Воспитание сына
Шрифт:
Ж: Однажды я подумала, что сойду с ума, если мне придется прочесть «Маленьких цыплят» еще хоть один раз.
Каждое мгновение своего бодрствования сын всецело посвящает изучению самого себя и всего, что попадает в его поле зрения, чтобы утолить свою ненасытную жажду к исследованиям. Эти первые сенсорные впечатления оказывают неизгладимое влияние на физическое и эмоциональное развитие мальчика, оставляя в его сознании такой же четкий след, какой оставляет на глине палец гончара. В этом раннем возрасте мальчик еще не умеет отличить хорошее от плохого, поэтому все кажется ему достойным подражания и изучения.
Когда мальчик начинает узнавать названия предметов, которые он нашел, начинают развиваться память, речь и мышление. Теперь у него еще больше возможностей изучать и исследовать, потому что он может впитать в себя образы того, что видит, а затем воспроизвести их силой своей фантазии или игры
В эти же первые годы жизни мальчик получает и главные уроки из мира чувств. Младенцы и ползунки постигают начала чувства доверия, вины и автономии. По словам доктора философии Эрика Эриксона, психолога и теоретика в области развития детей, базовый конфликт в период младенчества — это противопоставление «доверие-недоверие». Если младенец всегда сухой, в тепле, хорошо накормлен, он учится доверять миру и людям вокруг. Если же няня или мать невнимательны или небрежны в уходе за малышом, у ребенка развивается неверие в самого себя и недоверие к окружающим.
В возрасте от полутора до трех лет, по мнению доктора Эриксона, малыш сталкивается с конфликтом автономии стыда-сомнения. Его несовершенные попытки взяться за новое дело самому могут быть тяжким испытанием для родителей, но от того, как мы относимся к этим его стараниям, зависит вера мальчика в свои силы, в способность поставить цель и добиться ее. Если родители подбадривают малыша, понимая необходимость проб и ошибок, мальчик с уверенностью берется за все новые и новые задачи. Если же родители ограничивают его активность или относятся неодобрительно к этим попыткам, мальчик начинает стыдиться сам себя и сомневаться в собственных возможностях.
В эти же первые годы жизни мальчик приобретает опыт проявления своих чувств: можно ли это делать вообще, а если можно, то как. Чемодан эмоций, о котором шла речь в главе 5, показывает, насколько мощным и длительным может быть влияние первого опыта. Если мальчику внушили, что печаль и уныние в его семье не одобряются, в будущем такой мужчина будет прятать свое горе под гневом, напряженной работой или другими эмоциями, которые разрешалось проявлять дома.
Мальчики в возрасте от четырех до семи лет учатся делиться с другими и играть в группе. Малыши — с самого начала существа социальные, но по-настоящему понять, как играть вместе и сообща, сыновья не могут примерно до пяти лет. Очень важно, чтобы родители поощряли ребенка любого возраста делиться тем, что у них есть, но до пяти лет дети еще недостаточно социально созрели, чтобы делиться и сотрудничать с другими детьми самим, без мягкого напоминания.
Развитие ребенка в эти годы идет очень неравномерно. Прежде чем сын перейдет на новый этап возрастного развития (начнет пользоваться расширенным словарем, овладеет новыми моторными навыками, научится переживать более сильные чувства), он обычно отступает чуть-чуть назад. Ему может вдруг понадобиться помощь при одевании, хотя он вроде бы уже справлялся с этим самостоятельно; или вдруг захочется приласкаться, или он как бы разучится ладить с друзьями без вашей помощи. И после этого мальчик внезапно совершает резкий скачок в развитии. Одна мама удачно назвала такую модель роста «феноменом рогатки». Мальчик отходит назад на предшествующем этапе развития, а потом — только свист стоит! Он вылетает и несется вперед со своими новыми навыками и возможностями. При таком отступлении мы должны разглядеть сигнал, предвещающий спурт нового этапа, не навешивая при этом на мальчика ярлыков типа «как маленький» или «девчонка-неженка». Отступать перед рывком вперед заложено в мальчиках природой. Воспитание этого маленького Христофора Колумба требует осторожности и усердия, поскольку нужно предоставить ему возможность приобрести полезный и нужный опыт. Родителям необходимы тонны терпения, готовность ошибаться и идти вперед, умение поставить необходимые ограды, определить последствия их нарушения в соответствии с возрастом ребенка и способность всегда быть рядом в нужную минуту.
