэр.

Доктор Фелл снова снял белоснежную салфетку с подноса со вчерашним ужином и выразительно ткнул туда толстым пальцем.

— Тогда, черт побери, становится все более и более забавным… Вот смотрите, это, не сомневаюсь, на редкость вкусный суп из лангустов, который даже не успели или, допустим, не захотели попробовать. Хотя, с другой стороны, на мой взгляд, он не очень-то сочетается с ананасовым салатом. Ну и почему, интересно, он съел почти весь ужин, кроме… кроме вот этого злополучного супа из лангустов?… Ладно, господа, проехали. Во всяком случае, пока… Ну а теперь давайте продолжим нашу работу.

Епископ Мэплхемский в это самое время, казалось, не обращал на возникшие рассуждения — пустые рассуждения — о вкусах в отношении еды или даже тонкого питья ни малейшего внимания и на самом деле думал совсем о другом. Причем, что самое интересное, о том же самом в это время думал и его собственный сын!

— Вот что я вам скажу, господа, — громогласным голосом объявил он, очевидно окончательно поняв, что, собственно, происходит. — Здесь все, абсолютно все указывает на одно! Не хотел бы, конечно, порочить память усоп… то есть, простите, убиенного, но наш, с позволения сказать, «клиент» мистер Деппинг был, наверное, совершенно не тем человеком, которым всем здесь представлялся. Ведь, по сути, вся его прошлая жизнь, во всяком случае, та часть прошлой жизни, о которой мы вряд ли когда-либо сможем хоть что-нибудь узнать, все его странные деяния и бросающиеся в глаза противоречия были характерны для человека, который играет роль…

— Ну допустим, все это так, — недовольно пожав плечами, тут же возразил доктор Фелл. — И что нам это дает? Нам куда интереснее узнать, кто именно ел вот этот самый ужин!

— Да при чем тут этот самый ужин?! — возмущенно завопил епископ, впервые открыто и столь сильно позволив себе выпустить пар. — Уж что-что, а это вам прекрасно известно. Так ведь, Сторер? Ничуть не сомневаюсь, и вам тоже, Морли… — Он резко повернулся к молодому Стэндишу, который продолжал неподвижно стоять у входной двери, засунув руки в карманы.

Но, услышав эти слова его преподобия, Морли медленно поднял глаза вверх и почему-то тусклым голосом произнес:

— Простите, сэр, но мне об этом ничего не известно.

— Что лично меня, признаться, совсем не удивляет, — настойчиво заявил в ответ епископ. — Я имею в виду, что Деппинг мог иметь связь с преступниками. Причем связь вполне реальную и, более того, даже практическую!… Спросите меня, почему? Так вот, по всей вероятности, в прошлом он сам был преступником, ну а здесь всего лишь изображал из себя респектабельного гражданина. Чтобы вернее замести следы… Конечно же, он знал Луиса Спинелли. Причем не просто знал, а знал очень даже хорошо! Они расстались, но со временем тот выследил его с целью шантажа… Скорее всего, в отношении чего-то связанного с «былыми делами» Деппинга. Вот только интересно, какими? Очень, очень интересно. У кого-либо из вас есть на этот счет догадки, джентльмены?

— Еще раз простите, сэр, — вмешался дворецкий, — мистер Деппинг как-то упомянул о своем финансовом интересе в издательской фирме «Стэндиш и Берк». Причем он очень хотел от него избавиться. Я имею в виду, от финансового интереса, сэр. Только, понимаете, сэр, он говорил мне это, когда был, как бы это сказать, сэр… м-м-м… несколько «не расположен». Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, сэр?…

Вообще-то я имею в виду его прежний бизнес. Больше чем пять лет тому назад, сэр. Полагаю, вам он никогда о нем даже и не упоминал, сэр… Простите, сэр, но я совершенно уверен в этом…

К его преподобию, похоже, начало возвращаться привычное ощущение уверенности в себе.

— А теперь давайте-ка попробуем восстановить картину того, что происходило здесь вчера вечером, — предложил он, засунув правую руку за отворот своего массивного черного пальто. — Итак, вскоре после того, как началась сильная буря, то есть где-то сразу же после одиннадцати, этот неизвестный визитер… я имею в виду того самого американца, которого, как нам теперь известно, зовут Спинелли… позвонил в дверной звонок и сказал, что ему нужно увидеться с мистером Деппингом. Так ведь, Сторер?… Благодарю вас… Далее, в соответствии с установленным порядком, я должен попросить вас его опознать. Вот вам две фотографии. — Он вынул их из внутреннего кармана и передал дворецкому. — Это тот самый человек, который вчера вечером приходил к мистеру Деппингу?

Сторер внимательно посмотрел на оба снимка. Сначала на один, потом на другой. Затем вернул их епископу.

— Нет, сэр, это не он, — покачав головой, извиняющимся тоном ответил он.

Чуть ли не физически ощущая, что кто-то из них сошел с ума, Хью Донован пристально посмотрел в глаза Стореру. Последовало долгое, напряженное молчание, в течение которого все могли отчетливо слышать, как доктор Фелл отвлеченно, казалось, не обращая на происходящее ни малейшего внимания, тыкал концом своей трости в камин за креслом мертвого хозяина кабинета.

— Но это же нонсенс, — не скрывая крайнего удивления, заявил епископ. — Самый настоящий нонсенс! Ну, будет вам, Сторер, будет… Кто же это еще, как не тот самый человек? Вот, посмотрите, пожалуйста, еще. Только, прошу вас, повнимательнее.

— Нет, нет, сэр, это действительно совсем не тот самый человек, — пожав плечами и сочувственно вздохнув, но по-прежнему без малейших колебаний ответил дворецкий. — Конечно же, я видел его только мельком, сэр, и, кроме того, в мерцающем свете всего одной свечи. Возможно, даже я не смогу с полной уверенностью узнать его, если увижу еще раз, но… прошу меня простить, сэр, это не тот же самый человек. За исключением усов, у него совершенно иное лицо. У этого оно очень широкое… с густыми, мохнатыми бровями. Совсем не такое, какое я видел у того человека. Не говоря уж о том, что у того человека были большие, торчащие уши. Очень заметно торчащие, сэр!

Епископ бросил красноречивый взгляд в сторону доктора Фелла, который в это время уже помешивал тростью в большой черной куче пепла в камине и, краем глаза заметив скрытую мольбу, произнес:

— Да… Да, именно этого я и боялся.

Мимо Хью Донована стремительно прошел Морли Стэндиш и резко остановился у письменного стола.

— Этот человек лжет! — возбужденно заявил он. — Он либо нагло врет, либо, что еще хуже, работает на пару со Спинелли. Это и есть сам Спинелли! Епископ абсолютно прав. Кто же еще?…