Воспоминания Петра Николаевича Врангеля
Шрифт:
Рассчитывая, вероятно, найти поддержку у демократической Франции, оживились и казачьи самостийники. И. д. кубанского атамана, бывший председатель кубанского правительства инженер Иванис, последнее время сидевший в Грузии, прибыл в Крым и просил у меня разрешения созвать Краевую Раду. Он ходатайствовал вместе с тем о разрешении прибыть для участия в заседании Рады тем из членов ее, которые после сдачи армии генерала Букретова бежали в Грузию. По словам Иваниса, без участия находившихся в Грузии членов Рады кворума собрать было нельзя. Предательская работа этих лиц, во главе с одним из членов бывшего правительства Тимошенко, мне была хорошо известна, о чем, конечно, не мог не знать и Иванис, предусмотрительно просивший меня дать гарантию неприкосновенности его единомышленникам в случае приезда его в Крым. Я ответил, что старого поминать не буду, что против прибытия всех членов Рады для участия в ее заседаниях ничего не имею, о чем и прошу его их уведомить. Вместе с тем предупреждаю, что ежели их предательская работа возобновится в Крыму, то поступлю с ними так же, как с прочими предателями. Как и следовало ожидать, Тимошенко и его единомышленники после этого отказались приехать.
Собрали в Евпатории свой круг и донцы. По приглашению круга я с графом де Мартель 14 октября прибыл в Евпаторию и присутствовал на заседании круга.
Отвечая на приветственную речь председателя, я вновь вкратце упомянул о возможности «временного» отхода армии
«Господа казачьи представители! Я счастлив быть среди вас в столь важный и решительный момент вашей жизни и судьбы вашей страны.
Франция всегда была другом России и теперь с чувством глубокой горечи она смотрит на эту великую, богатую и прекрасную страну, захваченную насилием горсти людей, ведущих ее к разорению. Франция никогда не мирилась с большевизмом. Она всегда была во главе всемирного противобольшевистского движения и с радостью приветствовала появление у власти правительства генерала Врангеля, который при неимоверных трудностях предпринял объединение всех энергичных людей для продолжения борьбы и обеспечения русским людям защиты их прав. Франция сознает, что если война против Германии закончилась победой, всеобщий мир может существовать лишь тогда, когда он наступит и в России, и большевизм, занесенный из Германии, будет выметен с русской земли. Франция знает, что казаки были в авангарде в течение всей гражданской войны и продолжают эту жестокую и трудную борьбу против врага. Вы сражаетесь, чтобы спасти миллионы русских людей, обреченных на смерть, которых горсть людей в своем эгоизме уничтожает безжалостно, с жестокостью, неизвестной в истории, как она разрушила бы завтра Крым, если бы его территорию не защищал энергичный Главнокомандующий – рыцарь без страха и упрека, взявший на себя заботу охранения порядка, спокойствия и охранения прав каждого.
Я горячо желаю, чтобы ваша земля, еще занятая противником, скоро увидела бы то же. Вы выбрали единственный верный путь, объединившись в борьбе. Еще несколько усилий, и вы придете к цели – увидите ваши станицы и тихий Дон.
Питая надежду на скорое осуществление этого, я передаю вам пожелания Франции и братский привет ваших друзей и союзников, которые не пожалеют никаких усилий, чтобы вам помочь по мере возможности и до конца».
Вечером мы выехали в Севастополь.
12 октября был опубликован мой приказ, подводящий итоги работы гражданского ведомства за полгода деятельности правительства Юга России.
«ПРИКАЗ
Правителя Юга России и Главнокомандующего Русской Армией.
№ 179.
Севастополь. 12(25) октября 1920 года.
Полгода работы лиц и учреждений, призванных мною к задачам гражданского управления, прошли в трудных и суровых условиях.
Самые жизненные потребности тыла властно урезывались войной. Но данные мною гражданскому управлению указания исполнялись, даже и при этих условиях, успешно и всегда в дружном единении с армией.