Вначале мальчику нужна близость. Нельзя доверять устаревшему мнению, что мы избалуем ребенка, если будем бежать на каждый его крик, носить его на руках, разрешать ему спать рядом с собой. Мы рекомендуем именно это — реагировать на каждый крик, как можно больше держать на руках и спать рядом с ним. Мы называем первые 12–14 месяцев жизни временем «вынашивания ребенка». В идеале в эти первые месяцы младенец должен существовать в теплом мире блаженства, в раю постоянного контакта с телом матери или отца. Подрастая, он научится разрывать физический контакт, чтобы заняться изучением окружающего мира, но при этом он всегда будет знать, что, как только ему понадобится поддержка, он всегда может вернуться к нежным и уютным рукам.
Представьте себе двух высоких, стройных темнокожих женщин, идущих по пыльной дороге. Каждая из них удерживает на голове огромный глиняный кувшин, полный воды. В одной руке каждая несет большую вязанку, а на бедре у нее сидит голенький малыш. Женщины оживленно беседуют друг с другом о деревенской жизни. Грациозным движением одна из женщин вдруг делает то, что нам кажется верхом ловкости. Она наклоняется всем своим телом влево и держит малыша над краем дороги, где он быстрым движением облегчается. После этого ребенок снова ловко водружается на бедро. При всем этом из кувшина не проливается ни капли воды, вязанка не падает и беседа не прерывается ни на мгновение. Ребенок удовлетворенно устраивается на сгибе материнской руки и засыпает.
Описанная выше связь между матерью и младенцем настолько сильна, что, стоит ребенку двинуться или закряхтеть по-особому, мать уже знает, что ему нужно. Эта сценка описывает тесную близость, в которую «современным» родителям трудно поверить. Но именно в такой степени близости с матерью или отцом нуждается мальчик, чтобы расти и расцветать. Эта связь между родителем и младенцем является фундаментом позитивного самоощущения мальчика и осознания своего места в мире.
Замечательное открытие автора книг и психотерапевта Жанны Лидлофф, описанное в книге «Понятие континуума: дадим человеческой природе добиться успеха» [3] , еще раз доказывает важность физической близости для развития ребенка. Имея опыт жизни среди народностей эквана и санема в джунглях Южной Америки, она подчеркивает естественную инстинктивную привычку туземных женщин постоянно носить ребенка с собой, пока он не научится ползать, и естественную потребность ребенка в том, чтобы его постоянно носили на руках. Жанна пишет: «Меня бы высмеяли, если бы я сказала индианкам, что там, откуда я приехала, женщины чувствуют себя беспомощными в воспитании детей, пока не начитаются инструкций, написанных в книжке абсолютно чужим человеком… Посмотрите на миллионы родителей в странах третьего мира: тот, у кого не было „привилегии“ разучиться понимать своих детей и перестать им доверять, создает семью, живущую в мире и согласии, причем каждый ребенок в возрасте старше четырех лет с удовольствием вносит свой посильный вклад в труд всей семьи». Многие из нас отдали бы все ради мира в семье и ради того, чтобы дети охотно участвовали в домашних делах.
3
«The continuum Concept: Allowing Human Nature to Work Succesfully» by Jean Liedloff.
Мысль, что ребенка можно избаловать, если удовлетворить его естественную потребность в близости, то, что Лидлофф называет «носить на руках», показалась бы абсолютно абсурдной этим милым обитателям джунглей. На самом деле верно обратное. Ребенка можно испортить, т. е. ранить на всю жизнь, если его не носят постоянно на руках мать, отец или старшие дети.
Симптомы современного «лишения рук» многочисленны и разнообразны, но в традиционных культурах джунглей, которые изучала Лидлофф, эти симптомы не встречались. Она пишет: «Лишение рук» чаще всего, вероятно, проявляется как недоразвитие базового чувства здесь и сейчас. Человек чувствует себя отстраненным, как будто что-то пропущено; это смутное ощущение потери, желание чего-то, что никак не удается определить. Это стремление нередко само присоединяется к объекту или событию, находящемуся на некотором расстоянии, облекается в слова типа «Я был бы вполне доволен жизнью, если бы…», вслед за чем идут какие-то предполагаемые изменения, например приобретение нового костюма, нового автомобиля, продвижение по службе, увеличение зарплаты, другая работа, возможность уехать в отпуск или навсегда, обретение жены, мужа, ребенка, которых можно было бы любить, если этого пока нет. Кроме нашей приверженности материальному есть и другие симптомы «лишения рук» в раннем детстве, и заметить их в нашей культуре несложно: это широкое распространение наркотиков, самоубийств, насилия над детьми, насильственных преступлений и разводов.