Восьмое Небо
Шрифт:
Сырная Ведьма взялась за узлы, но еще какое-то время не могла с ними совладать – пальцы у нее дрожали. И лишь когда она справилась со всеми, то набралась духу взглянуть на стоящих вдоль палубы «Воблы».
– Пока, Ринни!
– она порывисто махнула им рукой, - Пока, Тренч! Пока, Дядюшка Крунч! Не забывайте про Мистера Хнумра! Не кормите его артишоками, он их не любит! И чешите животик хотя бы раз в день!
Шму не стала ничего кричать, но тоже быстро замахала рукой. Где-то на вантах испуганно и тревожно запричитал Мистер Хнумр, поняв, что сейчас произойдет. Пугаясь
Дядюшка Крунч стоял неподвижно, наблюдая за тем, как с тихим треском распадаются узлы, не дающие шлюпке оторваться от бока «Воблы». Он чувствовал себя так, словно его собственные заклепки расходятся, сдаваясь под непомерным весом брони. Еще немного, и он просто рухнет со звоном на палубу, рассыпавшись на ржавые черепки…
Лицо Алой Шельмы заострилось и побледнело. Она выглядела как человек, сжимающий в руках штурвал идущего прямиком в бурю корабля.
– Прощайте, - сказала она чужим голосом, хрипловатым и отстраненным, - В этих краях много торговых ветров. Вас скоро подберут. Возвращайтесь в Унию. Займитесь чем-то, к чему лежит душа. В наше время глупо быть пиратом.
Алая Шельма развернулась на каблуках, оставив шлюпку колыхаться на одном канате, и двинулась в сторону юта. Дядюшка Крунч знал, что она ни разу не оглянется. Ветра иногда меняют направление, но никогда не возвращаются туда, откуда пришли. Такова их природа.
– Стойте!
Этот крик заставил ее остановиться, хоть и не сразу.
– Что такое, мистер Тренч? – спросила она холодно, - Едва ли мне сейчас нужен доклад о техническом состоянии корабля.
Тренч тяжело дышал. Так тяжело, как не дышал даже тогда, когда забрался по абордажному крюку на «Воблу» впервые, вспомнил Дядюшка Крунч, и лежал на палубе как дохлая камбала.
– Не доклад, - Тренч мотнул головой, - Кое-что другое. Сделка.
Тон его голоса заставил капитанессу развернуться.
– Я не хочу заключать с вами сделок, мистер Тренч, в чем бы они ни заключались.
– Пираты не заключают сделок с предателями?
– кривая ухмылка Тренча выглядела нелепым подобием остро очерченной ледяной улыбки капитанессы, но она тоже умела приковывать внимание, - Но я-то не предатель. И условия вам понравятся.
– Что ты несешь? – нарочито грубовато поинтересовался Дядюшка Крунч, - Ты смеешь выдвигать капитану условия? Приди в себя! А то, если ты не заметил, шлюпка еще далеко не полна, свободное место там сыщется…
Пару месяцев назад это сработало бы. Но Тренч, который сейчас смотрел в глаза Алой Шельме, уже не был тем грязным, перепуганным и забитым мальчишкой, что они выловили тогда. Он стоял, широко расставив ноги, с опущенными в карманы руками, взъерошенный и насупившийся, с лихорадочно блестящими глазами и перепачканным в смазке лицом.
– Что ты хочешь?
– Чтоб вы вернули Корди, Шму и Габерона. Чтоб позволили им заниматься своими обязанностями. Чтоб снова включили в команду корабля.
Бровь Алой Шельмы мягко приподнялась.
– Слишком поздно, Тренч. Эти люди больше не являются членами Паточной Банды. Кроме того, сделка –
Сказано было веско, решительно, по-капитански. Слова, брошенные таким тоном, выбивают даже из самых дерзких матросов всю решительность, как шквальный порыв ветра. Но Тренч не опустил головы. Разглядывая бортинженера с высоты своего роста, Дядюшка Крунч не впервые вспомнил старую каледонийскую поговорку – в тихом ветре водится хищная рыбка…
– Я думаю, у меня есть кое-что, что вам понравится, - произнес Тренч с непонятной торжественностью в голосе, - У меня есть Восьмое Небо.
* * *
– Он рехнулся, Ринриетта, - буркнул Дядюшка Крунч еще до того, как сообразил, что именно было сказано, - Не слушай его. Ковырялся целый месяц со своей железякой, вот и выбился из ума. Не обращай внимания.
Алая Шельма стояла неподвижно, с застывшим лицом. Она не выглядела ни потрясенной, ни удивленной, ни сбитой с толку. Она выглядела как пустой парус, который вот-вот надует ветром. Только парус не грязно-белого цвета, привычного для кораблей Унии, а дымчато-алый, как горячий лепесток огня.
– Повтори, - тихо потребовала она, - Повтори, иначе я своими руками швырну тебя в Марево и плюну следом.
Это не испугало Тренча. Хотя, по мнению Дядюшки Крунча, было самое время испугаться. Таким тоном Ринриетта не говорила уже очень давно. А может, вообще ни разу не говорила на его памяти.
– Восьмое небо, - повторил Тренч немного подавлено, словно оглушенный собственной смелостью, - Я знаю, где оно. И могу сказать, если вы пощадите их.
Дядюшка Крунч видел, как подобралась Алая Шельма – точно хищник для быстрого рывка. Не следовало ему этого говорить, отрешенно подумал он, совсем не следовало… Сам того не подозревая, Тренч спустил пружину, которая взводилась долго, очень долго.
– Ты, никак вздумал шантажировать меня? – от того, каким тоном произнесла это Ринриетта, у него тревожно зазвенели внутренности, - Шантажировать своего капитана?
Тренч мотнул головой – и откуда только силы взялись под таким-то взглядом…
– Нет. Я хотел сказать еще утром. А потом вы… И... В общем, я не успел.
– Не надо, приятель, - Габерон сам взялся за швартовочный трос. Под его сильными пальцами узлы таяли сами собой, - Я понимаю, что ты задумал, но не стоит. Если ты выиграешь этим трюком пару дней или даже недель, этим ничего не исправить.
– Это не уловка, - твердо сказал Тренч, - Говорю же вам, я знаю.
– Да откуда тебе знать? – взорвался Дядюшка Крунч, да так, что заперхали внутри какие-то каучуковые сочленения, - Ты последние несколько недель вообще из каюты не показывался! Всю жизнь на своем острове проторчал! Что тебе знать о Восьмом Небе!
Он вспомнил, как Тренч вел себя утром в штурманской. По обыкновению молчал, катая по столу какую-то шестерню, в разговоре почти не участвовал и вовсе не походил на человека, нашедшего сказочное сокровище. Или оружие ужасающей магической мощи. И вот на тебе…