Программу свою я объявил и от проведения ее не отступлю. Благо и свобода народа; внесение в русскую жизнь оздоровляющих начал гражданского строя, чуждых классовой и племенной ненависти; объединение всех уцелевших от разгрома живых сил России и доведение военной и идейной борьбы до того желанного часа, когда русский народ властно выразит свою волю: как быть России.
Для проведения этой программы мне нужны люди, сильные духом, знающие народную жизнь и умеющие ее строить. Партийная или политическая окраска их для меня безразлична: были бы преданы родине и умели бы разбираться в новых условиях. Подбору таких стойких и умелых людей – на всех ступенях государственной лестницы – я придаю коренное значение. В правительственной работе, как и на фронте, вся суть в людях.
На первом месте из всего сделанного гражданским управлением на шесть месяцев я должен поставить труды по разработке реформы земельной и местного земского самоуправления. Этими актами заложены основы государственного строя новой России, прочно закреплен мир с народом, необходимый для успеха войны с его поработителями.
Образование земельных советов и начавшееся укрепление земель за новыми собственниками стали фактами. Земельная реформа, обещанная разными правительствами, впервые осуществляется на территории Русской армии. В свою очередь земская реформа призвала новые широкие слои народа заново налаживать русскую жизнь.
Начато исполнение долга совести нашей – помощи жертвам войны: инвалидам, вдовам и сиротам. Приступлено к устройству трудовой помощи бедствующим в Крыму беженцам.
Восстанавливается правосудие. Расширена деятельность мировых судей; преобразованы и объединены учреждения государственного и уголовного розыска; обеспечен надзор за точным соблюдением закона и моих приказов.
В области торговой политики – введена правительственная организация заграничного вывоза зерна. В ней я вижу начала реального сближения с Западом и способ извлечь из вывоза валютные средства для снабжения армии. Я знаю, что мера эта стесняет частную предприимчивость, но временно она неизбежна. Лишь постепенно удастся подойти к предрешенному мною восстановлению полной свободы торговли и промышленной деятельности.
В области политических отношений – обеспечено взаимное понимание и заключены братские соглашения между правительством Юга России и правительствами Дона, Кубани, Терека и Астрахани. Налаживаются дружественные связи с Украиной. С Дальнего Востока откликнулся атаман Семенов, добровольно подчинившийся со своей армией моему политическому руководству, как всероссийскому.
За это же короткое время достигнуто признание власти Правителя Юга России со стороны дружественной нам Франции, – сделан первый шаг к возвращению России в семью культурных европейских держав.
Сделано многое. Но еще больше предстоит сделать.
Главная задача, на которую нужно теперь налечь со всей энергией и упорством, – это задача воссоздания разрушенной экономической жизни. Конечно, во всей полноте задача эта будет разрешена не нами, а временем и самим народом. Но и нам надо не ждать, а действовать.
Обесценение денежных знаков приняло характер народного бедствия. Бытовые условия жизни тяжелы для всех без различия, от рядового обывателя до члена правительства.
Недостаток товаров замедляет поступление из деревень хлеба. Грозит опасность дальнейшего сокращения запашек. Необходимо привлечь крестьянские товарищества и союзы к непосредственному участию в обмене зерна на привозимые из заграницы товары.
Еще более тревожит меня положение городских жителей. Равновесие между городом и деревней нарушено. Положение рабочих требует серьезнейшего внимания и участия. Общие условия культурной городской жизни расстроены; дороговизна пропитания делает положение интеллигентных тружеников еле переносимым. Выход должен быть найден – помимо общих финансово-экономических мер – и путем организации деятельной самопомощи, при широком содействии государства, которое я заранее обещаю.
Состояние транспорта железнодорожного и пароходного, а также почтово-телеграфного дела, требует неотложных, решительных мероприятий. Нетерпимым является отсутствие на дорогах личной и имущественной безопасности; разбоям должен быть положен предел. Необходимо последовательно улучшать все стороны хозяйственного быта и управления.
