Восхождение Администратора
Шрифт:
Глава 31
На следующий день наступила суббота, девятнадцатое февраля, и ровно в полдень я явилась замещать Панацею. Персонал больницы меня уже знал, а потому не стал докучать вопросами на тему «кто вы, к кому пришли» и прочими банальностями, сразу оповестив, что Панацея в комнате отдыха. Наверняка они также позвонили в СКП, ведь как же — новый целитель, они не могут не проверить воздействие моей силы на людей. Тот факт, что с животными всё было нормально, никого не смущал, но, сказать по правде, я их понимала. У самой сразу несколько сил обладало странными на первый взгляд ограничениями, а природа столь полезного Толчка и вовсе была вывернута чёрт-те как. И, судя по всему, не единожды. Так что ограничение в духе «животных можно, людей ни-ни» еще не самое бредовое, что можно ожидать от кейпа-целителя. Вон, Отала из Империи тоже Козырь-целитель,
— Привет, Эми, — подняла я руку в приветственном жесте, увидев… Как минимум хорошую знакомую. Доверять все свои секреты и тайны я бы ей всё еще не решилась (хотя поздно об этом говорить, когда она уже знает, что я второй Краулер), но тут больше вина Эммы, нежели её. К тому же настроение было приподнятым, и тот факт, что прошлой ночью я совершила свой первый выдающийся (по крайней мере, по моим меркам) поступок на ниве геройства, этому определенно способствовал. Правда, я не хотела думать о том, что в угоду моему эгоизму вчера было принесено в жертву еще одиннадцать человек. Хреновый из меня герой получается, раз кладбище мое только растет…
— Привет, — как обычно буркнула Эми. — Хотя я уже начала думать, что надежно отвадила тебя от всего этого дерьма. Стоило догадаться, что такую упрямую личность, как ты, простыми словами не переубедишь.
— Да-да, я упряма как не знаю кто, — поддержала я Панацею. — Так что пару часов у тебя точно есть. Отдыхай, набирайся сил. Может, даже придумаешь что интересное, а я, пожалуй, пойду. Больные ждать не будут.
— Вообще-то будут, они всегда это делают, — послышалось мне вслед.
Работа шла уже привычно для кого-то уровня Панацеи. Для меня же всё было ново и необычно. Сегодня мне наконец позволили лечить людей! Юридические тонкости наконец были пройдены, тестирования на животных тоже, использование сил одобрено, и я вполне могла официально устроиться в федеральную больницу медсестрой. Хотя по знаниям и тянула на доктора. И пускай пока разрешали лечить только переломы, вывихи и растяжения, да и про зарплату пока никто даже словом не обмолвился (наверное, позже скажут, но что-то мне подсказывает, что и здесь кинут, как Панацею), но даже так я была рада помогать людям. Наверное, это эгоистичное желание, но, помогая другим, я чувствовала себя нужной кому-то, кроме отца. Хотя уже наращенная небольшая прослойка цинизма отчетливо шептала, что всё это самообман и вообще ненадолго. Вскоре люди привыкнут к новому целителю и отношение будет таким же потребительским, как и к Панацее. Однако всё это легко перебивалось ощущениями от использования Абсолютного Биокинеза. Смотреть, видеть, как под твоей рукой изменяется строение клеток, сращиваются кости, рассасываются старые шрамы и исчезают все недуги, будто по мановению волшебной палочки, было… Удивительно! Такая ужасающая и в то же время потрясающая сила в руках одного человека… Воистину нужна стальная Воля, чтобы не подумать, будто именно тебе позволено решать, умрет человек или вознесется на олимп славы.
А ещё через полтора часа в госпиталь поступила огромная партия людей, а именно тех самых барыг, которые были обезврежены мной же самой совсем еще недавно. И уж не знаю, как там в СКП всё устроено, и был ли это такой хитрый ход, но мне на попечение выдали трех кейпов барыг, тех самых Толкача, Скрип и Сочника, у которых были переломаны кости, а у Толкача и Скрип и вовсе были прострелены коленные чашечки, что при отсутствии биокинетика такого высокого уровня, как Панацея, сделало бы их инвалидами на всю оставшуюся жизнь. Инвалидами, которые не могли бы ходить или даже просто пошевелить ногами — это причиняло бы им просто зверскую боль. Но им повезло: они живут в одном городе с Панацеей, а теперь и со мной (ведь я помогаю ей), так что залечить травмы не так уж и сложно…
Зато какие же лица были у этих кейпов, когда те из них, кто были в сознании, увидели меня, облаченную в мою броню, вошедшую к ним и объявившую, что я сегодня буду их лечащим врачом, и они теперь находятся в полной моей власти! Толкач начал голосить так, будто я его прямо здесь собралась резать по кусочкам. Хотелось еще немного припугнуть урода, чтобы он и не думал больше нарушать закон, но пришлось срочно вырубить, пока он всю больницу не созвал. К счастью, это списали на раны и шок, так что по этому поводу ко мне претензий не будет.
