Восхитительный
Шрифт:
Наконец, он покачнулся в своем кресле. Дик встал рядом с ним.
– Открой.
– Нет. Это может причинить чертовски много боли.
– Это может быть что-то из сети.
Люк потряс головой.
– Сначала они бы связались с моим агентом.
– Может быть, это письменный отчет от доктора Кимджина.
– Он только сегодня утром получил результаты. Кроме того, почему бы не отправить их по факсу?
– Ты все еще должен открыть его, - скрипучий голос Дика раздражал его мозг.
– Черт, а ты бы открыл его, если бы был на моем месте? Если ты был уверен, что в конверте
Дик бросил взгляд на свою жену. Лицо его кузена было наполнено любовью, и Люку было почти больно видеть их такими счастливыми. Он хотел лучшего для них, но если даже, чертов Дик понял, как много Кимбер значит для него и он хочет разделить жизнь с ней, то Люк хотел знать, почему, черт возьми, он не понял раньше, что он мечтал о том же самом с Алиссой. То, что он хотел всего этого с ней.
– Я, наверное, опрокинул бы бутылку Джека сначала, но посмотрел бы в лицо реальности. Люк, которого я знаю, тоже.
Люк усмехнулся, стараясь сдержать слезы страха. Это ему не удалось. Капельки собрались в задней части глаз. Его горло сжалось.
– Я ненавижу Джек Дэниелс.
– Ну, так как ты давно здесь не бывал, то мы не держали твое любимое Каберне Совиньон под рукой. Либо Джек, либо трезвый.
– Черт. Он судорожно вздохнул и схватил конверт.
– Трезвый.
С ужасом в сердце, Люк поддел пальцами запечатанный лоскут на толстом конверте и разорвал его. Его пальцы дрожали, когда он достал толстые документа изнутри. Огромные слова рукописного шрифта бросились в глаза, нанося удар ему в сердце. Это было окончанием его надежд на счастье навсегда.
– Что там сказано?
– прошептала Кимбер.
Он сглотнул, но его голос оставался скрипучим и нечетким, когда он прочитал.
– Заявление на расторжение брака.
Глава 19
С усталым вздохом Алисса зашла домой, избегая смотреть на безымянный палец, свободный от обручального кольца, и мыслей о том, что это означало. Она взглянула на часы. Почти час ночи, к этому времени Люк уже должен был получить бумаги по аннулированию их брака, скорее всего, так и произошло несколько часов назад.
Сегодня вечером, она ожидала, что он позвонит в Bonheur, и потребует от нее, чтобы она поговорила с ним. Но никто не позвонил. И не ждал ее на дороге по пути домой. Никто.
Грызя уже потрепанный ноготь, она удивлялась тому, что бы это могло значить. Он появится на бракоразводном процессе и дарует ей свободу, сделав вид, будто его никогда и не существовало? Она надеялась, что именно так все и будет. Ну, или что-то вроде того. Ведь это именно то, что она должна была хотеть. Он обманул ее, и, возможно не заботился о ней так, как она заботилась о нем.
Одаряя ее своим “отсутствием заботы” Люк заставлял ее почувствовать себя особенной, но у нее не было совершенно никакой возможности проверить, была ли его нежность притворством. Она не хотела слепо верить ему, а потом в один прекрасный день проснуться и слишком поздно выяснить, что доверилась человеку, который разрушит ее мир и ударит ножом в сердце. Кто-то, как Джошуа.
Рассказать Люку о своем прошлом было своего рода очищением. Несмотря на все сложности, это только сблизило их еще больше. Тот факт, что она недооценила ситуацию, только еще сильнее убедило ее в том, что нужно со всем заканчивать. Если она останется, то будет погружаться все глубже, а такая ошибка могла оказаться катастрофической. Хоть это и было чертовски больно, но это был лучший выбор. Ну, или когда-нибудь точно так и будет.
Но сейчас, дышать, и передвигать ноги было настоящим адом. Алисса давно уже нормально не питалась, все те крошки, которые ей удавалось проглотить, предназначались ребенку. А сон… она не могла спать без Люка за спиной, такого горячего и всегда защищающего. Алисса понимала, что совсем не жалеет свои силы, пытаясь одновременно поднять ресторан, договориться со страховыми агентами и подрядчиками, для восстановления Сексуальных Сирен… все это время стараясь не думать о Люке. Но жизнь внутри нее, служила постоянным напоминанием о ее муже. Даже без малыша, она вряд ли смогла бы когда-нибудь забыть о нем.
Заперев входную дверь, она включила лампу, освещающую лестницу. Стук ее каблуков по твердому деревянному покрытию раздавался в затемненной прихожей. Она внезапно вспомнила, что когда вошла в дом, не сработала сигнализация. Неужели она забыла установить ее утром? И дверь ее спальни была закрыта. Алисса нахмурилась. Отсутствие сна и питания, должно быть, аукнулись на ней. Ведь не зря другие женщины рассказывали ей, что беременность делает их рассеянными и забывчивыми. И, тем не менее, она никогда не закрывала дверь спальни, когда уходила. Потому как всегда хотела знать, что или кто ждет ее в своей комнате, прежде чем она входила в дом. Ситуация с Джошуа научила ее поступать таким образом.
Может быть, Люк ждал ее за дверью? Только он обладал способностью плавить ее защиту своими сюрпризами.
Подобная возможность взволновала ее. Их браку пришел конец, но она солжет сама себе, если не признается в том, что скучает по нему каждую минуту. Она не была уверена в том, как он смог бы попасть в дом. Она сменила все замки. Но, с другой стороны, она знала Джека и Хантера, уж они то, смогли бы пробраться даже в зону 51, находящуюся в Форт Ноксе, окруженную Белым Домом.
С тяжелым вздохом и тугим узлом в животе, Алисса толкнула дверь спальни, в надежде увидеть, что Люк украсил ее, как для фантастического медового месяца. Но нет. Вместо этого к столбикам кровати в каждом углу были привязаны веревки с петлями на концах, предназначенные для запястий и лодыжек. У нее перехватило дыхание, желчь подступила к горлу.
Моргнув и вдохнув немного воздуха в легкие, Алисса в ужасе уставилась на произошедшие изменения в ее спальне. Какого черта? Люк, как никто другой, знал, что она не выносит связывание. Какого хрена он хочет заставить ее пройти через это? Доказать, что она может ему доверять? Если он хотел перемирия, то угроза привязывания ее к постели не была тем самым способом, благодаря которому она могла бы дать их браку второй шанс.
Внутри нее зарождалась ярость. Где этот сукин сын? В ванной? Уборной? Спрятался, потому что знал, что она живьем снимет с него шкуру за все это дерьмо?