Съехавшиеся в Севастополь, на мой зов, видные деятели финансового и промышленного мира подтвердили правильность намеченного нами пути. Советы их, я надеюсь, ускорят достижение нашей цели: дать населению главное – хлеб и порядок.
В заботах материальных не забудем, что не менее хлеба насущного России нужна здоровая жизненная энергия. Будем беречь ее источник – религию, культуру, школу; будем готовить для России деятельную и знающую молодежь и ревностно оберегать святыню народных надежд – Церковь.
Намеченные задачи требуют усиленной работы, плечом к плечу с земством, при поддержке государственно настроенной научной и общественной мысли. Результаты правительственной деятельности только начинают сказываться. Но я не могу не отметить их с чувством благодарности к моим сослуживцам и высоко ценю их усилия, тем более, что единственным побуждением к работе, при исключительно тяжелых условиях, является только сознание честно исполненного долга их перед родиной.
Мой долг и мое жизненное нравственное побуждение – выразить горячую признательность помощнику моему А. В. Кривошеину, совету правительства и всем сотрудникам моим по гражданскому управлению – за их неизменную помощь Русской армии в деле воссоздания России.
Генерал Врангель».
Одновременно был опубликован и соответствующий приказ по Военному управлению.
За короткий шестимесячный срок в исключительно тяжелых условиях была действительно сделана огромная работа. Были неизбежные ошибки, оставались значительные недочеты, но разрешению главнейших насущнейших вопросов были отданы все имевшиеся силы и средства.
13 октября противник начал переправу в районе Никополя. Бои разгорались и на других участках нашего фронта. 15 октября красные по всему фронту перешли в решительное наступление. По получении об этом известия я выехал для руководства операцией в Джанкой.
Глава XIV. Последняя Ставка
После перегруппировки наши части в десятых числах октября располагались в следующем порядке:
2-я армия генерала Абрамова – от Азовского моря до Днепровских плавней; штаб армии в Мелитополе; 3-я Донская казачья дивизия – на участке от Азовского моря до Б. Токмака (включительно); от Б. Токмака до плавней – 6-я и 7-я пехотные дивизии 3-го армейского корпуса; в резерве Главнокомандующего, в районе Михайловка – Тимашевка – 1-я и 2-я Донские казачьи дивизии.
1-я армия генерала Кутепова – от Днепровских плавней по нижнему течению Днепра до Черного моря; штаб армии на станции Рыково; 42-й Донской стрелковый полк – на участке Балки – Знаменка, в Днепровке – ядро Марковской дивизии, в Верхнем Рогачике – ядро Корниловской дивизии, перед каховским тет-депоном – 13-я и 34-я пехотная дивизии 2-го армейского корпуса; в Б. Маячках – ядро гвардейского отряда; в Нижних Серагозах – Торгаевке – ударная группа 1-й армии: Дроздовская пехотная дивизия, 1-я конная дивизия, Кубанская казачья дивизия, Терско-Астраханская конная бригада; 2-я конная дивизия подходила к Нижним Серагозам со стороны Рыкова.
Части противника располагались:
на участке от Азовского моря до плавней – 4-я и 13-я советские армии: запасная кавалерийская бригада Федотова, морская экспедиционная дивизия, 2-я Донская и 3-я, 9-я, 23-я, 30-я, 40-я и 46-я стрелковые дивизии, бригада 29-й стрелковой дивизии, бригада курсантов, 5-я Кубанская кавалерийская дивизия, 7-я и 9-я кавалерийские дивизии и повстанческие отряды, именующие себя «махновцами»; на участке по правому берегу Днепра: в Никопольском районе – 2-я конная армия Миронова, в составе 2-й, 16-й и 21-й кавалерийских дивизий и отдельной кавалерийской бригады с приданными конной армии 3-й и 46-й стрелковыми дивизиями, бригадой курсантов и 85-й бригадой 29-й стрелковой дивизии, далее от Ново-Воронцовки до Алешек и в каховском тет-де-поне – части 6-й армии, в составе Латышской, 1-й, 13-й, 15-й, 51-й и 52-й стрелковых дивизий, Огневой ударной бригады, Отдельной стрелковой бригады в районе Херсона и кавалерийской бригады Гофа.
