Воспитание к свободе
Шрифт:
Первый класс: сказки
Иногда подвергают сомнению воспитательное значение сказок. Считают, что они недостаточно увлекательны для шести-семилетних, а для более младших — слишком страшны. Некоторые детские психологи весьма раздраженно относятся к сказкам братьев Гримм. Но в вальдорфских школах ценят сказки как воспитательное средство, которым должны пользоваться и родители, и учителя, а в первом классе изложению сказок уделяют значительное время. Что это дает?
Иллюстрация
Начнем с примера из повседневной жизни. Одной девочке лет пяти-шести, весьма флегматичной по складу характера, мама рассказывала сказку о Госпоже Метелице (другой вариант названия «Бабушка Вьюга», сказка братьев Гримм.- Прим. перев.). Когда прилежная девушка (героиня сказки) , сохранив присутствие духа и не изменив чувству долга, закончила свою службу в царстве Госпожи Метелицы, та отвела ее к большим воротам, и когда девушка проходила под ними, ее окатило золотым дождем. Затем ворота закрылись, и девушка оказалась неподалеку от родительского дома, куда она и смогла теперь легко вернуться. На ленивую же девушку, которая не смогла быстро оценить возникшую ситуацию, хоть и была подведена к тем же воротам, пролился поток смолы. Образы двух девушек, возвращающихся домой, одной — светящейся, а другой — запачканной, произвели на ребенка глубокое впечатление. Девочка сказала медленно и убежденно: «Я тоже всегда буду милой».
С яркой наглядностью, не имеющей себе равных в других видах литературы, сказка раскрывает истинную сущность действующих лиц. Детям становится доступным познание людей, причем так, как это не удалось бы сделать ни в какой другой форме. Сказка помогает детям усвоить, что такое справедливость и несправедливость.
Есть много свидетельств того, что народные сказки, передаваясь из поколения в поколение, из страны в страну, очень сильно менялись, но вначале были придуманы отдельными лицами, имена которых остались неизвестны. Очевидно, это были большие знатоки людских характеров, первоклассные философы и поэты. Немало сказок представляют собой произведения искусства особого рода: глубоко этические по замыслу, они свободны от пропаганды какой бы то ни было мелкой морали и рассчитаны на людей, сохранивших силу художественного воображения, свойственную детям.
Как появляется зло
Отчего же в сказках так часто рассказывается о всяческих отвратительных существах, к тому же, не существующих? Разве не следует уберечь от них детей, зачем нагружать их воображение злыми феями, троллями, великанами и ведьмами?
Но зададим себе вопрос — как представлены в сказках эти персонажи?
Обращаясь к сказкам, позволяющим почувствовать повествовательный стиль сказителей былых времен, мы зачастую отмечаем их скупой, даже бедный, на первый взгляд, язык. Образы выразительны, но нарисованы лишь несколькими мазками. Редко встречаются детально проработанные «живописные произведения». Характеристика сил зла дается, как правило, через их собственные слова и поступки.
Злой мачехе в «Белоснежке» удается обмануть и короля, и многих других людей, потому что она оказывается самой красивой в стране. Злая фея в «Принцессе Розе» (другие названия: «Куст шиповника», «Шиповничек», «Спящая красавица» — Прим. перев.) переодевается старухой и подбивает принцессу попробовать прясть, чтобы та поранилась веретеном. Ведьма в сказке «Гензель и Гретель» — особенно запоминающийся образ. Она предстает перед двумя заблудившимися детьми дружелюбной старой женщиной, дает им хорошую еду и мягкие кровати. К описанию ее облика добавлена очень конкретная деталь: «У ведьм глаза красные, и вдаль они видеть не могут, но нюх у них прекрасный, как у животных, и они чуют приближение людей». Ее кичливая, животная жадность чересчур явно проявляется в тот момент, когда она стремится заманить Гретель в печку. Конечно, ведьма выдает себя своим поведением, и девочке удается перехитрить ее. Скандинавские тролли — особый род существ. В
Тролли могут являться в самых разных обликах: как маленькие дети, как гномоподобные взрослые личности, как восхитительно красивые женщины ("Лесовичка"). Чаще всего они имеют совершенно определенную цель, например, заманить с собой в горы каких-то людей, либо заколдовать тех, кто вкусил у них еды и питья, и навсегда оставить у себя. Мотив этот очень старый. Встречается он также в «Одиссее», когда волшебница Цирцея заманивает в свой замок моряков, потерпевших кораблекрушение, и предлагает им отравленное вино: как только они его выпьют, волшебница может превратить их всех в животных и оставить у себя. Те, кто заколдован троллями, могут освободиться от их чар лишь благодаря своему или чьему-то еще присутствию духа. Однако пребывание у троллей не проходит бесследно. Вернувшись домой, герои нередко чувствуют себя чужими среди соплеменников, может произойти так, что они даже останутся на всю оставшуюся жизнь какими-то «чудаковатыми».
Гротескные образы — тролли и ведьмы с длинными носами, длинными ушами и т. д. — встречаются обычно только в юмористических сказках. И великаны, несмотря на всю их жестокость, наделяются в большинстве случаев комическими чертами. Если уже по внешнему виду драконов и чертей можно сказать, что они должны быть ужасными, то во многих сказках силам зла приписывается способность принимать обманчивую внешность и таким путем казаться настолько человекоподобными, что их непросто отличить от обычных людей.
Сказки и действительность
Разве все это не фантастично, разве не кажется «сумасшедшим»? Ни в коем случае. Если у вас на глазах школьников втягивают в банду, злоупотребляющую наркотиками, занимающуюся грабежами и разбоем, то вы лишь можете удивиться тому, как похожи соблазны, встречающиеся в действительности, на описываемые в сказках.
Ведь есть же люди, которых как бы «заколдовали»! И есть такие, чьи внутренние свойства поразительно напоминают свойства ведьм и троллей: примитивная хитрость, вкрадчивость, животное вожделение, безграничный цинизм.
Самое плохое, что есть в силах зла, о которых повествуется в классических сказках — это то, что они существуют на самом деле.
Зачастую можно услышать: вместо того чтобы рассказывать детям сказки, следовало бы их подготовить лучше к современной жизни. Дескать, ребят надо познакомить с тем, что им предстоит, чтобы они могли правильно воспринимать реальность. Однако мы встречаем бесконечное число детей, которые очень рано сталкиваются с суровой действительностью, и именно поэтому смотрят на жизнь с робостью или даже со страхом, с разочарованием или с жестокостью.
Когда сказки рассказывают соответствующим образом: без сентиментальных интонаций, умных объяснений, скупо, сдержанно, опуская излишне омерзительные детали, то описания ведьм и великанов могут стать для детей наиболее точным способом образного восприятия «мирового зла», еще до того, как они столкнутся с ним непосредственно. Если же рассказывать слишком драматично, слишком натуралистично, не учитывая образной ткани всего настроя сказки, то волк «выпрыгнет» из своего образа и предстанет настоящим хищником. Ребенок прекрасно чувствует то, что происходит в душе взрослого. Поэтому тот, кто рассказывает сказку, должен суметь достоверно показать, как силы добра в конце концов побеждают зло. И в этом отношении сказкам нет равных. Никакой другой жанр литературы не позволяет так наглядно продемонстрировать присущие человеку метаморфозы.