Восход луны
Шрифт:
— Маловато складских помещений, — вяло произнес он наконец.
— Знаю. Но я же сказал — вы получите баню.
— А кто ее даст?
— Это моя забота.
Гасан не был уверен, что ему надо соглашаться. Не лучше ли под благовидным предлогом увильнуть, чтобы его не втянули в опасную авантюру. Ему хотелось выпить, но он сдержался — в таком разговоре надо быть абсолютно трезвым. Мысль его работала лихорадочно.
— Груз крупногабаритный?
— Не слишком. Аккуратные ящики, кажется, вполне под силу двум грузчикам.
— А в ящиках что? Тайна, говорите?
Ташан откинулся на спинку кресла, закурил сигарету. Рукой он отгонял дым, чтобы тот
— В ящиках будет товар, на который в наши дни возрастает спрос. Мы будем приобретать его за бесценок и продавать втридорога. От прибылей, как я уже сказал, вы тоже получите кое-что.
— Нет, погодите. Если это товар, о котором писал шейх Абдулла Керим, я умываю руки. Гневить аллаха, помогая распространению разных непотребств, не хочу и не буду.
— Какие непотребства! Мы будем завозить товар, которым во все времена торговали достойнейшие деловые люди, равно как Якоб Фуггер, банкир папы римского, который во время турко-венецианской войны продавал турецким мусульманам металл для изготовления оружия. Фуггер набил себе карманы золотом. Шведские пушечные заводы половину Европы когда-то снабжали своим благородным товаром. Еще в прошлом веке Виккерс, Крупп, Шнейдер, Дюпон де Немур прославились на весь мир. Они стали «законодателями» военной индустрии в своих странах, крупнейшими поставщиками оружия.
— Стало быть, речь идет об оружии? — Голос Гасана дрогнул.
— Да. — Почуяв, что Гасан заколебался и готов отказать ему, Ташан обрушил на собеседника поток фраз, не давая ему опомниться.
— Повторяю, вы ничем не рискуете. Вы просто не будетё знать, какое сырье вам подсунул поставщик. Бывает же, что вместо одного товара отгружают другой. Вы получаете металл по контракту, а о том, что вам прислали, вы узнаете, когда вскрываете ящики или контейнеры. Ящики же наши вам не придется вскрывать. Только держите язык за зубами, храните тайну.
— Ходить с тайной в душе — все равно что ходить по острию меча. — Гасан еще пытался шутить.
— Вы и так не по ковру ходите, — оборвал его Ташан, словно саблей обрезал, намекал, видимо, на связь Гасана с секретаршей. — Люди разгадывают лишь тайны природы, а свои тайны уносят в могилу.
Гасан нервничал. Как поступить? Он вспомнил о законах страны, откуда доставляли алюминий.
— Да будет вам известно, что в стране, поставляющей мне сырье, вывоз оружия в зоны конфликта запрещен законом. А ведь арабские страны — это зона конфликта, — Гасан произнес эти слова с пафосом, словно выступал с трибуны. Утопающий наивно решил, что нащупал якорь спасения. — Не думаю, чтобы там кто-нибудь рискнул преступить закон, особенно сейчас.
На Ташана его пафос не произвел ни малейшего впечатления.
— Наивный человек… Закон. Закон. Кто теперь живет по закону? Одни болваны. — Ташан испытывал чувство полного превосходства над собеседником. — Есть такой закон? Отлично. Используйте в своих целях. Если кто-нибудь докопается до ваших тайн и начнет вытряхивать из вас душу, обратитесь к иноземному правительству — мол, ваши граждане нарушили закон, подвели меня…
— Они не признаются…
— Да, господи, законы, в конце концов, на то и созданы, чтобы их обходить. Правильно, в той стране, о которой речь, запрещено вывозить оружие в зоны конфликта. Но ни в одной западной стране нет закона, запрещающего продавать оружие, скажем, партнеру по
Откровенность была предельной.
В голове у Гасана стучало. Наверное, поднялось давление. Врачи советовали раису вести спокойную жизнь, установить режим, спать не меньше восьми часов в сутки, а он… Исчерпав все свои доводы, раис промямлил:
— Мне надо посоветоваться. Торговля оружием — опасное дело. Не дай бог, чтобы об этом пронюхали рабочие. Завод разнесут. Вы не знаете, какие у меня профсоюзные горлопаны. Им пальца в рот не клади. В политике разбираются так, что хоть посылай их на конференцию по разоружению. — Да, пожалуй, это был довод посерьезнее, Гасан оживился: — Они у меня останавливают конвейер, по любому поводу митингуют, будто не я хозяин завода, а они. Стоит им пронюхать, что завезли оружие, и начнут: «Во всем мире борются за разоружение, а наш раис…» И все такое прочее. Да и Джагфару только дай материал.
С лица Ташана не сходила усмешка.
— Да знаете ли вы, что такое переговоры о разоружении? Это мельница на холостом ходу, приводимая в движение не силой ветра или воды, а политикой, А в политике, как известно, есть две стороны: открытая, явная, и закрытая, тайная. Все равно как у мельницы два жернова: верхний — открытый и нижний — закрытый. Верхний — это официальные переговоры, где делегации спорят, убеждают друг друга, составляют воззвания. А нижний жернов в это время спокойно делает свое дело. Нижний жернов — это военно-промышленные магнаты; так же, как и правительства, они рассылают своих людей по всему свету, но отнюдь не для участия в переговорах. Нет, их эмиссары приезжают не с проектами резолюций, а — негласно — с чековыми книжками. Приезжают тайно, встречают их без фотокорреспондентов и телекамер. Правительственные делегации в поте лица стараются урегулировать отношения между странами, а эмиссары магнатов потихоньку, с помощью универсальной отмычки — коррупции — все их попытки сводят на нет.
— Но рабочим же я не могу все это рассказывать.
— И не надо. Я ведь так, к слову, чтобы вы знали, что торговлю оружием прекратить совсем не просто. Во всяком случае это не в наших с вами интересах. — Ташан выпрямился, решительно посмотрел на Гасана: — Вы мне ответьте толком: хотите получить баню или будем и дальше толочь воду в ступе? Учтите, баня не входит в долю. Она сверх всего.
— Без бани нам не обойтись. — Гасан хотел что-то еще сказать…
— Вот и отлично. Деловой человек остается верен своим принципам, а принцип его — это выгода. — Ташан подвел итоги беседе: — Итак, наши условия — вы получаете баню, это как бы задаток, подготавливаете складские помещения, а о прибытии моего груза я оповещаю вас отдельно. Контрактов никаких. Джентльменский договор. Все вопросы решаем мы вдвоем.
— Ох, не влипнуть бы в какую-нибудь историю, — пробормотал раис упавшим голосом.
— Со мной не влипнете.
Ташан допил коньяк и встал.
Раис пошел провожать гостя и, выйдя в приемную, увидел его спутника, неподвижно сидящего у дверей. Гасан был изумлен его сходством с Ташаном. Точно два близнеца, они ничем не отличались друг от друга. Поняв по виду Ташана, что беседа окончена, двойник торговца оружием молча покинул приемную, а Кемаль, прежде чем выйти, еще раз глянул на секретаршу маслеными глазами. Девушка снова покраснела.