К 14 октября в районе Бериславля сконцентрировалась 1-я конная армия Буденного, в составе 4-й, 6-й, 11-й и 14-й кавалерийских дивизий и отдельной кавалерийской бригады [66] .
Общая численность красных войск на Южном фронте должна была быть исчислена в 55–60 тысяч штыков и 22–25 тысяч сабель, имея в виду только бойцов на фронте. Численность всех войск красного Южного фронта вместе с тыловыми частями была, конечно, значительно больше.
Соотношение сил было не в пользу Русской армии не менее как в три, три с половиной раза.
66
Таким образом, против Русской армии во второй половине октября 1920 года развернулись 4-я, 6-я и 13-я советские армии, 1-я и 2-я конные армии и повстанческие отряды, именовавшиеся повстанческой армией Махно; в составе армии Южного фронта действовало не менее четырнадцати пехотных и двенадцати кавалерийских дивизий: 1-я, 2-я Донская, 3-я, 9-я, 13-я, 15-я, 23-я, 30-я, 40-я, 42-я, 46-я, 51-я, 52-я, латышские стрелковые дивизии, отдельные бригады и отряды и 2-я, 4-я, 5-я Кубанская, 6-я, 7-я, 9-я, 11-я, 16-я, 21-я кавалерийские дивизии, Сводная кавалерийская дивизия Гофа и несколько отдельных кавалерийских бригад.
План красного командования сводился к захвату в клещи на полях Северной Таврии живой силы Русской армии и к стремительному прорыву через перешейки в Крым. С этой целью по красному Южному фронту была дана следующая директива: 2-я конная армия должна 13 октября старого стиля форсировать течение Днепра в Никопольском районе. Части 6-й советской армии получили задачу расширить каховский плацдарм и обеспечить за собой все нижнее течение Днепра от Ново-Воронцовки до устья. Одновременно 4-я и 12-я советские армии с севера и с востока должны были выдвинуться на линию Ногайск – Большой Токмак – Васильевка для занятия более выгодного для маневра положения. После этих подготовительных операций 4-я, 6-я, 13-я, 1-я и 2-я конные армии должны были нанести решительный удар для разгрома Русской армии и прорыва в Крым.
Я своевременно учел планы красного командования и, стянув ударную группу генерала Кутепова в район Серагоз, предпринял операцию последовательных, по внутренним операционным линиям, ударов частями ударной группы по главным силам противника, наступающим из Никопольского района и каховского плацдарма; на восточном участке нашего фронта предполагалась активная оборона.
Согласно директиве красного командования, противник 13 октября переправился в Никопольском районе частями 2-й конной армии с временно приданными ей пехотными дивизиями. В дальнейшем 2-й конной армии Миронова была поставлена задача стремительно ударить на юг в направлении станции Сальково. 4-я армия из района Орехов – Александровск двинулась всей массой пехоты в направлении Васильевка – Тимашевка для нанесения удара главным силам Русской армии с северо-востока. 13-й армии, занимавшей линию Бердянск – Пологи, ставилась задача овладеть Мелитополем. Главный удар должен был быть нанесен из каховского плацдарма частями 1-й конной и 6-й советских армий, причем в то время, как 6-я армия должна была наступать на юг в общем направлении на Перекоп, 1-я конная должна была бить по нашим главным силам в районе Серагоз, стремясь прорваться к Салькову и Геническу. Закончив сосредоточение, противник 15 октября перешел по всему фронту в решительное наступление.