Восхождение Запада. История человеческого сообщества
Шрифт:
Задолго до укрепления своей власти в Украине Россия завоевала Казанское (1552 г.) и Астраханское (1556 г.) ханства, открыв все Поволжье для русских поселений и торговли. Вслед за этим первые купцы и авантюристы перевалили через Уральские горы и начали устанавливать власть России в верховьях Оби (1579-1587 гг.). Братоубийственные раздоры в мусульманском ханстве Сибири сделали победу России относительно легкой. Перед ней открывались обширные пространства тайги и тундры, населенные преимущественно первобытными и невоинственными народами, а также горностаем и другим пушным зверем. Русским агентам нетрудно было принудить коренное население добывать меха и отдавать их в качестве дани. Освоив способы передвижения на санях по замерзшим рекам и перетаскивания грузов волоком от одной реки к другой, русские исследователи и авантюристы уже не встречали непреодолимых препятствий на всем пути до Охотска на берегу Тихого океана, куда они вышли в 1638 г. [964]
964
John F. Baddeley, Russia, Mongolia, and China (2 vols.; London: Macmillan & Co., 1919), I, lxix, lxxiii; Robert J.Kerner, The Urge to the Sea: The Course of Russian History (Berkeley and Los Angeles, Calif.: University of California Press, 1946), pp.66-88; Raymond H.Fischer, The Russian Fur Trade, 1550-1700 (Berkeley and Los Angeles, Calif.: University of California Press, 1943).
Успехи
965
Этот процесс стал заметным провалом мусульманских миссионеров. Территория бассейна реки Или, населенная калмыками, была в свое время мусульманской; однако ислам отступил, когда жившие в этих краях узбеки двинулись на юг и запад в междуречье Амударьи и Сырдарьи, оставив эти земли тогда все еще языческим калмыкам.
966
В 1659 г. Османская империя снарядила экспедицию с целью отбросить Россию с Нижней Волги и соединиться с силами среднеазиатских ханств, оставив в тылу шиитскую Персию. Однако мятеж янычар и раздоры с крымским ханом, возможно, опасавшимся за свою независимость в том случае, если бы Османы утвердились на флангах его владений, привели к тому, что Османская империя отказалась от этой идеи. Интересные комментарии о значении этого довольно нерешительного предприятия и его провале см. A.J.Toynbee, A Study of History, VIII, 225-27.
Итак, ислам потерпел свои первые серьезные поражения в степях Восточной Европы и Центральной Азии, тогда как в районах, подвергавшихся прямому наступлению Запада, мусульманские империи по-прежнему победоносно расширяли свои границы.
КОНФЛИКТ МЕЖДУ СУННИТАМИ И ШИИТАМИ И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ ИСЛАМА. Расходящиеся во взглядах секты, которые мусульманское учение в какой-то мере произвольно выделило в сообществе правоверных, разделились по вопросу о законности правопреемства пророка на две основные группировки: шиитов, считавших, что наследство должно переходить только по линии зятя Мухаммеда — Али, и суннитов, признававших законность власти Абу Бекра, Омара, Османа и их наследников в халифате. С появлением многочисленных суфийских орденов, братств и других религиозных объединений основной спор о правоверности осложнился еще больше. Четкие границы спора стали расплываться с увеличением разнородных религиозных групп, бравших набожность у шиитов, но остававшихся суннитами в вопросах признания законности трех первых халифов. Смешение усугублялось еще и тем, что, хотя в большей части мусульманского мира шииты оставались в меньшинстве, имитация ими суннитской ортодоксальности с посвящением в истинное положение дел только надежных сторонников позволила шиитским общинам распространиться по всем мусульманским землям. В таких условиях долгое время между сектами ислама удерживалось непростое равновесие, нарушавшееся на местном уровне, когда какой-нибудь особо правоверный законник брался бороться за чистоту принципов или же появлялся некий фанатик, предвещавший проклятие всем, кто не придерживался его богословских принципов.
Политическая нестабильность на мусульманских землях после X в., частые случаи непрочного захвата власти турецкими военачальниками, делившими ее во многих частях исламских земель, способствовали сохранению этого религиозного равновесия, поскольку немногие правители хотели или отваживались вызвать бунт, слишком энергично добиваясь религиозной покорности. Османское государство не было исключением, так как, хотя султаны и пришли к поддержке суннитской ортодоксальности, сделав суннизм в XV в. государственной религией, они не разрывали отношений с разнородными общинами дервишей, чей религиозный порыв так сильно помог расширению Османской империи на первых этапах.
Религиозное и политическое равновесие ислама было резко нарушено в 1499 г., когда фанатическая шиитская секта, чьи руководители уже несколько веков жили по соседству с южной оконечностью Каспийского моря, начала одерживать одну за другой головокружительные победы. Начав всего лишь с горстки горячих последователей, предводитель секты 13-летний Исмаил Сефеви быстро создал фанатичное и мощное войско, в течение года захватил Тебриз и был объявлен шахом (1500 г.). Затем последовали новые победы, и в 1506 г. все иранское плато было объединено под флагом нового завоевателя. В 1508 г. Исмаил установил свою власть над Багдадом и над большей частью Ирака, а в 1510 г. нанес жестокое поражение среднеазиатским узбекам, укрепив тем самым свою восточную границу.
