Восстание на Боспоре
Шрифт:
– Гляди, князь Фарзой! – заговорил он звонким и каким-то заразительно веселым голосом, от звуков которого пленнику стало сразу легче. – Пленник-то на баранину как воззрился!.. Хе-хе!.. Видно, Дуланак и Гориопиф не жирно кормят дружину свою!
Послышался смех. Теперь пленник заметил, что в глубине шатра стоит человек с гладко выбритым лицом, совсем не похожий на скифа. И одет он был в сарматский обтянутый кафтан, каких не носили здесь. А слева у него висел тяжелый меч с халцедоновым набалдашником на рукояти, как это принято у сарматов. Человек
– Князь Фарзой! – высоким голосом провозгласил пленник. – Прими меня в свою дружину! Если бы я не встретился в степи с князем Мираком, то все равно явился бы к тебе и стал под твое знамя, как только узнал бы, что ты в степях. И многие сделают так же, если узнают, что ты выступил.
Черномазый весело закатился мальчишеским смехом. Алмагир взглянул на него и не удержался от застенчивой улыбки.
– Хорошо, – прозвучал голос Фарзоя, – хорошо! Я верю тебе. Скажи мне все, что знаешь о рати князей Дуланака и Гориопифа, только не повторяй того, что уже сказал Мираку.
– Что спросишь – все скажу!
– Есть ли в войске князей-предателей понтийцы и эллины?
– Нет, князь, в их рати одни сколоты.
– Много ли понтийских войск в Неаполе?
– Сотен пять наберется. Все гоплиты в тяжелом снаряжении.
– А оба князя в степи?
– Оба – Дуланак и Гориопиф.
– Ты в чьей дружине?
– Гориопифа.
– Разве ты из рода вепря?
– Нет, мой род угас. И принят в дружину за смекалку.
– Хватит. После я еще поговорю с тобой. А сейчас забирай его, Пифодор, в свою сотню. Накорми его и дай отдохнуть.
Черномазый вскочил, махнул рукой:
– Пойдем!
Алмагир вышел из княжеского шатра. Все происшедшее казалось ему необыкновенным сном. Но в душе что-то ликовало. Он почувствовал себя увереннее и не столь одиноким. В его глазах стоял бритый человек с роксоланским мечом.
– О, вот это настоящий сколотский князь! Он прокалывает своим взором насквозь! – не удержался он. – Вот этими глазами он и на Диофанта смотрел!
– Наверное, этими, – рассмеялся Пифодор, – если не купил себе новые на базаре.
Воин захохотал в ответ на шутку нового начальника, который все больше привлекал его своей веселостью и непринужденной дружественностью. «Видно, боги заметили меня!» – решил про себя Алмагир и уверенно зашагал вперед.
3
Уже поздно вечером, когда сумерки быстро окутывали лагерь, Алмагира опять вызвали к князю.
Фарзой прохаживался по шатру при свете двух светильников, беседуя с Танаем.
– А, дружинник Гориопифа! – встретил он пленника. – Теперь расскажи нам все, что знаешь о положении восставших.
– Многого не знаю. Но они потерпели поражение и сейчас бегут. Там настоящих князей осталось немного, лучшие
– И Табана с ними? – удивился Фарзой, останавливаясь среди шатра. – Как же она попала в мятежное войско?
– Да не врешь ли ты? – не удержался Танай.
– Клянусь Папаем! Готов свою кровь пить!.. Очень ее преследовал Гориопиф, все любви ее домогался. Вот она и решила уехать в Агарию, к своему племени, а оказалась в лагере мятежных князей. Почему – не знаю.
Воевода переглянулся с князем. Танай незаметно пожал плечами.
– Разреши, князь! – сказал Алмагир.
– Говори.
– Думаю я, сейчас самый раз ударить прямо на Неаполь и захватить город! Понтийцы не готовы и будут захвачены врасплох!
– Ну, это не твоего ума дело!.. Сколько воинов у князей-изменников?
– Не меньше как по тысяче всадников.
– Лошади хорошие?
– И лошади хорошие, и оружие неплохое, хотя и похуже, чем у вас.
Фарзой внимательно поглядел в лицо воину и приказал ему выйти.
– Повинуюсь!
Оставшись наедине, Фарзой и Танай опять заговорили.
– Возможно, этот воин и не предатель, – сказал Танай, – но следить за ним нужно. Он смекалист и все примечает.
– Говорлив и уверен в себе… Но вот насчет Табаны – для меня новость! Удивительная женщина, она рискует жизнью и честью, находясь в Скифии в такие изменчивые и неспокойные времена!.. Но она жена моего друга Борака, и я обязан позаботиться об ее безопасности. Мне не хотелось бы, чтобы она попала в руки моего заклятого врага Гориопифа. Он домогался ее любви. Ах, пьяница!
Чуть заметная улыбка мелькнула под стрижеными усами Таная. Но он промолчал.
– Завтра надо сниматься – и в поход!.. А твои люди соберутся?
– Уверен, князь, что по первому зову все будут под твоими знаменами!
– Тогда не теряй времени. Собирай дружину. И – в бой!
Танай задумчиво смотрел на мошкару, кружащуюся вокруг светильников. Мошки падали в огонь и сгорали мгновенно.
– А я думаю, князь, что с отрядом, который ты привел за собою, – вздохнул он, – нам нельзя сейчас начинать драку… Ведь у нас дорогой обоз!.. А людей-то всего около четырех сотен!.. Да и люди-то разные, в битвах не сплочены… Хотя вооружены, и неплохо.
– Что же делать?
– Кликнуть клич по кочевьям и селениям – собирать войско! Тебя в Скифии любят, ты соберешь немалую рать. Вот тогда и надо действовать! Сам видишь, что и Алмагир шел против народа, пока не узнал, что ты появился. Пусть народ степной узнает, что ты прибыл к нему на помощь, пусть окружат тебя войском, как пчелы матку!.. Надо накопить силы!.. А гоняться по степи с обозами да с малым отрядом нельзя!
– Но можем ли мы оставить в беде Андирака с людьми? За ним гонятся. Настигнут – уничтожат!.. Там жена Борака!