Восхождение язычника 4
Шрифт:
— Раненых и живых плените, Могута, присмотри, — отдал я приказ.
В этот момент открылись ворота моего городища, и оттуда появился Филипп во главе со стражами.
Филипп сразу направился ко мне.
— Яромир, ты вовремя подоспел, — с улыбкой на лице проговорил он.
— Здравствуй, друже, — улыбнулся я в ответ. — Никто не пострадал? Божена и Велемар целы?
— Все целы, никто не пострадал, нас еще вчера упредили, что враги идут, успели собраться и ворота закрыть. А эти,— и Филипп
— А кто предупредил? — заинтересовался я.
— Сумы, ты же с ними дружбу завел. Вот вчера двое явились, думали, опять меха на соль менять, но нет. Кричат, машут руками, ничего не понятно, там Герась уже перевел, что враги идут и надо прятаться.
— О, надо будет отблагодарить, — задумчиво протянул я, глядя, как раненых оттаскивают в сторону.
— Жемель, кликни Герася, — обратился я к рядом ошивающемуся бойцу, — надо этих послушать, — и я кивнул в сторону раненых.
Среди бойцов, пришедших с Филиппом, я увидал и Кастора, который рассматривал мертвых.
— Кастор, — позвал я его. — Здравствуй, — поприветствовал я своего управляющего. — Надо собрать все оружие и доспехи, и остальное,— кивнул я на тела нападавших.— Также на кораблях почти сотня моих соплеменников, надо помочь им с обустройством. Они не холопы, они свободные, — добавил я.
— Здравствуй, все сделаю, — кивнул ромеец и помчался в городище.
— Яромир, а ведь это не первый раз, — протянул Филипп.
— Не первый? Значит, еще кто-то пытался взять городище? — уточнил я.
— Почти, — хмыкнул друг. — Две седмицы назад к берегу два судна подошло, да оттуда к нам народ повалил. Я со стороны воды одного дозорного держу, он-то и успел сигнал подать, мы ворота закрыли, а кто за городом был, в лесу стихарился. Они ворота попытались с наскока взять, да куда там, я сначала всех бойцов на стену вывел, а потом и холопов в броню обрядил и оружие выдал, они рядом и встали. Эти с кораблей как увидели число защитников, так сразу все желание нас на меч брать прошло, да заголосили, что они мирные и торговать хотят, а сами топоры да мечи за пояс убирают, — хмыкнул Филипп.
— Ой, хитрец, — со смехом протянул я. — Хвалю, так чем дело-то закончилось?
— Да ничем, я за ворота с десятком вышел да шкуры вынес, которые у сумов на соль меняем, те лениво в них поковырялись, не став ничего брать, да в Псков или Изборск ушли, пару дней назад видел, как их корабли обратно прошли.
— Однако, — только и покачал я головой.
К этому времени рядом появились Жемель с Герасем, а из ворот вышел Кастор с холопами, собирать трофеи. Следом за ним и остальные жители городища потянулись посмотреть поближе.
Кивнув Герасю на толпу пострадавших, мы пошли к ним, они лежали на земле, пытаясь
Раненые стенали и скрипели зубами, а кто-то и ругался на своем языке.
— Спроси, кто такие и почему напасть решили на мое городище?
— Гхм, — прочистил горло Герась и перевел мой вопрос. В ответ же от раненых, которых было под тридцать человек, раздались крики.
— Ну?— поторопил я Герася.
— Ругаются, — потупился мой толмач.
— Ругаются-то понятно, ответили что? — с усмешкой произнес я.
— Ничего не ответили, ругаются только, — пожал плечами Герась и попытался спросить еще раз.
Минуты две Герась с ними перекликался, но по итогу только развел руками и произнес:
— Ругаются на тебя и весь твой род. Коровьей лепешкой называют.
Кто-то из стоящих рядом хихикнул, а я обернулся посмотреть, кто такой смешливый, с лиц моих бойцов мигом слетели улыбки.
— Так, этих двоих хватайте, и в сторонку, — показал я на самых молодых из пленников.
Их отволокли в сторонку, и Герась начал расспрашивать снова. Молодые воины молчали и угрюмо на нас смотрели, сжимая кулаки.
— Скажи, тех, кто ответит на вопросы, я отпущу живыми, — произнес я.
Герась перевел, пленные переглянулись, но никто так и не вымолвил ни слова.
— Значит, пытать, — в тишине произнес я. — Разведите огонь в кузнице и тащите этих туда— поспрошаем.
— Яромир, дозволь, я сделаю. Не дело ярлу подобными делами самостоятельно заниматься, — произнес Хрерик, стоящий рядом, на что я махнул рукой в сторону кузни.
Раненых подхватили и потащили в ту сторону, а через пять минут из кузницы донеслись крики.
Не обращая внимания на вопли и стоны, я вернулся со своим сопровождением к городищу, как вдруг из толпы вырвался мальчишка.
— Тятька, — с криком в мою сторону несся Велемар.
— Сынок, — и я со смехом его подхватил, а тут и Божена подбежала.
— Как тебя заприметил, к тебе тянул, а тут вырвался, — пояснила она, грозно смотря на сынишку.
— Ничего страшного, — произнес я и, посмотрев на сына, поинтересовался: — Не испугался?
— Не-а, — задорно произнес мой малец и, распахнув руки, обнял меня за шею. А по моему телу разлилось тепло, так хорошо стало в этот момент, будто я полчаса назад и не шел в атаку, а рядом с нами не лежали мертвые тела.
— Вот и хорошо, мой храбрец. Я в следующий раз тебе гостинец привезу, — подбодрил я сынишку и передал его на руки Божене.
— Ты скоро?— спросила она, приняв сына. — Я соскучилась.
— Ночью я весь твой, — и похабно ей подмигнул, на что она покраснела и отвела взор.