Секрет этих успехов лежал в религиозном фанатизме воинов Исмаила, который после нескольких поколений подпольного проповедования шиизма увенчался столь поразительными победами. Следуя силе своих шиитских убеждений, Исмаил подвергал преследованиям всех мусульман-суннитов, попадавших под его власть, и оказывал мощную поддержку распространению шиизма как внутри своего нового государства, так и за его пределами. Более того, победы Исмаила подталкивали многих приверженцев шиизма открыто выступать в различных частях мусульманского мира, в частности в Восточной Анатолии, где брошенный ими вызов не мог остаться без внимания со стороны османского султана. Так, в 1514 г. в Анатолии вспыхнул массовый бунт шиитов против Османов, и султану пришлось собрать в кулак всю силу своего войска, чтобы подавить его. Подавив еретиков у себя дома, османские силы двинулись на восток, против самого источника заразы. При Чалдыране, недалеко от Тебриза, османская артиллерия взяла верх над фанатизмом Сефевидов (1514 г.), но волнения среди янычар вынудили султана отступить, так и не уничтожив власть Исмаила [967] .
967
Корпус янычар был тесно связан с орденом дервишей Бекташи, и, возможно, их отношения с этой еретической тайной шиитской общиной стали причиной их нежелания обеспечить решающую победу суннитов. Нам не известны прямые подтверждения этой мысли, хотя, в общем, принципиальная веротерпимость, характерная для ордена Бекташи, располагала его членов к тем, кто стремился к богу, независимо от пути, которым они идут к нему. См. John K. Birge, Тhe Bektashi Order of Dervishes (Hartford, Conn.: Hartford Seminary Press, 1937).
На протяжении XVI в. империя Сефевидов оставалась силой, нарушавшей спокойствие в мусульманском мире, защищая и распространяя шиитское учение у себя дома и в других странах. Такая политика приводила, естественно, к состоянию вражды с Османской империей, в котором мир наступал лишь на короткие периоды. Тем не менее к XVII в., когда империя Сефевидов достигла своего апогея при шахе Аббасе Великом (1587-1629 гг.), фанатизм шиитского движения стал угасать, по крайней мере в придворных кругах, и в 1639 г. был заключен долгий мир с Османами [968] .
968
Соперничество Османов и Сефевидов имело большое значение для Европы. С 1606-го по 1639 г. Османская империя сосредоточилась на войне с Персией и соответственно ослабила натиск на христианскую Европу, что фактически позволило состояться Тридцатилетней войне. По взаимному согласию Габсбурги и Османы повернулись друг к другу спиной, чтобы сконцентрироваться на прежде тщетных усилиях истребить ересь в своих религиозных общинах. Каждая из сторон была настолько изнурена этой борьбой, что мусульманско-христианские войны в придунайской Европе были всерьез возобновлены лишь в конце XVII в., когда в 1683 г. турки приступили ко второй осаде Вены.
Резкое противостояние между шиитами и суннитами, больше века разделявшее самое сердце ислама, отразилось на мусульманском мире и превратилось в неизбежный политический вопрос для каждого мусульманского правителя. Прежний непростой симбиоз мусульманских сект повсюду грозил превратиться в тяжелые междоусобицы по мере того, как религиозные убеждения становились критерием политической лояльности. Самые крайние проявления шиизма ограничивались в основном владениями Сефевидов, в то время как на османских землях жесткими и эффективными контрмерами султану удалось подавить шиитскую ересь до того, как она смогла приобрести политическое влияние. Но за пределами Османской империи, на окраинах мусульманского мира местные правители находились в нелегком положении и постоянно колебались между лагерями суннитов и шиитов.
После того как в 1514 г. не удалось искоренить первоисточник нарушения всего установившегося порядка, следующим шагом османского султана стало завоевание находившихся под властью мамелюков Египта и Сирии. Селим I Грозный одержал победу за одну кампанию 1516-1517 гг. благодаря все тому же превосходству в артиллерии, которым он воспользовался против шаха Исмаила. Эта победа предотвратила зарождавшийся союз между шахом Исмаилом и мамелюками. Она также позволила Османам взять под свой контроль стратегически важные в религиозном отношении священные города Мекку и Медину, долгое время находившиеся в зависимости от мамелюков.
Кроме того, Селим распространил свое влияние на побережье Северной Африки: отчасти для отражения испанской угрозы мусульманской Северной Африке, а отчасти для предотвращения экспансии еще одного очага шиитской власти — марокканской династии шерифов Саади. К 1511 г. шерифы создали мощное государство на основе племен и городского населения мусульманского Дальнего Запада, действуя с помощью религиозной пропаганды, подобной той, которая в это же время одерживала столь яркие успехи в Персии и Ираке [969] . В том же году османские морские силы стали вести активные действия вблизи Алжирского побережья, вызвав тем самым длительные морские войны с Испанией, шедшие почти весь XVI в.
969
Для движения Саади главным стимулом была священная война против португальского и испанского вторжения на Африканское побережье, и тут не требовалось побуждения со стороны Сефевидов. Тем не менее, с точки зрения Османской империи, одновременное возникновение сильных шиитских государств на Востоке и на Западе в момент, когда сторонники шиитов в пределах империи готовились к бунту, выглядело, разумеется, угрожающим. Об этом периоде истории Марокко, резко отличающемся от общего положения в мусульманском мире, см. Coissac de Chavrebiere, Histoire du Maroc (Paris: Payot, 1931), pp.268-94.