Исцеление было завершено намного быстрее, чем можно было бы подумать, разве что ввиду другой биоматерии мне пришлось использовать немного мышц, массу которых я и пускала на регенерацию и восстановление ног, костей, хрящей и так далее. Так что теперь ребята будут ощущать просто дичайшую слабость, и даже если их кто-то освободит на пути в тюрьму, сами они никуда не сбегут — устанут бежать уже через двадцать метров! Да и изнасиловать они теперь вряд ли кого-то смогут. Нет, с их репродуктивной системой я ничего не делала, хотя и боролась с огромным желанием просто отключить им её полностью, да ещё оставить чего-нибудь очень неприятного напоследок, но желание то было подавлено и очень быстро. К тому же, в любом случае, после меня мою работу проверяла Панацея, и она точно заметила бы все, что я сделала, и любые сюрпризы, которые бы я оставила, так что — нет. По крайней мере, не сейчас. Может быть, если я смогу развить навык до двадцать пятого уровня и оставить его у себя навсегда, а после развить, попрактиковаться, поэкспериментировать, тогда я и сделаю что-то подобное, и с большим удовольствием, но не сейчас — пока это того не стоит. Так что я поступила куда более жестоко, по крайней мере для них. Пускай теперь Толкач доказывает, что он лидер банды, будучи слабее даже подростка!
К сожалению, всё не могло быть так просто. Организм Сочника был буквальным пособием по тому, как не надо заботиться о своём теле. То, что грязный, воняющий так, что глаза слезятся и нос закладывает, — это ладно, но как насчет дизентерии, зависимости от целого ряда наркотических веществ, целого пучка венерических заболеваний, разносчиком которых он и являлся, черных гниющих зубов, ну и на сладкое: стоматит, глоссит и гингивит. И это, не считая спящих болезней и просто-таки отвратительного образа жизни. Проще было сказать, что в его организме работает правильно, а не безвозвратно сломано или находится на последнем издыхании. Уверена, с Толкачом было бы так же, если бы его уже не вылечила Эми. И вот это вот всё как-то надо было привести к удобоваримому результату. И это при том, что даже касаться его было мерзко, будто нечаянно влез в свежее дерьмо рукой. Хочется просто отряхнуться и срочно пойти помыться, а не продолжать в этом копаться. Но надо — иначе в этом копаться будет сама Эми. Так что да, состояние организма Сочника на корню убило всё хорошее настроение, опустив его хоть и не до планки «умри всё живое», но определенно лишив даже проблеска радости. Еще больше оно усугублялось тем, что я вынуждена лечить отбросов, которых сама же и покалечила. Причем лечить качественно, чтобы Панацее не пришлось всё это переделывать! Это уже просто преступление против человечности!
Работа (а лечить Сочника, несмотря на всё моё нежелание его даже касаться, было именно работой — за которую мне даже не заплатили, хотя нормальный врач наверняка бы озолотился!) была наконец закончена (слава богу!), а через десяток минут ко мне пришла Панацея, молча пройдя к пациентам, и на секунду с некоторым чувством омерзения коснулась каждого, после чего кивнула и повернулась ко мне.
— Хорошая работа, — сказала она, — думаю, если не сейчас же, то в ближайшее время тебя можно будет допускать к работе с инфекционными заболеваниями. — К сожалению, радости эти слова не вызывали, а скорее какое-то отрешенное безразличие. Тем временем Панацея, больше ничего не говоря, пошла на выход, но выйдя, обратилась к кому-то…
— Она закончила, можете заходить, — сказала она и направилась дальше, а в дверном проходе показалась Мисс Ополчение, что, видимо, все это время ждала момента, когда я закончу тут с работой, чтобы войти и поговорить со мной.
— Добрый день, Азура, — сказала она, бросив взгляд на лежащих тут же злодеев, и по глазам её было явно видно, что она испытывает если не омерзение и отвращение к этим лицам, то точно не положительные эмоции. — Вижу, ты делаешь успехи в освоении сил Панацеи и уже можешь работать с людьми.
— Копируя силу Панацеи, я изначально могу работать с людьми. Даже если я не знаю названия болезни, это никак не мешает мне вылечить её, как и вернуть человека в строй, но вот правительство не хочет, чтобы человек, который не знает нужных им терминов, лечил людей и спасал жизни. Что вам здесь нужно, Мисс Ополчение? Если вы снова пришли поговорить о Стражах, то моё мнение за прошедшее время ни на йоту не изменилось.
— Хотелось бы быть здесь именно из-за этого, но нет, я здесь по другому поводу. Азура, не против выйти? Не хотелось бы, чтобы лишние уши услышали наш разговор.