Воспитанник Шао.Том 2.Книга судьбы

Разбоев Сергей

Только бы машины сегодня раньше приехали. Он успеет до прихода шумных орав перерыть все, что можно.

Хуан еще раз прижал газету, чтоб не поддувало. Закрыл глаза.

Сейчас подойдут машины и надо действовать. Он услышит рокот моторов.

Сегодня он должен быть первым. Он обещал.

Странно…

Невдалеке послышалось чьи-то неторопливые шаги.

Приближаются.

Перетаптывание. Шорох бумаги.

Потому, как передвигался кто-то, мальчуган догадался, что это чужой. Ему стало тоскливо и страшно.

Чужой всегда большой и злой. Он прогонит маленького Хуана. А может и набить. И тогда ему снова придется видеть обидные слезы своих подружек. А он мальчишка. Он обещал. Он сказал им, что он самый сильный в городе. Хорошо, что с прошлого раза припрятал одну конфету. Плохо, что пришел чужой. Почему так рано?

Чужой остановился у газет. Хуан оробел. Услышал, как зашуршала бумага. Затихло. Потом снова зашуршало. Тихо. Еще раз. Похоже чужой просматривал газеты. Ребенок успокоился. Медленно высунул голову.

Увидел взрослого парня. Тот присел на стопки журналов и быстро читал. По нему было видно, что в отбросах он копаться не будет. Хуан осмелел. Незнакомец сидел к нему боком. Строгий профиль чужака, острый взгляд не давал повода для раскрытия своего убежища. И Хуан лежал, не шевелясь. Шея замлела, и он стал медленно опускать голову. Газета предательски зашелестела. Молниеносный взгляд незнакомца быстро нашел обезумевшие от страха глаза Хуана. В голове мальчишки с быстротой драпающего стучало: "Теперь все. Ничего не сможет принести в приют".

Он сжался весь и неожиданно для себя заплакал. Заплакал второй раз в жизни.

Пришелец, внимательно осматриваясь по сторонам, подошел к нему.

Железная штучка в его руках, какие видел Хуан у полицейских, настороженно замерла в крепких ладонях.

Присел.

Казалось, он не обращал внимание на плачущего малыша. Также продолжал взглядом хищной птицы шарить по сторонам, что-то выискивая, высматривая. Наконец его глаза снова нашли закрытое руками лицо Хуана.

— Чего испугался, отшельник? — будто не к нему обратился взрослый.

Но Хуана нелегко было остановить. Напряжение долгой ночи и невосполнимой обиды неудержимым потоком лились из глаз захлебывающимся рыданием.

Похоже незнакомец понял его. Молчал. Ждал, пока малыш выплачется.

Продолжал свое чтение, изредка посматривая по сторонам.

Хуан перестал плакать также неожиданно, как и начал. Неожиданно для себя. Никаких угрожающих действий со стороны пришельца не следовало. Утирая слезы, притих. Незнакомец отложил газету. Мальчик ждал, когда взрослый что-нибудь скажет. Но тот молчал и как-то неземно смотрел в беспросветную даль. Хуану снова стало страшно.

— Дяденька, вы не будете меня прогонять?

Плачущий голос вывел незнакомца из раздумий. Продолжая смотреть за горы мусора в грязную синеву колыхающего утра, устало произнес:

— Зачем? Какое я имею право? Это ведь твое

место.

Хуан снова залился слезами. Первый раз он встретил здесь того, кто не собирается гнать его с насиженного места.

— Меня все прогоняют отсюда.

Незнакомец сурово посмотрел на свалку.

— А кому нужно прогонять тебя отсюда?

Ровный жесткий голос взрослого успокоительно действовал на Хуана.

Он больше высунулся из газет. Вытаращил свои черные глазенки и по-стариковски, упорным взглядом изучал странного пришельца.

Неожиданный вопрос подтолкнул его к ответу. Но опыт подсказывал не торопиться. Трудно было поверить, что незнакомец вот так просто выслушает Хуана и поможет ему. Его ведь всегда гнали и били.

Взрослый заметил замешательство мальчугана:

— Говори, не бойся. Я сам бездомный.

— Бездомные меня и гонють, — Хуан обиженно всхлипнул.

— Догадываюсь. — Незнакомец с каменным лицом снова осмотрелся кругом, — говори. Я тебя в обиду не дам.

— А вы не обманываете меня? — недоверчиво отреагировал малыш.

— Зачем?

Хуан придирчиво, уже по-свойски смотрел на пришельца. Не было видно, чтобы тот готов был лгать.

— Мне надо первому, пока никто не пришел, собрать конфет.

Незнакомец ностальгическим печальным взором долго смотрел поверх Хуана.

— Это я понял. Скажи, кто загнал тебя сюда?

Губы Хуана снова скривили слезы:

— Не спрашивайте дяденька про мою жизнь. Я часто караулю здесь машины, чтобы собрать конфет для маленьких девочек. Мне надо успеть до прихода взрослых. Я боюсь, что не успею.

На суровом лице незнакомца дрогнули веки. Его жесткий взгляд остановился на куче мусора.

— Дяденька, вам тоже плохо?

Скупая, зловеще неземная улыбка пришельца сделала его лицо неестественным.

— Взрослым не может быть плохо.

— Я не хочу, чтобы вы заплакали.

— Ну что ты. Взрослый не имеет право плакать. Я тебе удивляюсь. Ты маленький, но в тебе огромное человеческое чувство борьбы и сострадания. Я должен тебе помочь.

Спасибо. — Хуан не сдержался и снова засопел. — Помочь надо не мне, а девочкам. Они еще меньше меня. Я уже могу жить без конфет, а они просят. Вам надо найти палку от собак, чтобы удобнее было искать конфеты. Они часто на самом низу лежат.

Теперь незнакомец как-то забыто, но уже по-человечески улыбнулся.

Послышался отдаленный рокот мощных моторов. Скоро тяжелые машины, не останавливаясь, прямо на ходу опрокидывали отходы и скрывались за поворотом. За ними показались стаи собак.

Хуан резко откинул газеты, вскочил, по-охотничьи схватил свою маленькую дубинку.

Пришелец ловко, незаметно для Хуана, поймал его за руку, привлек к себе.

— Отпустите меня, дяденька! — истошно заорал малыш. — Вы обещали помочь мне! Меня ждут!