Восхождение
Шрифт:
Цепочку клиентов и гидов замыкал Фишер. Было решено, что он будет подбирать отстающих. Лин Гаммельгард шла перед ним. Вскоре после выхода она оглянулась. «Я была просто счастлива, когда увидела, что он идет с кислородом. До этого я с трудом сдерживалась, чтобы не сказать ему: „Иди с кислородом или оставайся в лагере и руководи оттуда“. Иначе все становилось слишком опасным. Но сейчас все было в порядке — он надел маску. Тогда я прибавила ходу и догнала основную группу… Выйдя из четвертого лагеря, я осознала, что никак не хочу оказаться на маршруте одна. Да, я не раз самостоятельно ходила по ледопаду на тренировочных выходах. Но теперь… я вдруг поняла, насколько ты сильнее, когда идешь с группой».
Глава 14
К южной вершине
Покинув четвертый лагерь, участники «Горного безумия» увидели перед собой длинную вереницу мерцающих огоньков — за полчаса до них на маршрут вышли клиенты Роба Холла, и их налобные фонари светились теперь в темноте. Холл повел на гору четырнадцать человек. Помимо него в группу входили двое гидов, восемь клиентов и четверо шерпов, включая альпинистского сирдара Анга Дорже. Букреев знал Анга по совместной работе — две недели назад они закрепляли перила на маршруте.
Гаммельгард не радовала перспектива плестись в хвосте экспедиции Холла. «Не спорю, команда у них была хорошая, но все они были в возрасте и шли медленно. Для своих сорока пяти или даже пятидесяти лет они были очень неплохо подготовлены, но передвигались все же слишком медленно». Другой участник «Горного безумия» сказал так: «С моей точки зрения, выход вслед за экспедицией Холла с последующим обгоном его клиентов при движении по перилам стоил нашим участникам двух лишних часов времени на подъеме».
Через два-три часа после выхода с Южной седловины участники «Горного безумия» стали понемногу обгонять клиентов Роба Холла. К четырем утра экспедиции перемешались: вслед за клиентами Холла шли клиенты Фишера и наоборот; кроме того, в их ряды затесалось и трое непрошеных попутчиков. Ими оказались Макалу Го и двое шерпов из руководимой им Тайваньской национальной экспедиции. К большому удивлению Холла и Фишера, Го решил выйти следом за их группой, очевидно, намереваясь попасть на вершину за компанию с более сильными альпинистами, которые протопчут следы и закрепят перильные веревки.
Часа два Букреев поднимался вместе с Адамсом, потом он пропустил его вперед. К этому времени они уже обогнали нескольких участников — как из своей экспедиции, так и из экспедиции Холла. Адамс вспоминал потом, что при выходе из четвертого лагеря он чувствовал апатию, ему казалось, что надолго его не хватит. Он сказал об этом Букрееву. Однако не зря Адамс так долго и усердно тренировался: кислород придал ему сил, и вскоре он почувствовал, что настал его день.
Перед рассветом первыми на маршруте поочередно шли трое участников экспедиции Роба Холла: шерпа Анг Дорже, гид Майк Грум и клиент Джон Кракауэр. Джон был сотрудником журнала «Аутсайд»; его издание решило отправить своего журналиста на Эверест в составе экспедиции Роба Холла, нарушив предварительную договоренность с «Горным безумием». По словам Кракауэра, ему и двум его спутникам не раз приходилось надолго останавливаться. Дело было не в сложности маршрута — они подчинялись распоряжению Роба Холла. В первой половине ходового дня, до подъема на Балкон [53] , дистанция между клиентами его экспедиции не должна была превышать ста метров. Кракауэр, привыкший к самостоятельным действиям, был недоволен тем, что приходилось идти с оглядкой на самых слабых участников. Тем не менее, он понимал, что обязан подчиняться решениям руководителя экспедиции, и, оставив личные амбиции, смирился с отведенной ему ролью оловянного солдатика.
53
Балкон — это скальный выступ на юго-восточном ребре Эвереста, расположенный на высоте около 8 500 метров.
Фишер и Холл как руководители коммерческих экспедиций принадлежали к двум различным направлениям в индустрии приключений. Представителей одного направления можно условно назвать сторонниками правил, представителей другого — сторонниками самостоятельных действий. Экстремальные мероприятия, утверждают сторонники самостоятельности, чрезвычайно сложны и опасны, предсказать с большой точностью их ход просто невозможно, поэтому не существует и четкой системы правил, которая охватывала бы все возможные случаи. Сторонники правил, напротив, считают, что, строго следуя многочисленным инструкциям, клиенты куда реже ошибаются; вообще, чем меньше им приходится принимать самостоятельных решений, тем лучше.
Сторонников правил часто обвиняют в нежелании брать на себя ответственность за возможный провал экспедиции. Стремление объять необъятное, утверждают критики, продиктовано прежде всего боязнью потерять репутацию или оказаться вовлеченными в судебное разбирательство. Странно, говорят они, что экспедиции, целью которых является расширение человеческих возможностей, столь тоталитарны по своей сути.
Кракауэр рассказывал впоследствии, что в половине шестого утра он вместе с Ангом Дорже поднялся на высоту 8 500 метров и вышел на Балкон. Из-за вынужденных простоев на тот момент они потеряли не меньше часа ходового времени. Наверху они сбросили рюкзаки и, усевшись на них, стали ждать.
Начиная с высоты 8 400 метров на склоне лежал глубокий снег, однако на моем темпе это сказалось несильно. До меня здесь прошли участники экспедиции Холла, и я теперь поднимался по их следам. Это было существенно легче, чем идти первым. На Балкон я поднялся примерно в шесть утра, как раз в тот момент, когда восходящее солнце раскрасило небо в изумительные цвета. Посмотрев на небо, на вершину Лхоцзе, расположенную на той же высоте, что и Балкон, я понял, что погода пока тревоги не вызывает.
Постепенно на Балконе стали появляться все новые участники всех трех экспедиций. Балкон представляет собой площадку размером с небольшой зал. Здесь альпинисты могут отдышаться, попить воды, сменить кислородный баллон. Те, у кого имеются силы, фотографируют окрестности. По словам Мартина Адамса, на этой высоте проходит черта между тем, что «с трудом можно себе представить» и тем, что «неподвластно воображению». Балкон находится уже в «зоне смерти» — там, где из-за холода и недостатка кислорода человек долго находиться не может. Любая задержка грозит оказаться роковой. Терять время здесь не менее опасно, чем играть с огнем на пороховом складе; смерть, правда, приходит не сразу, но столь же неотвратимо.
Клиенты «Горного безумия» считали, что к тому моменту, когда они окажутся на Балконе, перила уже будут провешены вплоть до самой вершины. Питтман вспоминала впоследствии: «Я слышала разговоры о том, что шерпы наших двух экспедиций должны были выйти на вершину не в полночь, как мы, а в десять вечера, чтобы закрепить веревки заранее».* Клев Шенинг соглашался с Питтман: «Я был уверен, что планировался именно такой сценарий».* Того же мнения придерживалась и Гаммельгард: «Я отлично помню, как Скотт нам сказал, что все перила будут провешены заблаговременно. Тогда клиентам не пришлось бы ждать».*