Воскрешение
Шрифт:
— Вот и все, любимая, — сказал ей Алекс, господин госпоже, самый близкий на свете человек. Ближе, чем...
И тут Холли открылась страшная правда — в душу хлынул поток злой энергии. Ворвался. Осквернил. Погубил. Уничтожил.
— Нет... — прошептала она, пытаясь отступить, но Каррутерс взглядом пригвоздил девушку к месту:
— Прошу...
Отныне ее связывали духовные узы с заклятым врагом рода Каор, колдуном, магом, отпрыском низвергнутого «сына зари», демоном, дьяволом. От Алекса исходило свечение, образовавшее вокруг колдуна ослепительно белую,
Не в силах пошевелиться, она покорно снесла и прикосновение, и последовавший за этим поцелуй.
«Пабло! Арман!»
На фоне бледного диска луны замелькали тени; тишину пронзило визгливое карканье тысячи — нет, миллиона ворон. Земля содрогнулась. Холли чуть не упала, но колдун взмахнул рукой, и волшебные силы удержали ее на ногах.
Сквозь вопли ворон девушка различила голос Жеро, звавший ее по имени.
— Ты связана со мной духовными узами, госпожа своему господину, — сказал Лоран. — Ты же знаешь о проклятии: тот, кто полюбит ведьму из рода Каор, обречен утонуть. А Жеро тебя любит.
«Нет! — с отчаянием подумала она, — Только не это...»
— Любит. И всегда любил. Таково уж проклятие моего рода — влюбляться в ведьм Каор. Сначала Жан, а теперь и этот придурок... Жеро мог бы править царством, миром, а он... взял и влюбился в тебя.
«Жеро, беги!» — мысленно кричала ведьма.
— Значит, и ему суждено утонуть, — улыбнулся Лоран. — Действуй же, Холли! Утопи его! Затяни Жеро Деверо в глубь озера, пусть его колдовская душа отправляется в преисподнюю.
«Никогда!»
Герцог забормотал что-то себе под нос; горячий шепот проник в кровь, согрел вены... Мышцы дрогнули; Холли мотала головой, сопротивлялась, однако, едва Лоран отступил, она обернулась кругом и побежала.
Жеро несся ей навстречу, вслед за ним мчалась Ева. Лицо колдуна напоминало жуткую маску, так что трудно было понять, улыбается ли он возлюбленной. Нечеловеческая сила швырнула Холли ему в объятия. Девушка решительно оттолкнула Жеро, и оба упали в озеро.
Вниз, на дно, глубже и глубже...
Стая ворон полностью закрыла луну. Пронзительно кричала Ева. Пабло с Арманом бросились в воду, подняв фонтан брызг.
«Убей его. Утопи...»
«Да, да... утопить... Он этого заслуживает. Сколько несчастий он принес! Сколько веков преследовал, не давал покоя... Вечно чувствовать его гнев, безжалостный, ненавистный...»
«Да, да...» — поддерживал ее герцог Лоран.
Холли не видела Жеро в черной воде. Ей не требовалось дышать. А ему требовалось — и он дышал. Девушка прижала руки колдуна к его же телу, прильнула к губам и высосала из легких весь воздух.
«Умри, Жан! — думала она, — Умри! Тебе следовало
Тело обмякло. Ведьма счастливо улыбнулась: она выполнила волю господина, пожелание Лорана, ее возлюбленного...
Нет! Он не возлюбленный и никогда им не был!
Жеро... Она убивала Жеро...
Холли схватила колдуна и начала вдувать воздух обратно в легкие. Тщетно — Жеро безучастно покачивался в толще воды.
«Помоги мне!» — взмолилась девушка и, отчаянно работая ногами, устремилась на поверхность.
Сверху вниз на нее взирал бесстрастный лик Богини, — Богиня желала заключить новую сделку, требовала жертву в обмен на силу, позволяющую вернуть Жеро к жизни.
— Нет! — жадно глотая воздух, крикнула вынырнувшая Холли. — Не желаю больше иметь с тобой дела! Хватит!
Бледный луч луны озарил Жеро — колдун лежал на воде, вниз лицом. Горько рыдая, девушка перевернула его на спину и поплыла к берегу. Пабло, Арман и Ева тем временем отбивались от ворон.
Втроем они поставили магический барьер, но вороны постепенно разрушали его клювами.
Поодаль посмеивался Лоран.
— Ты — моя госпожа, — пророкотал он, — А его ты убила!
«Нет, неправда!» — думала Холли, волоча за собой по воде обмякшего, не подающего признаков жизни Жеро.
Выбираясь на берег, она переступила через тело — подол платья с треском разорвался.
С губ колдуна не срывалось ни вздоха, пульс не прощупывался. Жеро умер.
«Наш Бог может воскресить его из мертвых, — безмолвно заговорил Пабло, одновременно с Арманом и Евой направляя магическую энергию на невидимый защитный барьер от ворон Лорана Деверо. — Впусти Его в сердце, и Он поможет».
Мальчик сокрушенно смотрел, как Холли делает искусственное дыхание, совсем позабыв о волшебном даре в такой критический момент. Арман встретился взглядом с Пабло: похоже, они думали об одном и том же.
— Черт, Холли, да воскреси же его! — наконец раздраженно выпалила Ева.
От ведьмы вдруг заструился свет, окутывая Жеро словно саваном — или теплым одеялом.
Сияющий покров скрыл колдуна целиком, и девушка принялась судорожно шарить руками в светящейся завесе.
Пальцы коснулись мягкой, гладкой кожи, нащупали знакомый рельеф лица — шрамы зажили, растворились, исчезли.
«Ах, Жеро, я люблю тебя, люблю, люблю! Никогда бы я тебя не убила!» — мысленно повторяла она снова и снова.
И все-таки — убила. Он оставался бездыханен, недвижим.
«Я отказываюсь от своих слов! Поверни время вспять, возьми мою душу! Возьми что хочешь, только спаси его!»
Перед ней возникла Катрина, мать Изабо, стоящая в темнице с кинжалом в руках в черно-серебряном одеянии, под темной густой вуалью. Девушка мысленно протянула руку, и Катрина разрезала ей ладонь.
«Я приду и назову цену. А ты заплатишь».